Виктор уверенно вёл меня в каждой фигуре вальса. Было видно, что он, в отличие от меня, опытный парный танцор.
— Аннабель, я покорён твоим очарованием, — прошептал он, склоняясь к моему уху. — Могу ли я надеяться на взаимность?
От неожиданности я сбилась с шага. Крам притянул меня еще ближе, а затем приподнял и закружил. У меня перехватило дух от такого маневра.
— Всё может быть, — уклончиво ответила я. Мне не хотелось расстраивать его прямо сейчас.
— Ты настоящий рождественский подарок, Аннабель, — улыбнулся он. — Можно я буду считать, что ты мой подарок?
И я опять сбилась с шага.
— Виктор, если ты продолжишь в том же духе, я могу случайно отдавить тебе все ноги, — отшутилась я.
Крам пожирал меня глазами. От его взглядов я чувствовала себя неловко и нарочно смотрела по сторонам, на танцующие вокруг пары. Рядом кружились Грейнджер и Нотт, они выглядели такими счастливыми. Пэнси Паркинсон танцевала с Драко Малфоем, Седрик Диггори — с Чжоу Чанг, Флёр Делакур — с Роджером Дэвисом, а Гарри Поттер — с Парвати Патил. Было заметно, что Гарри жутко нервничает и постоянно сбивается с шага: в танце его вела Парвати. Поклонницы Крама, бегавшие за ним по школе, тоже вальсировали со своими партнерами, но всё время поглядывали на меня с неприкрытой завистью.
Когда музыка стихла, Виктор взял мою ладонь и прикоснулся к ней губами. Я растерянно улыбнулась, и тут в зале поднялся радостный визг: на сцену вышли знаменитые «Ведуньи». Они запели под весёлую, бодрую музыку, и студенты бросились танцевать.
Двигаться под ритм песни и при этом не чувствовать на своей спине и талии руки Виктора было намного комфортнее, и я радостно прыгала и подпевала вместе со всеми. Но ближе к полуночи Крам решительно взял меня за руку:
— Аннабель, я хочу тебе кое-что сказать. Давай выйдем, тут слишком шумно.
— Хорошо, — согласилась я, не чувствуя подвоха.
Виктор вывел меня в коридор, затем буквально затащил за колонну и прижал к ней.
— Что ты делаешь? Немедленно отпусти! — испуганно вскрикнула я. Но Крам словно не услышал и придвинулся вплотную.
— Я люблю тебя, Аннабель, и весь вечер мечтал поцеловать тебя, — его глаза лихорадочно заблестели, и я поняла, что так просто он от меня не отстанет.
— Виктор, тебя чем-то опоили?! — я попыталась вырваться, но у меня ничего не вышло: он слишком крепко меня держал. Крам наклонился к моей шее и глубоко вдохнул:
— Ты так сладко пахнешь… просто восхитительно, Аннабель! — От этих слов я занервничала еще больше. — Меня ничем не опоили, мои чувства к тебе настоящие.
— Виктор, отпусти, пожалуйста! Ты меня пугаешь, — предприняла я очередную попытку выскользнуть из его объятий. Но Крам лишь сильнее вжимался в моё тело. Он был настолько близко, что я слышала, как бешено бьётся его сердце.
— Хочу поцеловать тебя. Всего лишь поцелуй… Не бойся меня, Аннабель.
— Нет! Ты сошел с ума! — возразила я, вырываясь. Но, несмотря на все протесты, Виктор обхватил ладонями моё лицо и впился губами в губы. Я задохнулась… а мгновением позже меня ослепила вспышка фотокамеры. Хватка на лице ослабла, и я резко оттолкнула Виктора, а потом влепила ему пощечину. Это всё, на что в этот момент я была способна. Крам даже не дёрнулся, наоборот, его губы расплылись в улыбке.
— Когда помолвка? — голос Риты Скитер резанул по ушам. — Дадите эксклюзивное интервью для «Пророка»?
Прытко-Пишущее перо торопливо что-то записывало на пергаменте. Получив свободу, я поторопилась уйти, но в вестибюле Виктор догнал меня и снова схватил за руку.
— Аннабель, не уходи! Я люблю тебя. Завтра же пойду к твоему опекуну и попрошу твоей руки.
— Держись от меня подальше! — срываясь на крик, бросила я.
— Эй, отвали от неё! — раздался голос Нотта. Обернувшись, я увидела Тео и Гермиону.
— Не лезь не в своё дело, Нотт.
Усмехнувшись, Теодор стремительно подошёл и со всего размаху, совсем по-магловски, ударил Виктора кулаком по лицу. Крам ослабил хватку, и я, выдернув свою руку, отбежала на безопасное расстояние.
Виктор ударил Нотта в ответ, и завязалась настоящая драка. Парни, рыча, наносили друг другу безжалостные удары. У Тео получилось сделать подсечку, и Виктор упал. Нотт навалился сверху и продолжил лупить его кулаками.
— Не моё дело, говоришь? Я с этим не согласен! — хрипел он. — Думаешь, я буду спокойно смотреть, как ты обижаешь мою подругу?!
— Я люблю её! — выкрикнул Крам, сплёвывая кровь.
— А она тебя — нет! — ответил Нотт, нанося очередной удар.
Шокированная происходящим, я просто застыла. Мистер Беранс, видимо, учил Теодора не только магии, но и искусству рукопашного боя. Глядя на то, как Нотт избивает Крама, я думала, что Тео даст фору таким психам, как Крауч и Феликс Дамьен.
Неожиданно из коридора вылетел Пивз. Он стал кружить вокруг нас и со смехом напевать:
— Наш чемпион стал жертвой страсти,
И на полу он распростёрт!
Его преследуют напасти,
С тех пор, как он связался с Гонт!
Она его околдовала
И целовалась с ним взасос.
И, чтобы Грейнджер ревновала,
Нотт Виктору расквасил нос!
Я посмотрела на Гермиону. Испуганно прижав ладонь к губам, Грейнджер смотрела на дерущихся парней и по щекам её бежали слёзы.
На шум из Большого зала выбежали студенты. Кто-то закричал: «На помощь, Нотт сейчас убьет Крама!» Тут же появились преподаватели.
— Что происходит? — раздался голос директора. Взмахом волшебной палочки он скинул Тео с Крама. Подбежавшие сокурсники Виктора помогли ему подняться. Из распухшего носа парня текла кровь. Нотт выглядел не лучше — у него была разбита губа и костяшки пальцев.
— Виктор Крам приставал к Аннабель Гонт! — объяснил своё поведение Тео.
— Минус сто баллов со Слизерина, мистер Нотт, — объявил Альбус Дамблдор.
— Что?! — возмутился Нотт, вытирая ладонью текущую кровь. — За что?!
— Мисс Гонт, что произошло на самом деле? — спросил директор. Взгляды присутствующих устремились на меня.
— Вам уже всё рассказал Теодор Нотт, — тихо ответила я.
— Я против снятия баллов со своего факультета! — запротестовал Снейп, до этого хранивший молчание.
Опустив взгляд, я резко развернулась и покинула вестибюль, решив укрыться в подвалах Слизерина. До меня донеслись отголоски разговора: «Она сама его спровоцировала!» и «Отведите мистера Крама в больничное крыло».
*****
Утром перед завтраком я быстро собрала чемоданы. Друзья терпеливо ждали, когда же я им расскажу подробности случившегося, но я упорно отмалчивалась.
— Аннабель, из-за чего избили Крама? — потеряв терпение, спросила Дафна Гринграсс.
— Он лапал меня, а затем полез с поцелуями, — нехотя поделилась я.
— Вот мерзавец! Мало я ему врезал! — снова завёлся Нотт.
— Между прочим, некоторые мечтают, чтобы к ним пристал Виктор Крам! — хмыкнула Пэнси Паркинсон.
— Это хорошо, когда есть взаимность, Пэнси, — устало обронила я. — Представь, что к тебе лезет с поцелуями… ну, например, Долгопупс.
— Фу-у, даже представлять такое не хочу! — скривилась Паркинсон.
— Я его вызову на дуэль, — уверенность в голосе Нотта не оставляла сомнений в том, что так он и сделает.
— Тео, не надо. Ты вчера и без того хорошо его отделал. Подумай лучше о том, как из-за всего этого расстроилась твоя девушка.
Когда мы проходили через вестибюль, я посмотрела на полупустые песочные часы нашего факультета. Всё-таки с нас сняли баллы… Я мысленно поблагодарила слизеринцев за то, что они не попрекнули ни меня, ни Нотта за то, что столько совместных усилий пошли прахом.
Я думала, что ничего хуже вчерашнего вечера быть не может, пока не открыла свежий номер «Пророка». На первой полосе красовалась очередная сенсация Риты Скитер. Три движущиеся колдографии: на первой чемпионы со своими парами открывали бал, на второй меня целовал Виктор Крам, а на третьей Теодор Нотт избивал Виктора. В статье говорилось о том, что юная слизеринка украла сердце не только чемпиона Дурмстранга, но и своего однокурсника Теодора Нотта. Не поделив внимание мисс Гонт, ухажёры решили помериться силами в драке. «Возможно, очень скоро мы услышим объявление о помолвке и узнаем, кого же себе в спутники выбрала Аннабель Гонт» — так заканчивался скандальный репортаж со Святочного бала в Хогвартсе.
