- Ты тупица, тупица, понимаешь или нет?! Я не хочу, не могу постоянно замечать как ты бледнеешь и зрачки у тебя расползаются во всю радужку. Не хочу я за этим следить, неужели вам всем не ясно? Почему тебе на себя плевать, а для меня это - непозволительная роскошь? Мне тоже плевать! Мне все равно, сдохнешь ты сегодня или через неделю… Пей, Господи… Черт бы тебя побрал! Драко, пожалуйста, пей! Запрокинь голову, еще. Хорошо, хорошо…
Видеть он разучился, но всхлипы доносились до него почти без искажений. Грейнджер плакала и била его по щекам, снова плакала и снова била. Наверное, ей на ум не приходило, что Малфой от этого может захлебнуться.
- Грейндж… Когда ты… заметила… - скорее всего, он нашел в себе силы подать голос, подстегнутый мыслью, что именно так все и случиться.
- С полчаса назад. Или чуть раньше.
- И ничего мне не сказа… ла… Хватит, нормально… почти…
- А ты бы послушал?
- Я ведь… был в шаге от того, чтобы тебе посочувствовать… Думал… из-за школы убиваешься, кретин…
Гермиона фыркнула, обнимая его и помогая подняться с колен. На достойный ответ ей попросту не хватило дыхания.
- С тобой ведь ничего больше не случится? - выдавила она, судорожно хватая губами воздух.
- Только, если ты всерьез озаботишься моим будущим, Грейндж. Только тогда, - сказал Драко, опираясь на ее плечо.
- 4 — А ты почему не осталась? Тебе же вроде как никто не запрещал, - недоуменно сказал Роберт, взглянув на Гермиону, следом за ним и Драко вскользнувшую из купе.
- И чего я там, по твоему, не видела? - усмехнулась девушка. - Пусть уж переоденутся спокойно… Мне-то не во что, а к вуайеризму я не склонна, вот и пошла за вами. Если ты против - могу отойти на пару ярдов, чтобы никто не заподозрил, что мы знакомы.
Роберт обернулся к Малфою. Лицо у того было совершенно непроницаемое. Он застыл в расслабленной позе, прислонившись к стене, глубоко засунув руки в карманы потертых джинсов. И, казалось, находился где-то очень далеко, судя по рассеянному взгляду широко распахнутых глаз. Но хотя Драко молчал, - лишь уголки его губ время от времени прыгали, словно тот пытался сдержать улыбку, - он все же не упускал ни единого слова.
Грейнджер не могла этого не замечать, а вот Роберт, знающий его гораздо хуже, да и не стремившийся, откровенно говоря, узнать - мог. Наверное, поэтому Драко и не хотел обнаруживать свою заинтересованность в разговоре. Играть с тем, кто не понимает правил куда веселее, чем с тем, кто всегда способен отбить твою атаку, даже стоя к тебе спиной.
- Хочешь шоколадную лягушку? - неожиданно миролюбивым тоном спросил Блэк, обращаясь к Гермионе.
- Какую еще лягушку?
- Шоколадную, - как будто это все объясняло, повторил Роберт. - Я их для Аби покупаю, она жить без них не может.
-Давай. - Гермиона протянула ладонь, и в нее тут же упало что-то маленькое, не скользкое, но все равно неприятно шевелящееся, словно бы живое. Гермиона инстинктивно сомкнула пальцы, послушался хруст. Когда девушка разжала руку, лягушка уже перестала дергаться. На ладони лежали обломки обыкновенной конфеты, слегка размякшие от тепла ладони.
- Попробуй, пока совсем не растаяла. Аби говорит, что вкуснее этих лягушек ничего не пробовала, а Аби знает толк в сладостях.
- Я ее как будто убила… - подумала Гермиона, засовывая в рот липкий кусочек шоколада. Вслух она почему-то сказала совсем другое:
- Кто это - Аби?
- Моя младшая сестренка, хотя, вообще-то, она кузина… Дочь Беллатриссы Лестрейндж, слышала про нее, наверное?
- Немного, - покривила душой Гермиона, подозревая, что все сведения, почерпнутые ею от Драко, в этом мире не имеют никакого значения.
- Она большой знаток древних языков, египтолог - изучает магию тех мест. С десяток лет назад даже сотрудничала с маггловскими археологами, с ее помощью они открыли какой-то храм. Про это в «Пророке» писали и в маггловских «Таймс» тоже. Ну, магглы естественно думают, что она просто ученый.
- Да, что-то такое припоминаю. Она, наверное, вместе с мужем работает?
Блэк помрачнел, подобрался, точно этот вопрос навеял нехорошие воспоминания или разбередил старую рану.
- Дядя погиб на раскопках, - отрезал Роберт, лицо его ожесточилось. - Артефакт, который нашел в пустыне в одном из святилищ, высосал из него все силы. Понимаю, что глупо звучит, но иначе и не скажешь. Он в последние свои годы даже передвигаться без посторонней помощи не мог. А весил чуть больше тебя. И кожа у него была голубоватая от вздувшихся вен. Я помню, как он целыми днями лежал без движения на койке в Клинике Святого Мунго, напичканный обезболивающими декоктами, и говорил о том, как возьмет нас с Эри в экспедицию, когда поправится. Ничего не вышло.
Роберт грустно улыбнулся и потер глаза костяшками пальцев, точно от внезапно навалившейся усталости.
Гермиона впервые посмотрела на Блэка внимательно, почти сочувственно. Острить на его счет расхотелось. Чуть помедлив, девушка все же решилась «закинуть удочку», но так, чтобы не слишком задеть его.
- Иногда мне кажется, что настоящие проклятья нельзя обратить или рассеять. Это как плевать против ветра, понимаешь? - Гермиона постаралась придать своему голосу как можно больше мягкости. - Они слишком сильны, чтобы можно было с ними совладать, даже используя магию. Люди все время уходят, не потому что пришел их срок, а просто так - из-за наведенных кем-то темных чар, и нет никакой гарантии, что твой друг, брат или ты сам не станете следующими. Это чудовищно, конечно, с одной стороны, а с другой… Пока мы ничем не скованы, мы вправе искать новые способы борьбы. И твоя тетя наверняка их ищет.
Блэк тряхнул головой, волосы стегнули его по щекам. Он стоял, совершенно прямой, возвышаясь над Гермионой всего на дюйм или полтора, серьезный и спокойный, и ничего не говорил, просто смотрел на нее в упор. В это мгновение он выглядел куда старше обычного. Гермиона с удивлением заметила, что глаза у него вовсе не карие, а темно-синие. И что переносица его чуть изгибается, образовывая небольшую горбинку. У Сириуса, насколько она помнила, никаких горбинок не было.
- Мне было шесть лет, я не слишком-то убивался. Проплакал две ночи, а на третью уже нормально уснул. Дети это легче переносят. А тетя все еще ищет, ты права. - Он выудил из кармана новую пригоршню съедобных лягушек. - Возьми эту, она из молочного шоколада. Их только недавно начали выпускать. Малфой, хочешь?
Драко был голоден. Желудок отозвался радостным бурлением, но Драко мыслено велел ему заткнуться, и сглотнул кислую слюну, жалящую язык.
- У меня аллергия на сладкое, - сказал он со значением, искоса взглянув на Гермиону.
Гермиона сделала вид, что не понимает о чем речь, и с жадностью вгрызлась в белый лягушачий бок. Застать ее врасплох было невозможно, она слишком хорошо знала правила игры: прячь обиду в усмешке, усмешку называй улыбкой,и одаривай ею всякого, кого только пожелаешь. Не дыши - вдыхай, не доверяй - испытывай. Слушай, но не обнаруживай, что слышишь больше остальных. Играй, притворяясь, будто живешь, подобно многим другим. Тогда ты сможешь говорить все, что вздумается, не боясь слишком открыться кому-то одному.
Гермиона улыбалась Блэку и ела шололад. Улыбалась и ела. Улыбалась. Ела...
Не прилагая особых усилий, она выяснила все, что было ей необходимо, при этом никого не ранив и не вызвав излишних подозрений. Разве можно теперь обвинить ее в том, что она даром тратит драгоценные минуты... Разве взгляд, исполненный превосходства - признак заносчивого нрава?
Глава 21. Полмили до конечной
- 1 -Дверь отъехала в сторону, и в образовавшемся проеме тут же возникло узкое, бронзовое от загара лицо Ариадны. Мелькнуло, а потом снова скрылось. Если приглашение войти и опередило стук захлопывающейся створки, то лишь на долю секунды.
- Ну, идем же… - Роберт, шагнувший было в направлении купе, остановился.- Ребята, с вами рехнуться недолго, что на этот-то раз? Нормальных людей в коридор силой не вытолкаешь, а вы стоите тут, подпирая стенки, с такими лицами… как будто даже рады…
- А мы вообще оптимистично настроены, по жизни, - отозвался Малфой, выводя пальцем на стекле слово «дерьмо», обрамленное круглыми завитушками.
- Не принимай на свой счет, - быстро сказала Гермиона. - У Драко проблемы с вежливость - не знает, что это такое. Если через пару дней знакомства появиться желание высверлить ему дырку в затылке, не забудь занять очередь. Хотя, порой мне кажется, что к нему без серебряной пули и подступаться бесполезно.
Роберт хмыкнул, перевел взгляд с надписи на Гермиону, затем
- на Драко и обратно. Повернулся и пошел прочь, так ни слова и не сказав.
- Ты желаешь ему зла, Малфой? - просто спросила Гермиона, когда Роберт скрылся из виду.
- Да не особенно…
- Тогда оставь его в покое.
- Конечно, так и сделаю, детка. Что еще? Не отвечай, мне плевать…. Почему он тебе нравится?
- Потому что тебя от него трясет. Достаточно веская причина?
