Третье мгновение. Последний глоток (5)
...А звезды все также безразлично глядели с неба, когда белокурый юноша осторожно приподнял темноволосую голову любовника со своей груди и, высвободившись из объятий теплых - будто детских - рук, поднялся. Его любимый не проснулся, только яркие губы приоткрылись, и он словно что-то прошептал во сне.
Черные волосы упали на лоб Гарри, закрывая шрам, а Драко склонился над ним и, осторожно отведя непослушные пряди, поцеловал в лоб. Потом, не в силах оторвать взгляда от алеющих даже в темноте губ, буквально заставил себя отступить на шаг... и отвернуться.
Одевшись, Малфой сквозь водопад выплыл наружу. Все равно, что он промок, и вода теперь ручьями стекала с него - он залез на камень, где еще пару часов назад лежал его Гарри.
Блестящими, как у снежного барса, глазами Драко обвел остров, медленно погружавшийся в темноту. Теперь здесь уже не было тихо: звенели цикады, шуршали, будто переговариваюсь, листья деревьев, все также милозвучно пела вода. Наступала ночь, но мир вокруг продолжал жить, жить в полную силу.
Было холодно: тепло Гарри больше не согревало слизеринца, и Малфой обхватил плечи руками, стремясь унять дрожь. Он не хотел уходить отсюда даже несмотря на ветер, - казалось бы, легкий, но сейчас пронизывающий до костей. Драко нужно было попрощаться с этим миром, этим праздником бурлящей жизни. Его собственная жизнь заканчивалась сегодня. Драко так и не нашел ответа на свой вопрос - за что ему это. Наверное, его любовь была слишком порочной и запретной... «Господи, я достаточно искупил свой грех?..» - подумал Малфой, вглядываясь в темную синеву неба. Оно молчало.
Странно, но сейчас он думал о чем угодно, только не о своей так и не прожитой жизни. Драко вспоминал, какие проблемы интересовали их с Гарри не так давно, и понимал, насколько мелкими и ничтожными они были... Как Гарри поначалу волновался о взаимоотношениях с друзьями, боялся себе представить, как Рон и Гермиона воспримут новость о том, что загадочная «возлюбленная», к которой каждую ночь бегал Поттер - ни кто иной, как слизеринский хорек. Тогда это казалось самым важным вопросом - Гарри даже на время забыл об угрозе со стороны Волдеморта.
Все волнения мальчика оказались почти неоправданными. Гермиона приняла это необычное известие спокойно, только заметила: «А мне давно казалось, что вся ваша Великая Вражда имеет несколько другие основы. Знаешь, Гарри, я даже не удивлена, что тебе нравится парень - слишком уж неуютно тебе было с девушками, правда?». Драко не сомневался, что бархатистые щечки его любимого тогда тронул нежный румянец.
Намного сложнее получилось с Роном. Гарри долго не знал, как сказать об этом Уизли - если Грейнджер почти догадалась сама, то рыжий явно не обладал подобной проницательностью. Поттер все оттягивал и оттягивал этот момент, а Уизли каждое утро становился все настойчивее, и обижался на то, что Гарри не доверяет ему. Но однажды Рон не поленился свериться с картой Мародеров, чтоб узнать местонахождение друга... Пару дней после этого рыжий с ним не разговаривал - привыкал к мысли, что его товарищ - не только нетрадиционной ориентации, но и выбрал себе в парни ни кого иного, как гаденыша Малфоя. Видимо, Рон так и не понял ничего, раз ему было не ясно, почему Драко так волнуется за Гарри. Может быть, Уизли думал, что Малфой только играет чувствами Гарри? Теперь это уже не имело значения...
Но все это было до - гораздо раньше - когда Драко с Гарри еще не запутались в интригах, еще не избегали друг друга и не причиняли, не зная, самую жуткую боль... Драко вспоминал, как ему надоедала нерешительность любимого, который никак не мог рассказать об их отношениях друзьям, и Малфой строил планы, как бы тактичнее сообщить обо всем Уизли самостоятельно. Например, можно было, сохраняя ледяное спокойствие, уговорить Рона подождать в пустом классе, а потом прийти туда, держась за руки с ни о чем не подозревающим Поттером. Проверить, только ли Ступефай приводит к полнейшему оцепенению. Уизли, да и Гарри стопроцентно потеряли бы дар речи, а Драко весьма хладнокровно разъяснил бы рыжему суть дела. Потом, конечно, закрыл бы уши в ответ на бурную реакцию Рона - так то, вопли: «Гарри!!! Скажи, что это неправда!»... У дальновидного Малфоя даже была приготовлена на этот случай жутко сентиментальная и не менее пафосная речь о том, что, если Рон в действительности друг Гарри, то не отвернется от гриффиндорца из-за его предпочтений. В противном случае... нет, Драко вовсе не собирался каким-то образом мстить Уизли - он просто забыл бы о рыжем, и помог забыть о нем и Гарри. И никогда больше не позволил бы Рону не то, что причинить боль - даже просто подойти к Поттеру.
Сейчас все это казалось Драко смешным, детским и чересчур наивным... Он даже не смог сдержать улыбку: как гладко все было распланировано, и как, должно быть, ухмылялась злодейка-судьба, переплетая события их с Гарри жизни, перемешивая все, путая карты... А может, Рон в какой-то степени был прав, когда не понимал «этого противоестественного влечения»? Неужели Драко глубоко ошибался, принимая страшный грех за светлое чувство?.. Но, чем бы оно ни было - оно согревало его, дарило ни с чем не сравнимое ощущение Жизни. Гарри был единственным светом в мире Малфоя. Могло ли быть порочным то, что было таким чистым?..
Может быть, кому-то показалось бы странным то, что он сидел вот так, и думал о ничего сейчас не значащих вещах, вместо того, чтобы провести свои последние минуты с Гарри. Может, так оно и было. Но Драко всегда не хватало времени о чем-то задуматься: он спешил сделать одно, другое - и потому совершил столько ошибок. А теперь вот у него совсем не оставалось этого времени - и он впервые взглянул на жизнь по-другому. Сейчас все почему-то представало совершенно в новом свете. Может быть, так было всегда, просто Драко увидел это только теперь?.. Многие вещи на поверку оказались не такими однозначными, какими их всегда представлял себе Малфой. Например, он понял, что Невилл Лонгботтом был Невиллом Лонгботтомом только потому, что его некому было понять и поддержать. И неизвестно еще, как бы этот неудачник поступил, окажись его друзья в действительно опасной ситуации. Драко почему-то подумал, что гриффиндорец вспомнил бы и сумел приготовить зелье любой сложности. А Хагрид, которого Малфой так долго незаслуженно презирал - разве мало довелось пережить ему? Стать оклеветанным, изгнанным с позором из Хогвартса, и не быть полностью оправданным даже по прошествии многих лет - это ли не испытание? А заносчивые слизеринцы во главе с самим Малфоем изводили учителя своими насмешками, словно они действительно были «выше» его. Да никто из них не сделал и пятой доли того, что лесничий! Драко хотел бы вечно благодарить его только за то, что именно он спас Гарри, когда тот еще был младенцем. Раньше Драко упорно не замечал того, что было совершенно очевидным. А теперь казавшееся когда-то главным неожиданно стало второстепенным, и наоборот. Неизменно важным оставалась только любовь к Гарри - наверное, это была единственное настоящее в жизни Малфоя...
В голову неожиданно пришли тихая мелодия и слова какой-то маггловской песни, слышанной летом и почему-то запомнившейся.
Мне было дано двадцать четыре часа,
Чтобы довести все дела до конца,
Загладить вину....
Его глаза сказали все...
Я начал падать,
И тишина стала оглушать...
Голова идет кругом,
Нет времени сидеть сложа руки,
Хочется просто бежать без оглядки...
Все говорили, будь осторожен,
Не надейся, что все уладится само собой...
И теперь у меня только один день...
И я не могу поверить,
Что так убивал свое время...
Через двадцать четыре часа
Они будут класть цветы
На мою могилу,
Все закончится сегодня...
Я не валяю дурака, нет -
Мне просто нужно твое благословение...
Ты обещал жить свободно -
Так сделай это для меня!..
Есть ли Рай или Ад,
И вернусь ли я когда-нибудь -
Кто может мне ответить?
Теперь я вижу, что для меня важнее всего -
Все кристально ясно:
Везде, где я был,
Все кого я видел,
Планы, что я строил -
Все это начинает блекнуть...
Солнце заходит...
Думал, что я повзрослею,
Но этому не суждено случиться...
И я не могу поверить,
Что так бездарно тратил время...
Уже через восемнадцать часов
Положат цветы
На мою могилу.
Моя жизнь закончится сегодня вечером,
Но я не бездельничаю -
Нет, мне просто нужно твое благословение,
Ведь ты обещал жить свободно -
Пожалуйста, сделай это для меня!..
Через тринадцать часов
Они положат цветы
На мою могилу...
Нет, я не бездействую -
Я жду твоих благословений...
И ты обещал свободно жить -
Сделай так для меня!..
Я не один... Я чувствую это... Я чувствую...
Все, что я сказал... я знал это... я знал это...
Поверить не могу,
Что я так разбрасывался своим временем...
