Имперский Рыцарь отразил выстрел, направленный ему в голову, после чего одним движением располовинил бросившегося на него фоллинца с вибромечом…
Сила предупредила об опасности, исходящей от следующего противника.
Сер’ый едва успел выставить перед собой световой меч, как Молнии Силы хлынули из обеих рук его оппонента.
Энергии было так много, что он едва не задохнулся от беснования Темной Стороны Силы. Ноги начали скользить по пермакритовому полу, сдвигая его ближе к краю этажа…
Обрушившаяся на фоллинца волна зеленых бластерных лучей заставила его перейти на более привычное для него оружие. Световой клинок с темно-зеленым оттенком парировал выстрелы — спецназ отвлек одаренного, чтобы дать Сер’ому возможность продвигаться вперед.
Не обращая внимания на стрельбу гвардейцев, Имперский Рыцарь сошелся в поединке со своим оппонентом.
Сильный удар сверху фоллинец заблокировал играючи, филигранно. На его губах появилась улыбка, а кожа начала менять свой оттенок, что свидетельствовало о попытке использования феромонов.
«Ну, конечно», — подумал Имперский Рыцарь, — «так я тебе это и позволил».
Несмотря на то, что он продолжал удерживать Барьер Силы, это отвлекало его от схватки. Замедляло, не давало раскрыться полностью.
Обменявшись несколькими проверочными ударами, что понять уровень опасности, который каждый из них представлял. Это заняло не более пары секунд.
И сейчас они были готовы начать противостояние в лучших традициях сражений чувствительных к Силе разумных…
— Жалкий червь, — произнес фоллинец с издевкой. Его поза, его речи, его бравада и легкость, с которой он выполнял устрашающие движения световым мечом, указывали на то, что он прекрасно понял, что Имперский Рыцарь тратит большую часть своих сил на сдерживание феромонов. И теперь смаковал процесс, предшествующий убийству. И его совсем не волновало, что трое клонов-спецназовцев сволокли с трона короля, лишили его сознания, и вполне себе успешно противостоят королевским гвардейцам, отстреливая тех по одному. — Мое лицо — последнее, что ты увидишь в своей жизни.
— Прости, рептилия, — Сер’ый позволил своему гневу взять вверх и ярость заструилась по венам. Он перекинул свой клинок в настоящую руку. Сжал кулак протеза, позволяя корпусу разойтись и проглянуть миниатюрному стволу портативного гранатомета. — На вечер у меня другие планы.
Ударив Молнией Силы из настоящей руки и посылая гранату другой, Имперский Рыцарь усмехнулся, увидев, что у противника сработали вбитые годами инстинкты. Он поднял меч, спасая свое тело от электрического разряда, и в этот момент крошечный — не больше фаланги пальца — снаряд упал у него под ногами.
Такой боеприпас не мог убить разумного — только покалечить. Да и то, лишь при удачном стечении обстоятельств.
Вот только Сер’ый выпустил семь таких боеприпасов. И каждый из них, обладая осколочно-фугасным характером, сдетонировал у ног фоллинца. Взрыв и мелкие осколки, словно коса прошлись по ступням и икрам фоллинца, попытавшегося вырваться из ловушки противостояния. Не получилось — стоило ему всего на мгновение утратить внимание, отвлекшись на угрозу своих нижних конечностей, как Молнии Силы Сер’ого пронзили тело противника, добавляя к осколочным и фугасным травмам еще и последствия поражения электричеством.
Сразу после этого Сер’ый, видя прибывающих в тронный зал фоллинцев-гвардейцев, перешел к парированию их непрекращающегося бластерного огня, приковывая к себе внимание и позволяя тройке спецназовцев покинуть тронный зал вместе со своим пленником, оставляя на полу помещения всех пятерых его советников и охранников с дырами от точных и смертоносных попаданий штурмовых винтовок типа «Палач» в жизненно важные части тела противника.
Сила подсказывала ему, что Эхо, Пятерня и Хохмач уже приземлились на посадочную аппарель штурмового корабля. Теперь дело оставалось за малым.
Пятясь назад, он выбрал момент и нанес удар по гвардейцам Силовой Волной, опрокидывая удачливых фоллинцев и кроша кости и тела в мясисто-кровавую кашу тех гвардейцев, кто не оказался сообразительным и быстрым.
Подкрепив свой прыжок Силы, он перемахнул расстояние между дворцом и невидимым кораблем. Взбежав по пандусу, подымающемуся за его спиной, скомандовал:
— Уходим!
— Один момент, командир, — донесся голос Силача по интеркому. — Многовато тут гвардейцев…
В следующее мгновение поток ударных ракет и несколько протонных торпед буквально испарили верхнюю часть постройки, символизирующей власть феодального класса на Фоллине.
К тому моменту, как «Карающий меч» отряда спецназа «Команда „Ураган“» добрался до ангара имперского звездного разрушителя, вниз уже летели десантные боты и челноки, доставляя на Фоллин десятки тысяч штурмовых дроидов.
Операция по зачистке мятежа на планете Фоллин началась.
* * *
«Рановато думать о том, что мы разделаемся с восстанием за пару недель», — мелькнула мысль в голове командира 10-го штурмового корпуса маршала клона-коммандера Дято сразу после того, как он, вслед за бойцами комендантской роты корпуса устремились на подступы к пролому здания. Вдоль самой стены и на всем протяжении пролома еще взрывались снаряды, выпущенные из ракетных систем залпового огня, и порой казалось, что под таким шквалом не уцелеет ни один солдат противника.
Но вот штурмовики его корпуса с этим явно не согласятся.
Преторианцы, со своими воинами-«небовиками» второй модели, неостановимой волной взбирались по грудам мусора и битого пермакрита, образовавшимся при обстреле. Они карабкались вверх и вперед, стреляя на ходу, и рев бластерных пехотных винтовок сливался с грохотом артиллерии, которая продолжала бить по позициям противника до тех пор, пока штурмовая группа дроидов не вошла в столицу планеты Нью-Ков.
Металлические солдаты, не ведая ни страха, ни отчаяния, проводили планомерную зачистку помещений, взлетая на своих реактивных двигателях, оказываясь в каждом окне, каждом проломе в стенах, ныряли сквозь разбитые путепроводы, устремляясь вперед — к центру города.
Здесь не будет пощады никому — никто не сдал оружие.
Здесь будет город мертвецов, после того как Дято и его дроиды закончат работу.
Здесь больше не погибнет ни один штурмовик — группа разведчиков, которая направилась в город ради того, чтобы вывести из-под удара группу мирных жителей — женщин и детей — оказалась растерзана радикалами. Никаких женщин и детей в столице нет. Противник заманил штурмовиков в засаду. И расправился с ними самым наикровавейшим способом…
А потому Дято мог себя не сдерживать.
Оставив вверенные ему подразделения штурмовиков для охраны многочисленных населенных пунктов на поверхности Нью-Кова, он возглавил атаку «небовиков» и штурмовых дроидов на столицу.
И если бы на планете не существовал завод по производству ряда значимых для ближайших секторов продуктов питания (построенный Империей!), он бы уже давно сравнял постройки с землей ракетно-бомбовым ударом.
Но он удержал себя от того, чтобы отдать такой приказ.
Не потому что хотел сохранить пищевую промышленность Нью-Кова — она пострадает в любом случае.
А потому что не верил в то, что противник в самом деле эвакуировал мирное население. Он, как и любой другой командир, оказавшись на его месте, понимал, что жертвы будут всегда — в войне не бывает такого, что гибнут только солдаты враждующих сторон. Мирные жители гибли и гибнут.
Их убивают озверевшие мятежники, они умирают под ударами имперской артиллерии, они погибают от голода и обезвоживания. Война — это смерть.
Но как бы ему не было жаль местных жителей — не взрослых, детей — он не имел права как командир отправить своих штурмовиков на бой за поселение, превращенное местными радикалами в укрепленный пункт.
Этим займутся дроиды. Механические бойцы не задают вопросов и не имеют сожаления. Они уничтожат любого, кто попытается по ним выстрелить. И никакого замешательства при виде разумного — только следование заложенной в них программе уничтожения врага.
