alexz105 - Гарри Поттер и темный блеск

— Хорошо, уже проще. Эту проблему я решу.

— Гермиона, тут такое дело. Добби нашел молодого домовика в лесу. Тот уверяет, что работал в Хогвартсе. Ты не могла бы посмотреть на него, может быть вспомнишь. Добби проводит тебя. Добби!

Домовик и Гермиона спустились на кухню. Гарри быстро пересел ближе к Джинни и положил свою руку поверх ее:

— Джинни, ты веришь, что я не причиню вреда твоим родителям и брату?

— Д-да… — запинаясь, ответила зарумянившаяся девушка.

— Тогда, когда вы вернетесь, оставь открытой входную дверь. Я наложу твоим родителям и Рону временный блок на воспоминания, связанные со мной.

— Ты сотрешь им память? — отшатнулась от него Уизли, которая побледнела также быстро, как порозовела минуту назад.

— Нет конечно! Обещаю! Только блок на два–три месяца, потом они все вспомнят. А если получится, то сниму блок и раньше, — Гарри говорил уверенно, глядя девушке в глаза, и Джинни поверила ему. Тем более что Рону, например, она сама с удовольствием наложила бы блок, если б умела.

— Гермионе сегодня говорить не надо, скажешь потом, если сочтешь нужным.

Юноша с сожалением пересел на свое место. Держать руку Джинни было приятно. К девушке снова вернулся румянец — словно она услышала его мысли.

Гермиона появилась в зале, с подозрением взглянула на смущенную Джинни, на безмятежно сидящего на своем месте Гарри и, вздохнув, сказала:

— Нет, этого эльфа я совсем не помню. Он напуган и на вопросы почти не отвечает.

— Ну, ничего оправится, — сказал Гарри и встал из–за стола, — ну что ж, вам пора. Помните, что я сказал, и будьте настороже, пока не привыкнете к новому, тьфу, старому мне.

Девушки с некоторым облегчением рассмеялись. Гарри проводил их и вернулся в замок, где позвал Добби и занялся последними приготовлениями.

Ранний посетитель, прибывший в министерство по вызову Визенгамота на слушание дела о взрывающихся унитазах, подошел к заброшенной телефонной будке. Он осмотрелся по сторонам, но ничего и никого не обнаружил. Жертва унитазов потянула дверцу будки на себя — в образовавшуюся щель выпала рука. В недоумении маг заглянул вовнутрь и обнаружил там владельца руки, юношу лет пятнадцати, черноволосого, одетого в старую мантию не по размеру, лежавшего будке лицом вниз. Первая мысль о том, что это бездомный магл, была сразу откинута — маглы в мантиях не ходят, даже в старых. Маг неуверенно потоптался, наклонился ниже и подхватил лежащего под мышки, прислонив к стенке кабины. Голова парня безвольно качнулась назад, откидывая со лба спутанные волосы. Блеснули треснувшими стеклами очки в круглой оправе. Великий Мерлин! Не может быть! Это же, это… Маг схватил трубку, набрал номер и, дождавшись ответа дежурного мага Министерства, закричал:

— Скорее сюда! Здесь в телефонной будке без сознания лежит Гарри Поттер!!!

В своем кабинете в Хогвартсе Дамблдор читал письмо от Хмури. На подоконнике открытого окна топталась сова министерского окраса, ожидая, что ее отпустят. Директор дочитал до конца, тряхнул головой и начал снова:

«Альбус! Сегодня в 7–30 в кабине гостевого лифта Министерства был обнаружен подросток, имеющий внешность Гарри Поттера. Не могу утверждать, что это именно он. Нужна проверка. Обнаружил его посетитель. Он сообщил дежурному аврору, но пока тот докладывал начальству, набежала толпа — из них половина члены Малого Визенгамота. Боунс тоже там была. Мгновенно появилась пресса, так что через час — другой жди срочных выпусков газет. Я в это время замещал Кингсли, так что на место пришлось посылать Тонкс. Она сообщила, что подросток находится без сознания, магических следов на нем не обнаружено. Отправили его в Мунго. Министр тотчас же направился туда. Будут проводить проверку личности и пытаться привести его в сознание.

Хмури».

Только этого не хватало! Неужели выжил? Слабак этот темный Лорд! Хотя, могло быть и так, что хоркрукс оказался маловат для того, чтобы справиться с молодым растущим организмом. Но ведь его увезли в морг! А потом тело исчезло! Нет, тут что–то не чисто. В любом случае, срочно туда!

Директор со словами: «Ответа не будет», — спихнул сову с подоконника, закрыл окно, вошел в камин и бросил пригоршню Дымолетного порошка: «Мунго!»

Через несколько секунд он уже выходил из камина приемной больницы Святого Мунго, на ходу спрашивая оробевшую целительницу, куда поместили Поттера. Та, запинаясь от волнения, сообщила главе Визенгамота, что подростка поместили в отделение Отравлений Зельями.

Дамблдор быстро поднялся на третий этаж и подошел к палате, вход в которую осаждала кучка людей с блокнотами и Самопишущими перьями. Их с трудом сдерживали группа Авроров с желтыми нашивками на форме. Взмахом палочки Директор отодвинул от дверей и зароптавшую было толпу, и скривившихся авроров. Еще бы, глава Визенгамота имел право пройти в любое помещение, включая спальню министра Магии.

У кровати рядом с окном несколько колдомедиков о чем–то жарко спорили шепотом. В нескольких шагах от них стояла группа высших чинов министерства, включая Фаджа и Кингсли, который послал директору предостерегающий взгляд. Дамблдор и сам знал, что министр будет совсем не рад его видеть. После всенародного унижения в атриуме министерства, Фадж окончательно возненавидел Дамблдора, хотя официально признал его правоту и даже содействовал его возвращению на утраченные ранее посты.

И действительно, министр обернулся на звук открывшейся двери и на мгновение скривился как от зубной боли: «Дамблдор! Приперся, пердун старый».

«Да, это я. Хотя пердуном себя не считаю», — подумал в ответ глава Визенгамота. Мысли министра были, как обычно, настолько громкими, что только стекла в окнах не звенели.

Дамблдор прислушался к спору колдомедиков, мнения которых явно разошлись. Двое молодых напористо отстаивали точку зрения, что у пациента стерта память, а древний убеленный сединами целитель возражал, считая, что случай очень похож на отравление магловскими лекарствами, которые действуют на сознание.

Воспользовавшись колебаниями запутавшегося в терминологии Фаджа, Дамблдор немедленно вмешался в разговор. Он посоветовал воспользоваться услугами консультанта–магла. Такие были — из числа сквибов. Они знали о магическом сообществе, но жили в мире маглов и имели, соответственно, магловское образование и профессии.

Один из колдомедиков удалился и спустя пятнадцать минут вернулся с несколько растерянным человеком, одетым, почему–то, в белую хламиду. Тот осмотрел подростка и сказал, что надо срочно сделать анализ крови.

Колдомедики развели руками, но сквиб заверил их, что сделает все сам. Он вытащил из кармана небольшую блестящую шкатулку, внутри которой стояли пузырьки и лежали непонятные свертки. Магловкий медик взял руку подростка и, приглядевшись, ахнул — внутренний сгиб локтя в том месте, где просвечивали вены, был покрыт многочисленными точками от проколов, и под кожей разлился обширный синяк.

Медик что–то вполголоса объяснил своим коллегам–магам. Те поначалу с недоверием слушали. Потом осматривали слизистую во рту у пациента. Потом оттягивали веки и всматривались в зрачки. Магловский медик протер сгиб локтя подростка какой–то жидкостью и воткнул ему в вену иголку, из другого конца которой в подставленную пробирку потекла темная кровь. Когда треть пробирки наполнилась кровью, медик ловко зажал вену, выдернул иголку и согнул руку пациента в локте. Закупорив пробирку, он убрал ее и свои странные инструменты и вопросительно глянул на колдомедика, который его привел. Тот кивнул, и они быстро вышли из палаты. Оставшиеся целители нерешительно переглянулись и повернулись к высокому начальству.

— Ну? — с ноткой нетерпения в голосе спросил Фадж.

— Странная история, господин министр, — поколебавшись, ответил пожилой маг, — наш коллега–магл утверждает, что, судя по всему, пациент находится в наркотическом трансе.

— Что это такое? — потребовал объяснений Фадж. Дамблдор потемнел лицом — ему значение этого термина явно было понятно.

— Ну, в мире маглов это распространенное явление, — ударился в объяснения целитель, — молодежь часто принимает вещества, которые действуют на мозг, снимают социальные ограничения и доставляют приятные ощущения. Но если принимать их неоднократно, то возникает зависимость, психика постепенно разрушается и личность деградирует. Вещества эти называют наркотиками, а людей их принимающих — наркоманами. Когда доза наркотика очень велика, человек может впасть в бессознательное состояние и даже умереть.

— Да вы что, охренели? — заорал Фадж. Кингсли срочно кинул на дверь заглушающие Чары, — что скажут избиратели, если Надежда Магического Мира умрет в Мунго? Да я вас в порошок сотру! Да я вас дементорам скормлю! Делайте что–нибудь!