– Я пойду с вами, – сказал Джейс.
– Но ты уже почти сутки на ногах! – воскликнула Иззи. – Тебе надо отдохнуть и повидаться с Клэри.
При упоминании имени супруги Джейс вздрогнул и поднял свои золотистые глаза на подругу.
– Я в порядке. Идём.
***
Сердце скрутило в узел, и сотни игл проткнули его насквозь, когда он увидел дверь их спальни, у которой в последний раз слышал голос Магнуса.
«Люблю тебя», – шептал он тогда, растворяясь в руках Алека.
Теперь она была другой, отполированной и блестящей в свете коридорных ламп, и открывалась наружу.
Он шагнул внутрь, и воспоминания нахлынули на него огромной волной.
Постель, в которой они любили друг друга ночами напролет, была не той. Магнус никогда не дрожал в его руках именно на этих простынях. Никогда не целовал его со всей страстью, лежа на этих подушках. Ни у этого окна, больше не имеющего трещину, Алек шептал ему, как тот сводит его с ума. Эти стены, покрытые несколькими слоями краски, точно не помнили всех счастливых мгновений, что они находились в объятиях друг друга, всех ночей, включая самую первую, самую любимую Алеком.
Ту, когда Магнус впервые пересёк порог его комнаты, когда они просто лежали рядом, и Алек уже тогда точно знал, на что готов, лишь бы никогда не видеть печаль в злато-зелёных глазах.
– Я не могу, – прохрипел он и под удивленные взоры Иззи и Джейса выбежал из комнаты.
***
Алек снова опустил голову на бедро Магнуса, когда вернулся в палату, и шумно выдохнул.
– Наша комната почти готова, – сказал он, сплетаясь пальцами с любимым. – Теперь там целое окно, – усмехнулся он. – Помнишь, как мы поссорились из-за Себастьяна и ты ушёл? Я был в таком бешенстве, что кинул в окно лампу, стоявшую на тумбе, – он горько усмехнулся. – А потом всю ночь не мог уснуть без тебя в моих руках.
Он замолчал на долгие минуты, а потом добавил шёпотом:
– Наша комната уже не наша, и моя жизнь уже не жизнь. Вернись, – он сильнее сжал его ладонь, – прошу.
Ответом ему послужило лишь размеренное дыхание, такое же монотонное, как и писк аппарата у койки.
– Ты дышишь – я вижу это и слышу, но аппарат помогает тебе в этом, сам ты не можешь, – сказал Алек. – Что, если и не сумеешь больше?
Он всё говорил и говорил, прижимаясь к телу Магнуса сильнее, сжимая его ладонь, нежно целуя.
– Ты не можешь уйти.
– Я дышать не могу без тебя.
– Останься.
– Я люблю тебя.
И постоянным ответом была тишина.
А потом, в один миг, писк аппарата стал более частым, и синусоида на экране подскакивала к верху и опускалась вниз всё реже, постепенно заменяясь прямой линией. Алек не помнил, когда именно в палату ворвался Саймон и другие доктора. Просто в какой-то момент его оттащили от койки, и он видел через пелену влаги на глазах, как перестаёт дышать тот, кто стал для него всем.
В голове стоял туман, когда он вышел из палаты, оглушенный непрерывающимся звуком стимулятора, извещающим об остановке сердца, ноги несли его куда-то, куда он не знал. Множество тоннелей, переплетающихся друг с другом и перетекающие один в другой. Мрак темницы ждал его за поворотом коридора, и он выхватил бластер у одного из солдат патруля, что стояли у дверей. Свечи, полыхающие на стенах, сливали свои огни в единое пятно.
Решетка.
Открытая дверь.
Джем, подскочивший на ноги, увидев выражение лица Лайтвуда.
– Ого, два раза за день! Небесная благодать! – возглас Раджа.
Вскинуть руку вверх.
Увидеть страх в карих глазах напротив.
– Нет! – крик Джема.
Зияющая дыра на окровавленном лбу Раджа.
Комментарий к Глава 19. Осколки неба
*Бо – длинный посох из дерева или бамбука.
========== Глава 20. Возвращение к жизни ==========
Саймон облокотился о прохладную стену и, вжавшись затылком, облегченно выдохнул. Пот катил градом, руки слегка подрагивали от долгого держания инструментов в руках, и он ещё не до конца верил, что это действительно случилось.
– Саймон, – позвал его тихий голос Изабель.
Он повернул голову в её направлении и устало улыбнулся.
– Я смог, – прошептал он одними губами, но девушка его поняла.
Подернутые влагой тёмные глаза засветились, и она кинулась возлюбленному на шею, счастливо улыбаясь.
– Я так тобой горжусь, так сильно, – шептала она. – Ангелы, – она резко отстранилась, и в её глазах Саймон отчетливо видел ужас. – Алек, наверное, с ума сходит. Ты сказал ему? Он знает?
Саймон помотал головой.
– Алека выпроводили, как только началось всё это. Когда я вышел из палаты, его уже не было здесь.
– Наверное, он с Джейсом. Джем влетел ко мне и сказал, что Магнус не выжил, и я пришла сюда, чтобы узнать. Чёрт! – выкрикнула Иззи. – Он точно не знает. Идём!
Она потянула возлюбленного за руку, игнорируя то, что тот был до сих пор одет в форму.
***
Карие глаза Раджа казались стеклянными, и их взгляд был направлен прямо на Алека. Дыра во лбу была идеально круглой, и тонкая ниточка крови, тянущаяся вниз, казалась чёрной в тусклом освещении камеры. Кровавая лужа была небольшой, она ещё не успела растечься по полу, и от этого вида кровь стыла в жилах.
Охотник не знал, сколько прошло времени, пока он сидел тут, облокотившись спиной о стену и притянув колени к подбородку. Он боялся пошевелиться, словно всего одно движение способно вернуть его в реальный мир. Мир, в котором больше нигде нет Магнуса.
В голове стояла звенящая тишина, мысли боялись вылезать из потаенных уголков. Грудную клетку сковало льдом. Кто-то потряс его за плечо, и Лайтвуд поднял голубые глаза вверх.
На него смотрели золотистые глаза друга.
– Алек, мне жаль…
Он снова опустил голову вниз, и осознание нахлынуло на него, заставляя тело содрогаться. Он только сейчас ощутил обжигающую влагу на щеках. Боль в грудной клетке прорвала ледяную корку, горячим пламенем испепеляя сердце, заставляя его гореть в адской агонии. Руки тряслись крупной дрожью.
– Алек, – чужие ладони притянули его в объятия, и он схватился за плечи Джейса, как утопающий хватается за спасательный круг. – Мы с этим справимся, – пообещал тот. – Я и ты, как в старые добрые времена.
Алек задыхался, всхлипы вырывались наружу, не пропуская воздух в лёгкие. Сердце тарабанило в груди, крича о помощи, но теперь он был так же мертв внутри, как до встречи с Магнусом.
Коридоры сменяли друг друга, и ноги стали словно ватными. Он шёл на них, негнущихся, опираясь на плечо Джейса, и пустым взглядом смотрел в одну точку перед собой. Мимо проходили жители Цитадели и смотрели на него осторожно, словно боясь ненароком вывести его из этого транса.
Перед глазами кадром из фильма зависло выражение лица Магнуса, такое спокойное, умиротворенное, такое же, каким оно было во сне. Во время нахождения его в объятиях Алека. Смуглое, гладкое и с такой нежной кожей. Тонкие губы, короткие, но густые ресницы. Небольшой нос, кончик которого настолько аккуратный, что охотник еле удерживал себя от того, чтобы пройтись по нему зубами.
Звук открывающегося замка пронёсся по коридору, и Алек лишился дыхания, стальной обруч вновь сдавил грудь. Эта комната… Алек осматривал её со всей тщательностью, пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь знакомое, что-нибудь родное, что-нибудь, связанное с Магнусом.
Но в шкафу теперь лежали новые вещи, которые не хранили на себе его запах, как и простыни на кровати. Всё было новым, чистым и даже стерильным и не имело души. Алек судорожно вдохнул полной грудью, стараясь унять зарождающуюся дрожь. Здесь не было никакого следа Магнуса, у Алека не осталось ничего в память о нём. Кроме огромной дыры в районе солнечного сплетения.
Он обвёл комнату взглядом несколько раз перед тем, как повернуться к другу.
– Не могу здесь быть.
Джейс кивнул.
– Ты можешь остаться в моей комнате.
Алек помотал головой.
– Я хочу к нему, – прохрипел он.
– Алек, я не думаю, что сейчас нас пустят ту…
