нем друида.
— Ну, как же… Я поручала вам не сдохнуть. Разве не ты, Малфурион, грозно топорща бороду, клялся, что не допустишь повторения истории? Поздравляю! Ты не допустил, ты сделал много хуже — подарил Врагу Источник.
— Нас заманил в ловушку Малигос. Кенариус пожертвовал…
— Желающих быть обманутыми — обманывают. Не слышал такую поговорку? Нашли кому довериться — хитрозадым ящерицам, которые всегда были себе на уме. А про Кенариуса даже не начинай… Напомнишь ему про его жертву при личной встрече.
— Он мертв.
— Твои слова да Н’Зоту бы в уши, но что-то мне подсказывает, что ваш горячо любимый козлик так легко не отделается… Ну, а ты что молчишь, жрица? Молитвы закончились? Или… Элуне оказались не посильны твои просьбы?
Тиранда все ждала, когда эта высокомерная старуха обратит на нее внимание, но это все равно произошло неожиданно и в то же время во вполне себе ожидаемой провокационной манере.
— Мы пришли просить о помощи, а не выслушивать оскорбления.
— Оскорбления? Ты ошибаешься, девочка. Достаточно посмотреть на вашу ситуацию в целом, чтобы понять, что сильнее, чем вы, предатели, унизили себя сами, мне придумывать уже ни к чему, — произнесла с виду благодушно настроенная Азшара, а затем внезапно резко переключилась на другую тему, нисколько не поменявшись в лице. — О какой именно помощи вы просите? Военной? Убежища? Что конкретно вы хотите? Хватит с меня этих ваших «мир под угрозой» и «простые эльфы страдают».
— Освободив Нордрассил, нам не придется спасаться бегством.
Многотысячелетний опыт подсказал королеве, что в речах Малфуриона присутствует нотка неуверенности, которую Азшара логично связала с их неверием в ее способности разобраться с Н’Зотом из-за их собственного недавнего проигрыша. Возникла пауза.
— Вы думаете, что представляй этот сорняк-переросток для меня и моего народа значимую угрозу, я не выковыряла бы его с корнем давным-давно? Пусть это и потребовало бы некоторых усилий. Так вот — сейчас, когда он пытается забрать назад у Азерота его энергию, ситуация с моей точки зрения не изменилась. Но я, так и быть, будучи доброй и прислушивающейся к чаяниям даже таких предателей как вы, уничтожу вашу проклятую деревяшку, а вы взамен принесете мне клятву верности. Магическую. Как вам мое предложение? — девушка на троне искренне и где-то даже заразительно улыбнулась.
Супруги помрачнели еще сильнее, и нельзя было сказать от какой новости больше: от готовности Азшары уничтожить Великое Древо или принятия рабской клятвы.
— Нордрассил не нужно уничтожать…
— Мы не станем твоими рабами!
Королева, не прекращая улыбаться (такая реакция просителей для нее была очевидной), выбрала именно реплику Тиранды для ответа.
— Значит станете рабами Н’Зота. И вместо того, чтобы служить своей Королеве, как и было изначально предопределено — вы будете на посылках у Бездны вместе со своим козлом-наставником.
— Если ты поможешь очистить Древо…
— Зачем это мне? — благодушные интонации в звенящем ручейком девичьем голосе приобрели скучающие нотки. — Возможно, это даже реально выполнить, но не вижу ни одной причины, по которой мне нужно было хотя бы задуматься о такой возможности. Нет Источника — нет проблемы. Да что далеко ходить: недавно вы и сами придерживались этого постулата и даже воплотили его в реальность.
— Я… Мы были не правы.
— Мне не нужны ваши раскаяния. От них сейчас никакого толку. Источника Вечности больше нет, а врагов стало только больше. И у меня нет желания с вами нянчиться.
— Но уничтожение второго Источника приведет…
— Источника — возможно, — казалось, ей доставляет скрытое удовольствие прерывать речи оппонентов. — А вот трухлявой деревяшки — определенно нет. Так каков ваш ответ?
---------//---------
— Один — дуб дубом, даром что друид, а вторая — дура-элунопоклонница с напрочь отбитым чувством самосохранения… — проговорила Азшара вслух, будучи поглощенной самолюбованием в зеркале, занимающим добрую половину одной из стен ее роскошных покоев.
Несмотря на неудавшиеся переговоры, властительница эльфов выглядела спокойной. Казалось, Азшару нисколько не волнует отказ бывших подданных, не захотевших возвращаться под ее крыло.
«Эх, как бы мне ни хотелось самой разобраться с оскверненной поделкой Аспектов, но что-то меня тревожит… какое-то неясное предчувствие опасности. Интуиция настойчиво подсказывает, что лучше мне пока не покидать Сель’Талас надолго. И ведь до визита парочки предателей ничего такого не ощущалось. Что же такого значимого они сообщили? Или дело в них самих?» — она в который раз мысленно прокрутила в голове всю встречу, но так и не обнаружила ничего странного. — «Хм, не понимаю… И это раздражает!».
Реагируя на всколыхнувшиеся эмоции, зеркало отобразило золотой блеск в янтарных глазах. Девушка на секунду застыла, смежив веки, и, когда зеркало вновь показало ее во всей красе — «кусочки» янтаря уже олицетворяли саму безмятежность.
«И все же было бы правильнее поскорее разобраться с угрозой. Вот только кого отправить? Кто сможет справиться с заданием или хотя бы не сдохнет или того хуже — не попадет в плен? Как-то не хочется собственноручно пополнять ряды приспешников Н’Зота. Может, Кель’Таса? Нет, он слишком самоуверен. Сепетрею? Недостаточно сильна. Солариан? Неопытна…»
Азашара погрузилась в раздумья, но затем, в какой-то момент, когда все боле-менее подходящие кандидатуры закончились, ее черты лица хищно заострились от нахлынувших воспоминаний, несущих привкус ностальгии.
«Проклятый Иллидан! За десять тысяч лет так и не появился исполнитель его уровня. Вот что ему стоило не сдохнуть так не вовремя?! Хотя, наверное, выживи он — и я сама бы прибила этого сумасшедшего авантюриста за все его проделки… И это меня называли безумной?»
Сильнейшей магичке Азерота снова пришлось обуздывать всплеск эмоций. Но за тот миг, который древняя эльфийка справилась с нахлынувшим чувством тоски по прошлому, ее внезапно посетило озарение.
«Иллидан! А ведь и верно: эта пустоголовая жрица ни разу за весь разговор не упомянула, своего бывшего ухажера! До этого же, при каждой встрече, от нее сыпались обвинения в его смерти, а сейчас же… Вот оно!»
По большому счету Азшаре было плевать на переживания девки, когда-то наивно тужащейся в напрасных попытках превзойти ее красоту, и на то, по какой причине зеленоволосая крестьянка на этот раз не подняла заветную тему, ей было наплевать вдвойне, а вот то, что на сегодняшнее время все еще оставался неподтвержденным факт гибели Иллидана — эльфа, стремящегося превзойти ее в магических дисцилинах, она как-то за давностью лет и подзабыла. «Ну, немудрено — все-таки уже десять тысяч прошло… Я, помнится, первое время даже думала, что он как-то умудрится выжить. Но теперь надо исходить из худшего — его постигла та же участь, что и лунного сыночка, любящего загребать жар чужими копытами. Это может
