Министр Скримджер задумчиво накручивал на палец прядки волос и вырывал волоски с корнем. Он был умным человеком и чувствовал, что его дела идут хуже некуда. Пресса хвалила Поттера и фениксовцев, безбожно опуская министерство. При том ни первый, ни вторые не делали ничего, что могло бы помочь устранить угрозу Темного Лорда. После смерти Дамблдора Руфус и вовсе потерял всякую надежду на счастливое будущее. Поттер, несмотря на все свои несомненные достоинства, был всего лишь играющим в бирюльки мальчишкой, Грюм - калекой и параноиком, а МакГонагалл чопорной старой девой. Орден Феникса теперь стал абсолютно бесполезен. Хотя, конечно, министр был не прочь получить свободу от обременительной опеки господина директора.
Руфус тяжко вздохнул и прошелся по кабинету. За волшебным окном светило солнце, Однако часы показывали восемь вечера. Его раздражало, что эти окна показывали то, что хотелось, а не то, что есть. Взгляд министра упал на газету, скромно устроившуюся на подоконнике. Монтгомери, как ни странно, выдержал в своем издании общий для прессы в этот период траур по Дамблдору. Впрочем, мертвый лев стервятникам не страшен. Теперь после смерти директора Пожиратели и их приспешники могут себе позволить быть благородными. Руфус стиснул газету в кулаке, а еще все свои силы они теперь бросят на растерзание министерства. И министру нечего им противопоставить.
В приемной кто-то говорил раздраженным голосом. Руфус усмехнулся. Назначить молодого Уизли начальником Отдела Тайн очень тонкий ход. Во-первых, Перси прекрасный работник, очень старательный, несомненно, он приведет отдел к процветанию. Во-вторых, молодой человек был отпрыском семьи Уизли, которые известны своей дружбой с Гарри Поттером и, конечно, входят в Орден Феникса. Перси совсем недавно обронил при министре, что планирует помириться с семьей. Это будет кстати. Сегодня последний день работы Уизли секретарем, и он сейчас объяснял юноше, который завтра займет его место, все тонкости работы. Все-таки жаль расставаться с таким талантливым секретарем, как Перси.
Министр тяжко вздохнул и стал собираться домой. Если можно назвать домом апартаменты на самом последнем уровне министерства. После гибели Фаджа в его особняке, правительство решило лучше позаботиться о безопасности главного волшебника страны и выделило ему покои в охраняемом министерстве. Руфус собрал в портфель несколько документов, над которыми еще можно подумать перед сном и уже направлялся к двери, когда в нее вежливо постучали. После разрешения войти в распахнувшемся проеме появился Перси. Он рассеяно поправил очки, которые надевал всегда при работе с бумагами, и сообщил:
- Господин министр, к вам посетитель.
Руфус озадаченно посмотрел на часы. В такое время приема не велось. Это должно было быть что-то действительно важное. И скорее всего, что-то, что ему не понравится.
- Кто? - устало поинтересовался Скримджер, усаживаясь в свое кресло.
- Болгарский посол, мистер Скримджер, - ответил Уизли, было заметно, что молодой человек озадачен.
Министр вскинул брови в удивлении. Что могло понадобиться здесь и в такой час болгарскому послу. Как оказалось, сообщение посол принес тайное и очень серьезное. Скримджер предложил посетителю изложить свои вести при Перси, не сомневаясь, что главный невыразимец без труда узнает все новости уже завтра. И тогда посол понес такую чушь, что Руфус удивился, как это ему удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Он так же успел заметить, как сузились глаза молодого Уизли, как спала невозмутимость секретаря. Такое опасное выражение лица министр видел только в бытность свою аврором на допросах у бывалых Пожирателей. На миг у Руфуса мелькнула мысль, а не ходит ли под видом Уизли кто-то из беглых узников Азкабана, напившийся оборотного зелья. Но Перси быстро взял себя в руки, и Скримджер подумал, что ему все это только показалось. А тайная новость болгарина и вовсе представлялась полной несуразицей. Ну, в самом-то деле, подумайте сами! Гарри Поттер сотрудничает с Темным Лордом и совместно с ним собирается свергнуть законное правительство. Малфои и Лестранджи все еще в большой милости у Волан-де-Морта. А шпионы Пожирателей есть не только в Хогвартсе и Ордене Феникса, но и в ближайшем окружении министра. Вежливо выслушав болгарского посла, Руфус пообещал принять меры и отослал иностранца подальше. Все равно, правда это или искусная выдумка, пойти сейчас против Поттера, значит, поставить крест на своей политической карьере. А возможно, и на своей жизни.
Геллерт нервно дописал записку Господину и отослал ее с надежной совой. Откуда каким-то болгарам знать такие вещи? Не иначе, как среди них завелся шпион. Не среди Рыцарей, нет. Это просто не возможно, сама темная сила внутри каждого из них не допустит предательства. А вот среди Пожирателей смерти и семей Рыцарей вполне возможно. А предатели должны быть уничтожены, жестко решил Гриндевальд, наблюдая за исчезающей в ночной мгле птицей.
Глава 17. Больница имени святого Мунго.
Иных уж нет, других долечим.
Том расположился за угловым столиком в «Трех метлах» и задумчиво размазывал апельсиновый крем, дотошно соскобленный с аккуратного треугольного кусочка торта, по блюдцу, медленно попивая крепкий чай. Через несколько столиков от него сидели две симпатичные девушки и отчаянно строили глазки очаровательному молодому синеглазому брюнету. Их даже не очень смущала черная мантия, напоминающая фасоном одежды Пожирателей. Как давно он не посещал таких милый приличных заведений. Наверное, со школы. Ведь потом он быстро оказался вне закона. Лорд Волан-де-Морт не мог просто посидеть в кафе с чашечкой чая. Теперь же его никто не узнает. Да и времени раньше у него на это не было. Насколько же все изменилось! Теперь у него есть время. В том числе и на то, что бы подумать, чем он займется после войны. Все должности в послевоенном министерстве были уже поделены. Ему предлагали выбрать какую-нибудь, конечно, но он отказался. Он хотел править Англией единолично. Как жаль, что он выбрал неправильный путь. Но стран в мире еще много. Он вполне может отправиться в Перу или Мексику и захватить власть там. Он теперь молод, у него годы впереди! По красивому лицу Лорда пробежала самодовольная усмешка.
В следующий момент его внимание привлек стройный молодой человек в форме ученика Хогвартса, который решительной походкой направлялся к нему. Гарри Поттер. Его Немезида, его проклятие, его наследник, его Господин... Гарри улыбнулся, встретившись с ним взглядом (не то что бы очень уж дружелюбно, но и не враждебно) и, преодолев несколько оставшихся метров, уселся на стул напротив. Розмерта подбежала к юноше и поспешно поставила перед ним бутылочку столь любимого им сливочного пива. Гарри поблагодарил ее улыбкой, расплатился и, наконец, заговорил:
- Ты не против рассказать самостоятельно, что произошло в Годриковой Лощине в тот злополучный день?
Том вздохнул и, бросив вокруг столика заглушающее очарование, начал свою исповедь. Он рассказал Господину, как готовилось покушение: откуда взялась информация о том, что Альбус посетит Аберфорда, почему в атаку пошли именно те Пожиратели, а не иные, о желании Геллерта участвовать и последующий отказ. О сражении ему почти нечего было сказать. Том был целиком и полностью поглощен битвой с Дамблдором, он просто не обращал внимания ни на что другое. Бывший директор Хогвартса гордился тем, что Волан-де-Морт его всегда боялся, у Тома были на это причины, все-таки Альбус был почти на 50 лет старше Реддла, и, следовательно, опытнее и мудрее. Именно из-за его сосредоточенности на Дамблдоре, молодому Рыцарю Светлого Ордена и удалось его ранить. К счастью, Долохов почти сразу занял этого Оливера Флитвика, а потом и убить смог, не пострадав. А потом речь зашла о Рудольфусе.
- Он умер в сражении, почетная смерть, - устало пожал плечами Гарри. У него итак было полно проблем, которые, казалось, только множились со временем. Светлый Орден в любой момент мог начать контратаковать, а он ничего не знал о них до сих пор. Он позволил себе сблизиться с Салазаром, допустить между ними более интимные отношения, но его мучила мысль, что старшего волшебника толкает к этим отношениям возможность получения большей власти и влияния на Гарри, да еще и поглощение тьмой при физическом контакте. Не говоря уж о том, что внутренняя Тьма Поттера рвала его мозг на куски, запрещая духовную привязанность к кому-либо, умоляя и приказывая удовлетворить свои подростковые гормоны, не пуская никого в сердце. Мальчик сходил с ума, пытаясь отделить свои мысли от шепота холодной вечной бездны, не нуждающейся ни в ком, наслаждающейся своим одиночеством. Только сейчас он, наконец, понял, что она не может обладать им полностью, что он различен от своих предшественников. Его собственное волшебство было слишком сильно. Сильно настолько, что, надев кольцо главы рода Поттеров и выпустив всю свою силу в четырнадцать лет, мальчик ощутил удушье и инородное влияние. Еще до принятия в Темный Орден он был во много раз сильнее любого из Темных Рыцарей. Тьма просто сделала его еще могущественнее. И теперь он мог противопоставить свое волшебство своей внутренней тьме, он мог бороться против поглощения себя ею. Это было захватывающе, волнующе и страшно. А еще это походило на сумасшествие, раздвоение личности. Это утомляло.
