- Не трогай меня!
Люциус убрал руку, прикрыл глаза, переживая приступ боли.
- Еще кто-нибудь жив? - голос Гарри дрогнул, и Мастер понял, что для него это крайне важно знать.
- Не знаю. О ком именно ты спрашиваешь?
- Снейп, например. Ты же принял его в Род, сделав нашей собственностью.
- Он мертв. Погиб в визжащей хижине.
- А что ж так?
Сарказм больно резанул, но Люциус сдержался и спокойно ответил:
- Он не захотел. Не принял помощь.
Гарри поднялся, а Люциус еле остановил себя, чтобы не бросится, удержать, совсем унизится и жалобно спросить… «Ты уходишь?»
Гарри вышел из с`аттора. Медленно прошел к выходу, и Люциус не выдержал:
- Я буду ждать тебя, сколько бы не потребовалось, и приду по первому твоему зову.
- Я устал, Мастер. Я пуст, - и Гарри вышел из домика, угодив прямо под ливень.
* * *
Гарри ничего не рассказал брату о том, что произошло в Карпатах. Он не знал, как тот отреагирует на это известие. Он помирился с Гермионой, потратив баснословную сумму на редкие книги о древней магии магических народов. Жена книги приняла, но оттаяла лишь через пару недель. Он продолжал делать успехи в министерской школе дипломатов. Спектакль для сплетников имел феерический успех, интерес к отношениям пары Малфой-Поттер не утихал. Его умело подогревала Скитер. Дети быстро набирали вес, превращаясь в тех самых розовощеких крепышей с приторных открыток. Радостно агукали при виде мамы и папы. Все было хорошо.
И пусто…
Пустота разлилась черным озером, вытеснив все чувства, эмоции, мысли. Оставив только одно воспоминание о разговоре в охотничьем домике. Иногда Гарри казалось, что это была лишь галлюцинация, морок, выданный магией, подчинившейся больному разуму.
Он ложился и вставал с мыслями о Мастере. Иногда он почти поддавался соблазну позвать сквозь с`аттор Люциуса. Но стоило ему только задать самому себе вопрос «зачем», как желание оборачивалось черной бездонной пустотой. А иногда ему казалось, что Мастер рядом, наблюдает, сидит рядом, легко касается. И от этого тоже было пусто. И страшно.
Утешался он только близостью детей. Проводя с ними практически все свободное время. Лилит радовала его больше всего. Сенорим немного отставал от сестры, но Ведающий успокоил, сказав, что во всех расах, у всех народов девочки всегда опережают мальчиков в развитии.
В один из вечеров Гарри расположился на толстом ковре у камина и возился с детьми. Увлекшись малышами, он пропусти появление Нарциссы. Та тихо встала в дверях, оперевшись плечом о косяк и сложив руки на груди, наблюдала за своим сыном и внуками.
- Ты так похож на него сейчас.
Гарри не нужно было объяснять, о ком говорит мать. Со дня «смерти» Люциуса та редко произносила его имя, словно оно способно было причинить ей боль или
принести несчастье.
- Не думаю.
- Он тоже готов был пойти на все ради вас.
Эта простая фраза заставила задуматься. Он внимательно посмотрел на своих детей и вдруг четко осознал, что ради них он пойдёт на всё. Убьёт. Обманет. Украдет. На все. И как он был готов обмануть ради них кого-то, ровно так же он готов был обмануть и их… ради них самих. Он уже собирался это сделать. И даже делал. После того, как детям исполнился месяц, Гарри выцепил Рона в одном из кабачков Косой аллеи и мило потолковал с верным боевым товарищем. Итогом беседы стала четкая уверенность рыжего, что между ним и Гермионой ничего никогда не было. Это был лишь миф. Услуга лучшему другу, чтобы уберечь его любимую девушку в жестокие дни войны и неспокойное послевоенное время. В тот же вечер Рон обмолвился об этом своей матери. Словесный код, заложенный заклинанием в Рона, сработал и для миссис Уизли. Ну, а дальше все пошло по цепочке…
Гарри весь оставшийся вечер не мог найти себе места. Пустота, укрывшая его, заморозившая все эмоции, дала трещину. Ему стало невыносимо тоскливо. Не выдержав, он сказал жене, что отправляется спать, отдал малышей ей, а сам, только захлопнув за собой дверь спальни, перешел через мост в охотничий домик в горах.
- Мастер!!! - проваливаясь в с`аттор, выкрикнул Гарри.
Люциус откликнулся мгновенно, словно все это время действительно не отходил ни на шаг от воспитанника.
- Мастер, - Гарри смотрел на него и чувствовал, как внутри что-то крошится, ломается, осыпается колючими холодными осколками.
- Пойдем, - Люциус протянул ему руку.
Несколько секунд ожидания показались ему нестерпимо долгими.
- Иди ко мне. Будь рядом со мной.
Гарри шагнул, словно в пропасть. Пустота внутри свернулась в тугой жгут, обжигая и не давая дышать. Люциус привлек его к себе, прижал и, не думая, спеша, вырвался из с`аттора.
- Мастер… - Гарри дотрагивался до Мастера, словно и сам себе не веря. Живой… Живой! Сердце замирало испуганно и радостно, когда ладони чувствовали дыхание, тепло кожи.
Люциус, боясь, что это всего лишь секундная слабость воспитанника, жадно приник к его губам. Он не мог больше ждать. Слишком долго. Слишком больно.
Поцелуй вызвал всплеск магии. Старые тонкие ниточки так и не закрепленной партнёрской связи завибрировали, наполняясь силой двух эльфов.
Люциус прижимал к себе Гарри, не в силах оторваться от его губ. Подавляя и подчиняя себе. Руками впивался в бедра, кусал его губы, медленно и тягуче целовал.
Гарри сдался. Он не думал больше ни о чем. Впервые за долгое время он чувствовал легкость и свободу от боли. Все остальное отступило на задний план. Все остальное будет потом. И вопросы. И претензии. И обиды. Сейчас существовал только Мастер, его руки и губы.
Люциус не мог больше терпеть. Он отступил на шаг и медленно опустился на диван, увлекая за собой Гарри. Подмял его под себя, быстро освобождая от одежды. Целовал, вылизывал, кусал, не в силах сдерживать себя. Наконец, дорвавшись до желанного тела, брал все сполна, не сомневаясь и не жалея, чувствуя свободу от вины и боли.
Гарри поддавался. Выгибаясь в крепких объятиях, он задыхался от наслаждения, мечтая лишь о продолжении. Кожа горела, отзываясь на каждое прикосновение рук и губ. Он и сам не понял, как они оба оказались обнаженными.
Мастер резко сел, потянув на себя Гарри. Тот подчинился радостно и легко. Все происходящее было правильным, необходимым, приносило облегчение истерзанным чувствам. Люциус усадил его себе на колени, заставил приподняться, и ловкими пальцами проник в ложбинку между ягодицами, поглаживая, лаская, дразня. Впивался в его губы, глуша стоны. Когда пальцы проникли внутрь, Гарри выгнулся, пытаясь еще больше насадится на них, торопясь, словно опасаясь, что все вновь закончится, оборвется, как это происходило раньше. Люциус глухо зарычал. Хотелось ворваться в это тело, окончательно завладеть, подчинить и больше не отпускать от себя и самому не уходить. Он чуть спустился ниже, удобнее устраиваясь, сжал бедра Гарри, направляя его и удерживая. Медленно, осторожно вошел в подготовленное тело и замер. А потом были резкие, безумные толчки, глухие стоны и рычание. Сияние магии, оплетавшее два двигающихся тела…
Поздно вечером Гарри разглядывал спящего наставника. Он осторожно водил пальцами по груди, дотрагивался до разметавшихся волос, очерчивал контуры лица.
Живой…
Рядом…
* * *
Лилит* - первая женщина в кабалистической теории. Была создана из глины, как и Адам. То есть была равной мужчине. Её соблазнил дьявол и она стала первой ведьмой.
* * *
Эпилог.
В Малфой-Мэноре человеческие послы чувствовали себя неуютно. Старый оплот эльфов вызывал подсознательный ужас. Заставлял постоянно себя одергивать, чтобы не сжаться в испуге. Держать спину прямой, смотреть открыто, не отводя взгляда.
Молодой маг наклонился к своему старшему товарищу и зашептал:
- А правда, что…
Старший посол резко одернул его:
- Все вопросы дома.
- Да-да, молодой человек. У эльфов прекрасный слух.
Молодой посол резко обернулся и встретился взглядом с темноволосым эльфом, изображенном на портрете. Рядом с ним стоял высокий беловолосый эльф со знаками мечника рода Малфой на лице. У брюнета светились точно такие же татуировки, только черты его лица были мягче. Вообще весь его облик был необычен. Словно в нем смешалась кровь человека и эльфа. Молодому послу темноволосый эльф показался смутно знакомым.
- Чему вас только в министерской школе учат? Я бы вас исключил немедленно. Как вообще такого идиота пустили сюда?
Старший посол почтительно склонился перед портретом.
- Это лучший студент. Второе практическое задание.
- Каково же первое?
Беловолосый эльф на портрете склонился к своему темноволосому соседу и что-то зашептал, презрительно улыбаясь.
- Как такового, первого не было. Этот юноша предотвратил конфликт в Лондоне. Впервые за сто лет нам представился шанс заключить мирный договор. Война истощила обе наши расы и…
- Ай! Давайте без ваших дипломатических штучек. Скучно! - брюнет посмотрел на молодого посла: - Что ты мне скажешь?
