как все было?..
Кроме еды французы никогда не уставали говорить про секс. Назойливое щебетание под ухом уже стало порядком надоедать, и Ишум, почти не скрывая раздражения, ускорил шаг.
— Я тороплюсь. Встретимся, как договаривались.
Оказавшись в салоне взятой на прокат машины, Бессмертный вздохнул с облегчением. Бизнес, конечно, бизнесом, но чрезмерная порция общения оказалась слишком утомительной. Хорошо, что теперь можно было побыть одному и подумать.
Митос… Будет забавно, если он думает, что гость из прошлого появился по его душу. Ишум усмехнулся, вспоминая лицо «братишки» в том кафе на набережной, похоже, он даже прилично испугался. На самом деле, зря, если, конечно, за эти столетия Всадник Смерть не стал опаснее, чем был при Кроносе.
Теперь предстояло решить еще один важный вопрос. Считать Митоса своим или нет? Когда-то он был другом и братом, но потом отвернулся. Не совсем по своей воле, конечно, что уж говорить, хитрец всегда был немного трусишкой, но мог бы раз и проявить гордость. Кем же он стал теперь?
От размышлений Ишума оторвал телефонный звонок — Митос назначил встречу. Воспользовавшись правом выбрать место, он предложил Пер-Лашез. Страхуется — улыбнулся про себя Бессмертный, впрочем, так даже лучше.
Покрутившись на всякий случай по улицам, Пятый Всадник прибыл на место встречи. Митос ждал его у могилы Оскара Уайльда.
— Знакомый? — осведомился Ишум.
— Нет, увы, не довелось, — мотнул головой тот. — Прогуляемся?
Удалившись от излюбленных мест туристов Бессмертные почувствовали себя свободнее, в тишине и умиротворяющем покое царившим вокруг.
— Давно в Париже?
— Какое-то время, точнее, время от времени. — Митос, несмотря на тепло, засунул руки в карманы. — Но тут в последнее время не спокойно.
— Сейчас нигде не спокойно, — равнодушно заметил Пятый Всадник.
— Пожалуй.
— Так, говоришь, Кронос таки нарвался на достойного соперника? Жаль, что это был не ты.
— Мне не жаль.
— Все еще верен старой клятве?
— Не просто клятве. Это… это сложно пояснить.
— Ладно, не трудись. Я понимаю. У вас всегда были непростые отношения.
— Я убил Силаса.
— Силаса? — удивленно приподнял брови Ишум. — Ты? Да, должно быть, это была занимательная история.
— Была. Голову Каспиана взял Маклауд. Теперь все кончено, — сухо заметил Митос. — А тебя-то что на самом деле привело в Париж?
— Правда, работа. Рутина. Я теперь занимаюсь туризмом. Знаешь, люблю иногда что-то круто менять в жизни. Например, из дикого австралийского племени сразу на передовую цивилизации.
— Значит, теперь у тебя период труда на благо толстосумых обывателей?
— Вроде того. Захотелось вдруг чего-то размеренного и предсказуемого, нормального. Это как лекарство от скуки.
— И что, помогает?
— Время от времени, — улыбнулся Ишум. — Так значит — Святая Земля, опасаешься?
— А ты нет?
— Принято. Но, если ты не против, я сейчас не ищу поединков.
— Я их не ищу никогда.
— Хорошо бы, чтоб они еще не искали нас, — вздохнул Бессмертный. — Этот Маклауд, кто он?
— Просто друг. Ты лично ему тоже не нужен.
— Ах, я понял. Он коллекционирует только головы действующих злодеев?
— Примерно так.
— Ладно, тогда нам нечего делить. Те времена остались в далеком прошлом. Как для меня.
— Для меня тоже.
Солнце и зелень делали кладбище скорее похожим на парк, чем на место скорби. Ишум, прищурившись, подставил лицо теплым лучам, и Митосу показалось, что рядом с ним снова тот самый Всадник из прошлого. Или, скорее, не Всадник, а человек, который скрывался под устрашающей маской.
— Так ты отправился в то путешествие по океану? Ты ведь хотел доплыть до края земли, — вспомнил Старейший.
— Я до него доплыл. Оказалось, за краем был еще целый мир. И за краем того мира еще один.
— Бесконечное путешествие?
— Бесконечное. — Ишум беззаботно усмехнулся. — Пока не найдется кто-то проворнее.
— Кажется, тебе пока такой не попадался.
— Я просто его не искал.
— Разумно.
Бессмертный безразлично пожал плечами.
Залитая светом дорожка сворачивала на тенистую аллею, укрывавшую посетителей стенами живого безмолвного коридора. Возвышавшиеся кругом причудливые склепы и монументы тускло белели среди зелени, скрадывая и дробя пространство.
Решив что-то для себя, Ишум перестал делать вид, что разглядывает могилы, хотя некоторые надгробия действительно привлекали внимание, и повернулся к Митосу.
— Ты что-нибудь знаешь о Наблюдателях?
— Что? — На миг Старейшему показалось, что он ослышался.
— Наблюдателях, — повторил Ишум.
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду…
— Впервые встретил одного в Дублине, году в 1814. Я тогда был торговцем, — поведал Бессмертный, словно не замечая реакции собеседника. — Случайно увидел странный знак у одно из своих подручных. Раньше я таких не встречал и решил узнать, что он означает. Но когда я спросил, парень ответил, что это просто амулет от сглаза. После этого парень исчез. Через какое-то время я снова увидел этот знак у матроса на моем корабле. Только теперь вместо ответа человек бросился за борт. Однако он не подумал, что я могу отправиться за ним.
— И что, выловил?
— А ты сомневался? Так, я узнал, что он Наблюдатель. Из тайного общества каких-то лазутчиков. Они следят за нами и ведут хроники.
— Ты ему поверил? — Митос смотрел куда-то в сторону, словно этот вопрос занимал его не больше, чем собственная тень на мощеной дорожке.
— У меня не было повода сомневаться. Но тогда мне это показалось крайне неприятным. Как кто-то мог решить, что имеет право за мной шпионить?
— Что же ты сделал?
— Уехал. Скрылся от них в самых дремучих дебрях, которые смог найти. — Ишум немного помолчал, вспоминая те времена, и продолжил со вздохом. — Хотя, сказать по правде, я бежал не только от них, весь этот мир стал мне порядком надоедать. Нужен был отдых, время отвыкнуть, переосмыслить, переключится.
— Получилось?
— Вполне. Мир успел здорово измениться. Знаешь, это смешно, как люди трясутся над своим прошлым, сдувают в сего пылинки, хранят всякий хлам.
— Разве плохо помнить о прошлом?
— Не знаю, Митос. Иногда я думаю, что лучше бы его вообще не было. Я хочу жить мыслями о будущем, о том, что ждет там, впереди.
— Вот теперь я узнаю тебя, Ишум, — рассмеялся Старейший. — Ты всегда рвался за горизонт. Помнится мне, ты хотел увидеть морских чудовищ из рыбацких баек и двухголовых великанов, питающихся людьми.
— Ага. И женщин — русалок. Жаль, что их все-таки не оказалось.
— Но, ты ведь еще не сдался в своих поисках?
— Я никогда не сдаюсь. Ну, почти никогда… Пару лет назад я осел в Марселе, и сразу нарвался на какого-то выскочку, Бернальди, что ли, его звали… Не важно. Потом решил заняться туризмом. Совершенно спонтанно пришла такая вот мысль. А с год назад ко мне устроилась девушка, секретаршей. Со знаком Наблюдателей
