Он прервал меня:
- Что заставляло вас плохо думать об однокашнике?
- Его спесь и наглость. Это бросилось мне в глаза в первый же день в школе. На почве его чистокровного гонора произошла и наша, скажем так, размолвка. Затем я понял, что он ленив. Наконец, он дурно относился к декану, мои же чувства к нему были и остаются очень теплыми.
При этих словах он пристально посмотрел на меня, но я спокойно выдержал этот взгляд. Он не стал комментировать мое высказывание, но, кажется, сделал себе пометку в памяти, о чем-то спросить меня позднее.
- Мне вернуться к детальному ответу на предыдущий вопрос, - осведомился я, взяв себе его реакцию на заметку.
- Несомненно.
- Решение приглядывать за ним я принял на прошлое Рождество. Я нечаянно услышал разговор декана и Малфоя, состоявшийся в кабинете зельеварения. Я не возьмусь передать точные цитаты, это было давно, а я был слишком озабочен тем, чтоб меня не обнаружили. Но из разговора мне стало ясно, что, во-первых, Волдеморт дал Малфою какое-то неизвестное декану Снейпу задание, - когда я произнес имя покойного Темного Лорда, аврора передернуло. Я заметил, что его так и продолжают бояться называть по имени. Мне это непонятно. С его смертью меня полностью покинули неприятные ощущения от его имени. Остались только воспоминания, так что я не стремлюсь произносить это имя часто, но силы оно больше не имеет. Я продолжил:
- Профессор пытался выведать у Драко, что ему поручено, даже пытался применить легилименцию, но не преуспел.
Аврор при слове «легилименция» опять что-то для себя пометил. Затем он спросил меня:
- Предлагал ли профессор Снейп мистеру Малфою свою помощь в выполнении его задания?
Что на это ответить? Да, предлагал, аргументируя это все той же клятвой, но это может произвести плохое впечатление. Но и врать, учитывая, что мне может быть предложено ответить на все те же вопросы под веритасерумом… Ладно.
- Он говорил, что дал нерушимую клятву матери Драко, что будет помогать своему крестнику. Я тогда очень испугался, потому что Драко заявил, что придется декану клятву нарушить, потому что он, Малфой, в его помощи не нуждается.
- Вы испугались?
- Конечно! Ведь нарушивший нерушимую клятву умирает. А для меня уже тогда не было во всем мире человека ближе профессора Снейпа.
- Даже так? - удивился аврор.
- Так же сильно как профессора Снейпа я люблю только свою названную сестру Мелани Смит. Она из того же приюта, что и я.
- Давайте продолжим о том разговоре, что еще вы помните?
- Профессор обвинял Драко в том, что это он наложил проклятье на Кэти Белл, это девушка с гриффиндора. Она была страшно проклята незадолго до этого.
- Драко признался в том, что это сделал он?
- Нет, он отказывался от своей причастности. Но я ему не верю.
- Почему? Разве не может случиться так, что на сей раз он сказал правду?
- Потому что утром того дня, когда это случилось, в слизеринской гостиной Драко Малфой и Панси Паркинсон обменялись волосами, и Панси сказала, что «пойдет к старухе и обеспечит Малфою алиби». Это я практически цитирую.
- И они вас не видели?
- Я тренировал заклинание Confluere. Сначала применил его на кресле, затем на себе. И специально ждал, когда кто-нибудь войдет, чтоб проверить, слился я со стеной или нет. А когда вошли они, я, разумеется, старался даже не дышать.
- Понятно. То есть, для вас нет ни малейших сомнений в том, что мисс Паркинсон знала, что собирается делать Малфой?
- Э нет! Я этого не говорил. Вполне возможно она всего лишь избавляла своего возлюбленного от наказания у мадам МакГонагалл. В то время как он, по её мнению, просто ходил в деревню поразвлечься.
- Зачем вы выгораживаете мисс Паркинсон. Ведь сами сказали, что прозвучало слово «алиби»?
- Я никого не выгораживаю, просто не хочу, чтоб мне приписывали то, чего я не говорил. Я не знаю, была ли Панси в курсе того, что задумал Малфой.
- Тогда вы не можете быть уверены, что именно он это сделал?
- Если бы это делал не он, то вряд ли он стал бы заслонять сознание от своего крестного. Впрочем, вы правы. Считать мое мнение истиной в последней инстанции не стоит. Но я ведь имею право на мнение. От того, что я думаю, Малфоя в Азкабан не посадят. А факты я изложил верно.
- Хорошо. Подведем итоги. Как я понимаю, вы решили следить за мистером Малфоем после услышанного разговора, так?
- Да.
- Почему вы сочли, что это ваше дело? Не проще ли было предоставить этим людям самим выяснить отношения?
- Я и не пытался мешать им выяснять отношения. Но Драко мог повредить декану, а этого я допустить не мог. Впрочем, поначалу я практически не следил за ним, у меня просто не было времени.
- Потом его стало больше?
- Потом у меня появился помощник.
- Кто это?
- Мой домашний эльф, Деметриус.
- Откуда у вас домашний эльф?
- Из дома.
- Вы же сами сказали, мистер Мелори, что воспитывались в приюте.
- Это не отменяет наличия у меня родового дома.
- Имущество семьи Мелори было конфисковано десять лет назад, после гибели Сергиуса Николаса, 108го лорда Мелори, и его жены Люсинды.
- Оно не все было конфисковано.
- Все домашние эльфы были вызваны…
- Не все, - перебил я аврора.
- Мистер Мелори, это не маггловская повестка в суд, это магия…
- Правильно. И вызваны были все, находящиеся в личной зависимости от рода Мелори. Но вызвать куда-либо домового эльфа, служащего на контрактной добровольной основе…
- То есть, у этого эльфа есть одежда?
- С самого его рождения. И у всех представителей его семьи тоже.
- Хорошо, мы вернемся к этому вопросу позднее. Итак…
- Деметриус по моей просьбе следил за Драко Малфоем и выяснил, что тот что-то делает на седьмом этаже в исчезающей комнате. Он также узнал, что за Малфоем следят еще два домовика. Информацию они передавали Гарри Поттеру…
- Вы кому-нибудь сказали о своих наблюдениях?
- Нет.
- Почему?
- Во всем этом не было никакого состава преступления. Мало ли кто куда ходит. Я понятия не имел, что в конце концов раскопаю. У меня вообще была только одна цель, убедиться, что декану Снейпу ничего не грозит. Мне продолжать?
- Да.
- После того как были обнаружены другие наблюдатели Деми… то есть, Деметриус установил наблюдение за Гарри Поттером.
- Для чего?
- Это было стратегически выгоднее. Во-первых, Добби и Скричер (так звали эльфов мистера Поттера) так и так следили за Малфоем. Во-вторых, Гарри Поттер тоже подозревал Малфоя в связи с Волдемортом. В-третьих, хотя против Малфоя он мог бы быть мне союзником, он очень не любил профессора Снейпа, поэтому с моей точки зрения за мистером Поттером тоже лучше было присматривать. Помимо прочего, ненависть между ним и деканом плохо влияла на профессора Снейпа. Я хотел понять причины этой ненависти, чтобы попытаться впоследствии устранить их.
Он усмехнулся:
- И как? Поняли?
- Понял. Правда, отнюдь не в результате наблюдения за мистером Поттером. Причины, к сожалению, неустранимы. Но думаю, профессор все-таки не безнадежен, хотя закадычными друзьями им не быть никогда.
Аврор поглядел на меня с интересом:
- Вы полагаете, мистер Мелори, что в этой ненависти виноват профессор Снейп? Несмотря на декларацию вашей к нему симпатии.
- Это больше чем просто симпатия, но мое теплое к профессору отношение не делает меня необъективным. В любой вендетте нет правых и виноватых. Оба хороши.
Дальше конкретизировать я не стал, незачем.
- Ну, вернемся к нашим баранам. Вы так и не объяснили, почему вместо того, чтобы спокойно спать в своей постели, находились на седьмом этаже восточного крыла.
- Дело в том, что ко мне поступили сведения о том, что Драко закончил то, чем занимался в той исчезающей комнате. Это означало возможное выполнение им задания и, соответственно, было опасным, поэтому я решил подежурить сам. И увидел, как он привел в школу «упивающихся».
- Ваши дальнейшие действия?
- Я спустился в подземелья и рассказал декану.
- Вас видели?
- Ну, если я до сих пор жив, значит, не видели, - усмехнулся я. Про зелье невидимости я решил не распространяться.
- Почему вы не пошли к директору?
- Потому что я слизеринец. В начале года нам было велено обо всем, что покажется нам опасным, докладывать своим деканам. Я поступил по инструкции.
- Но на сей раз опасность была отнюдь не кажущейся. К тому же у меня есть детальные показания, касающиеся того рождественского разговора между профессором Снейпом и мистером Малфоем, его не только вы подслушивали. Вы не могли не сделать хотя бы предположения, что профессор Снейп мог быть шпионом темных сил.
- Допустим, - осторожно согласился я. - И что?
- Ваши действия можно в этом случае определить как вредительство.
- Мои предположения не являются фактами. Фактом на тот момент было то, что профессор Снейп являлся моим деканом и по инструкции я обязан был сообщить о происшествии именно ему. К слову сказать, тогда же я получил от профессора бесспорное доказательство того, что он борется против Волдеморта.
