— Хочешь шоколадную лягушку? — спросил Гарри.
— Нет, спасибо. Слушай, мама показала мне твое воспоминание… Очень страшно было там, в подземелье?
— Нет, — ответил он, подумав. — Все происходило слишком быстро. Я не успевал бояться.
Я обнял его и погладил по голове.
— Хвала Мерлину, что все обошлось… Завтра или послезавтра придет аврор, чтобы записать твои показания. Не упоминай лицо на затылке и вообще не говори лишнего, ладно? Ты вошел в последнюю комнату, увидел Квиррелла, а он набросился на тебя и стал душить. Дальше ты ничего не помнишь… Понятно?
— Угу.
— Ты еще кому-нибудь, кроме нас, рассказывал, что произошло?
— Ну-у… — Гарри уткнулся носом в мое плечо.— Если честно, то Рону.
— Зачем?!
— Рон же ходил со мной в подземелье. Он имеет право знать…. Но он никому не проболтается.
— Ты уверен?
— Конечно! — возмущенно ответил Гарри.
Когда, интересно, он вылечится от своей наивности?
И что теперь прикажете делать с Роном — подстерегать где-нибудь, чтобы подчистить ему память?!
— Пап, — окликнул меня Гарри. — Рон сказал, что профессор Квиррелл погиб. Это правда?
— Насколько мне известно, да.
— А… лорд Волдеморт? Что с ним случилось?
Я сделал глубокий вдох.
— Гарри, там не было никакого Лорда.
— А кто был?
Я пересказал ему свою версию, которую уже раз двадцать прокручивал в голове то так, то сяк. Гарри внимательно слушал, сидя на кровати и укутавшись одеялом.
Небо за окном было еще красное от закатного солнца, но в палате уже совсем стемнело. Только свет от лампы на столике разгонял сумрак. Заглянула мадам Помфри и выразительно указала мне на часы над дверью. Я пошел к ней, чтобы выторговать себе еще несколько минут. Возвращаясь, на всякий случай проверил, держится ли заглушка.
Гарри тем временем о чем-то размышлял. Лампа светила ему в спину, так что лицо было в тени, и я не мог разглядеть выражения его глаз.
— Пап, но ведь профессор Квиррелл преподавал ЗОТИ, — начал он, стоило мне вернуться. — Если бы к нему прицепилась какая-нибудь нечисть, разве он не нашел бы способ от нее избавиться?
— Квиррелл был теоретиком, — пояснил я. — Как только он столкнулся с настоящей проблемой, оказалось, что книжки тут не помогут. К тому же бороться с такими видами нечисти особенно сложно, это ведь не какие-нибудь докси.
Гарри так долго молчал, что я поднялся.
— У тебя уже глаза закрываются… Ложись спать. Давай я потушу лампу.
— Подожди еще минутку, — он встряхнул головой. — Пап, ты, наверное, все правильно говоришь, но… Дело в том, что в подземелье был лорд Волдеморт. Точно-точно.
— С чего ты взял? — я уже коснулся лампы палочкой, но, услышав его слова, опустил руку.
— Не могу объяснить, — Гарри покачал головой. — Но я сразу понял, как только его увидел. Будто кто-то мне сказал: «Да, это он».
— Что значит — «кто-то сказал»? — я насторожился. — Ты слышал чей-то голос в своей голове?!
— Нет, — ответил Гарри, подумав. — Это была моя мысль. Но не обычная, а как во сне, что ли. Когда спишь, тебе ничего не кажется странным, а все само собой ясно. Например, что вот эта карамелька — на самом деле твоя волшебная палочка, или что из кроличьей норы сейчас вылезет Снейп и крикнет: «Поттер, на отработку!». Но если кто-нибудь спросит, как я понял, что в норе прячется Снейп, я не смогу объяснить. Просто знаю, и все.
Я с опаской заглянул Гарри в глаза. Может, после травмы он сошел с ума? Но Гарри выглядел совершенно нормальным.
— Ты злишься, что я не отдал Лорду камень? — спросил он.
— Нет, конечно! Не отдал, и правильно сделал, потому что это вовсе не Лорд… Ты ведь сам ему не поверил!
— Я просто хотел его разозлить, — пояснил Гарри. — Тянул время, чтобы Рон и Гермиона успели убежать и Квиррелл не взял их в заложники.
— Пойми, — попытался я растолковать, — если бы вдруг вернулся настоящий Лорд, у тебя даже мысли не возникло бы с ним спорить. Ты сам отдал бы ему камень, потому что тебе хотелось бы это сделать, понимаешь?
Гарри отвернулся.
— Да, наверное, — сказал он таким тоном, словно соглашался из вежливости. — Но ведь Лорд рассказал мне про Джеймса и Лили… Я помню, как ты говорил: тот, кто знает, что там произошло, и есть убийца.
— Гарри, эта история была во всех газетах! Любой самозванец мог ее прочесть и сочинить подробности. Это существо морочило тебе голову, а ты и поверил!
— Но оно точно знало, о чем я думаю, — возразил Гарри.
— И что?! Это одно из свойств нечисти. Боггарты ведь знают, чего ты боишься… Все, ложись-ка спать. Теперь мне уже точно пора домой.
Но Гарри схватил меня за руку, не давая уйти.
— Папа, почему ты мне не веришь?
— Потому что ты сам не знаешь, о чем говоришь… Давай продолжим в другой раз. Посмотри на часы. Ты видишь, как уже поздно?
— Вижу, — ответил он, но цепко держался за мой рукав. — Пап, не надо отговорок. Если не хочешь меня слушать, так и скажи!
— Хочу, но сейчас не время…
— Мадам Помфри тебя еще не выгоняет, подожди, не уходи! А когда Лорд снова вернется…
— Как это «снова»? Он не возвращался!
— Хорошо, хорошо! — Гарри всем весом повис на моей руке, не давая уйти. — Но все-таки — когда он вернется, кого вы с мамой выберете? Меня или его?
— Что за глупости! Нам не придется никого выбирать, не может быть такой ситуации…
— Это не глупости! Я серьезно спрашиваю! Если он прикажет меня убить, что вы будете делать?
Он вцепился в меня, как клещ. Это раздражало, а еще на какое-то мгновение мне стало страшно — показалось, что я сейчас вспыхну, как Квиррелл, если у Гарри опять сработает стихийная магия.
— Он не прикажет тебя убить. Кто тебе наболтал такой чепухи? Лорд не воюет с детьми, запомни это.
— Я тоже так думал, когда шел в подземелье. Я потому и не боялся. Но он же велел Квирреллу меня задушить…
— Это был не Лорд, сколько тебе повторять?!
Я крутанул запястьем, заставляя Гарри отпустить мою руку. Наверное, слишком резко, потому что он с размаху плюхнулся на кровать, но тут же вскочил. Прислоненное к столику сиденье от унитаза с грохотом упало.
— Папа, ты мне врешь! Ты мне ни разу не ответил! Надо было сдохнуть в этом подземелье — тогда вы с мамой больше бы меня любили, потому что я не лез бы с дурацкими вопросами!
После этих слов я влепил ему пощечину.
Гарри умолк, быстро-быстро моргая. На левой щеке у него алел четкий отпечаток ладони.
Я отвернулся, пытаясь успокоиться. Все шло до невозможности нелепо. Я ведь не для этого приходил! Надо срочно взять себя в руки и как-то сгладить размолвку…
За спиной послышался скрип пружин. Я обернулся. Гарри лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку и накрывшись одеялом с головой. Я тронул его за плечо, но он только забился под одеяло поглубже.
В палату опять заглянула Помфри и решительно указала мне на часы. Я попытался жестами попросить у нее еще пять минут, но она направилась к нам.
— Извини, — неловко сказал я, обращаясь к Гарри. — Мне пора идти.
Он ничего не ответил.
Подошла Помфри. Разговора она не слышала, так что, видно, решила, что Гарри просто уснул.
— Мистер Лестрейндж, ступайте, — с легким раздражением сказала она. — Завтра после девяти можете опять навестить мальчика, а сейчас лазарет закрывается.
Мне ничего не оставалось, как уйти.
Глава 13
— Вставайте! — кричала Венди. — Питер Пэн у нас!
Вернувшись домой, я еще долго размышлял, как теперь все сложится. Помириться с Гарри нетрудно — характер у него отходчивый. Придется, конечно, извиняться, это неприятно, но что же делать…
Зато благодаря воспоминанию прояснилось кое-что насчет Дамблдора. Судя по всему, в подземелье не было никаких защитных заклятий, иначе они сработали бы при первой же попытке Квиррелла дотронуться до зеркала. Надо полагать, чары были установлены позже. Зачем? Неужели для того, чтобы Гарри не обвинили в убийстве по неосторожности?
Конечно, за выброс стихийной магии не сажают в Азкабан, но все равно это означало бы допрос и учет в Департаменте правопорядка. Очень благородно со стороны Дамблдора избавить ребенка от такого испытания… И ведь старику пришлось порядком попотеть. За какой-нибудь час между спасением Гарри и вызовом авроров — дольше тянуть нельзя, это выглядело бы подозрительно, — надо было установить в подземелье чары, поместить тело Квиррелла в точке, где сходятся лучи, активировать защиту и проследить, чтобы труп в итоге выглядел «правильно».
Чтобы провернуть такую грязную (в буквальном смысле слова) работу, нужны более серьезные причины, чем забота о репутации ученика. Видимо, Дамблдор не просто следил за происходящим в подземелье, а давно знал, что творится с Квирреллом. Этого следовало ожидать — он ведь фоновый легилимент, так что Квиррелл вряд ли мог скрыть от него чужую сущность в своем затылке. Если, конечно, сам же Дамблдор ее туда не «подсадил», чтобы избавиться от шпиона. Но в любом случае он не хотел, чтобы об этом кто-нибудь узнал.
