...коридоры... топот... задыхаясь от быстрого бега... чья-то рука на ее предплечье...
Мужской силуэт в плаще с капюшоном. Красный луч. Звук падающего тела. Прерывистое дыхание. Звон, какой-то влажный хруст.
Потом - тишина, время замедляется, отрывочное на миг становится целостным.
Человек, чье лицо было скрыто под маской, посмотрел на нее в упор, вскинул руку...
...И гулкое, словно со дна колодца:
-Авада...
Его прервал отчаянно - истошный вопль. Голос, то ли мужской, сорвавшийся в фальцет, то ли звонкий женский, выкрикнувший:
-ЭКСПЕЛЛИАРМУС!
Целостное вновь рассыпалось на множество фрагментов.
Темноволосый мальчик лет пятнадцати опрометью несется к закрытой двери. За ним, след в след, летят еще один парень и растрепанная девушка, в которой одиннадцатилетняя, на тот момент, Гермиона с удивлением узнала себя, повзрослевшую на несколько лет, прибавившую несколько дюймов росту и несколько фунтов веса...
Но в том, что была именно она, сомнений возникнуть не могло. Те же карие газа, пусть и расширенные от страха, те же густые непослушные волосы, в беспорядке раскиданные по плечам, аккуратный слегка вздернутый носик, россыпь мелких, светлых веснушек, совсем незаметных, если к ним не приглядываться.
Нарастающий гул. Ноги скользят на гладких плитах мраморного, или из чего он там сделан, пола.
Бежать, не останавливаясь. Бежать вперед.
Спасительная дверь, неприглядная и обшарпанная, особенно в контрасте с вызолоченными залами и статуями, инкрустированными драгоценными камнями.
В ноздри ударил резкий затхлый запах чулана. Глаза даже толком не успели привыкнуть к полумраку, когда дверь снова распахнулась, и внутрь ввалились эти страшные люди в черных плащах.
Во все стороны тут же посыпались искры и слова, произнесенные на непонятном наречии.
Вспышки света, разрывающие серую ткань темноты.
Она и сама успела что-то выкрикнуть, прежде чем рухнуть на пол, к ногам темноволосого мальчишки. Кажется, ее остановила пурпурная огненная полоса, наискось рассекшая грудь... Алый росчерк - жгучая боль... И падение, такое долгое, невыносимо долгое.
-Гермиона!- позвал кто-то, задыхаясь от ужаса и боли.
Ответа кричавший не услышал, да и был ли он, этот ответ...
Потом все смолкло.
Темный сон, очень неприятный, запомнившийся, что парадоксально, до малейших деталей... Сон из тех, о которых не принято рассказывать первому встречному.
Малфой ни о чем таком не спросил, он, похоже, вообще не ждал откровенности, она не была ему нужна, ему ничего не было нужно от Герм, кроме согласия... нет, не помочь - оказать услугу, за которую тот готов будет расплатиться... Пусть только Грейнджер назначит цену.
Он ненавидел ее, он всегда пренебрегал ей и сейчас пренебрег бы, если б не обстоятельства, ему было плевать, поэтому Гермиона заговорила.
Сначала медленно, словно бы неохотно, почти шепотом, вытягивая из себя каждый слог, каждое слово... Потом - быстрее и громче, под конец она уже захлебывалась целыми фразами, перескакивала с одного на другое.
Она говорила, понимая, что пути назад уже не будет, что, каким бы равнодушным и скучающим человек, сидящий напротив не прикидывался, он запомнит все. Без стеснений девушка живописала весь тот ужас, который пережила так давно, который по-прежнему был так близко... Поделилась этой мертвой, черной частичкой себя с тем, кто об этом вовсе не просил. Просто через столько лет вдруг захотелось выговориться, видя перед собой лишь надменное бледное лицо и прищуренные серые глаза.
Он усмехался, он и не собирался притворяться сочувствующим, только отчего-то Гермионе почудилось, что он не понаслышке знает, каково это. Каково кривить губы в сардонической усмешке, пережив то, о чем придется очень много думать и очень мало говорить...
-Весьма, Грейнджер.
Весьма сопливо и трогательно. Надеюсь, ты не собираешься бросаться мне на шею, в поисках жилетки для утешения? Если - да, то извини... F* ck off, Гермиона Грейнджер, маленькая грязнокровка! Я - последний, кто станет тебя утешать.
-Это не сон?- такое странное ледяное спокойствие, внезапно охватившее шатенку, передалось и ему.
-Да, это не сон. Ты была там.
-Я...
-Ты могла умереть, но с тобой все в порядке, как видишь... Дело в том, что Могучий Гарри... Мерлин тебя возьми, Грейнджер!- Малфой расхохотался.- Я все-таки начал тебя утешать, не находишь?
-О, да, конечно! Мне, должно быть несказанно повезло?- уточнила девушка, с удивлением отметив про себя, что ей совсем не хочется показывать ему свои слезы.
Никогда.
Не дождется.
Что ж, не стоит злиться на него, хотя бы, потому что он подарил ей чудесную возможность. Пусть неосознанно, пусть сам того не желая... Но он сделал для нее больше, чем мог себе представить. И Гермиона пойдет на многое, чтобы он так и не понял этого.
Возможность вступить в новый, волшебный, немного пугающий и нереальный мир, окутанный дымкой густого лондонского тумана...
Туда, где правят бал мудрые и всемогущие старцы с посохами в полтора человеческих роста, на посохах оголовья из топазов, янтаря, яшмы, рубинов, сапфиров, изумрудов...
Туда, где домовые эльфы разливают игристое вино по хрустальным бокалам, а молодые чародеи проливают свою первую кровь, такую же терпкую и чистую, как кровь виноградной лозы.
Они варят зелья, они творят заклинания, подчиняют стихии. Они любят и ненавидят, воюют, в ожидании мира, замиряются с врагами и предают друзей. Они страдают и рушат чужие судьбы, одни бросаются на рожон, другие прикрываются спинами детей и стариков.
Кто-то дерзок и смел, кто-то труслив и мстителен... Но все они - маги, колдуны, волшебники, ведуны и чаротворцы - те, чьи тайны издревле манили и притягивали умы сотен тысяч людей.
Только вот, умы теряют ясность, тела дряхлеют, люди умирают, а тайны... Тайны, остаются неразгаданными, и по сей день.
Кто знает, может, наконец, пришло время их разгадать... СТАВ ОДНОЙ ИЗ НИХ?
-Грейнджер, просто помоги мне разобраться, ОК? И я с превеликой радостью оставлю тебя в покое, а ты сможешь обозвать нашу сегодняшнюю встречу «очередным ночным кошмаром» или даже растрепать о ней своим кретинам-друзьям, Вислому и крошке Потти, благо им не хватит мозгов поверить в это.
- Что я должна для этого сделать? Чтобы ты убрался ко всем чертям, э?
-Вспомнить.
* * *
-Ты уверена, Грейнджер, что я действительно могу войти? Отчий Кров - это слишком личное, сюда не принято приводить врагов.
-С каких пор ты беспокоишься обо мне, судя по тому, что я слышала, от тебя же, между прочим...
В любом случае, мои решения - это мои решения и их я уж точно не собираюсь обсуждать с врагом, усек?
-Как знаешь. А что твои родители, привыкли к полуголым парням, разгуливающим по гостиной, точно они у себя дома...- Не удержался от колкости блондин, расстегивая ворот забрызганной кровью рубашки.
- Не-трогай-моих-родителей - правило номер два, его тебе тоже придется запомнить, Драко Малфой!- отрезала Гермиона.
И тут юноша взорвался. Взорвался по-особому, по-малфоевски, не повышая голоса, не меняя тона, но так, что мороз продрал по коже...
-Уж не увидела ли ты во мне щенка, который будет преданно заглядывать тебе в глаза и вилять хвостом на любую реплику, хе...ова грязнокровная принцесса? Думаешь, спущу тебе грубость, раз уж ты не в себе?!
Это тебе придется запомнить: будь поаккуратнее в выражениях, потому что Малфоям можно все. Все, слышишь? Я серьезно, не вздумай перегибать палку, Грейнджер.
- Знаешь что, я передумала, УБИРАЙСЯ!
-Что, прости?
-Выметайся, мать твою! Мне глубоко ... на твои проблемы и сейчас я докажу тебе, зарвавшемуся ублюдку, что мне позволено ничуть не меньше!- Она с силой толкнула парня в грудь. Тот не двинулся с места, демонстративно скрестив руки, и вкрадчиво произнес:
-Не прикасайся ко мне, больше никогда. Меня от тебя воротит.
-В самом деле? Меня от тебя - тоже, представь себе совпадение. Только я не нуждаюсь в тебе и в твоих услугах,- ядовито промолвила девушка, с нажимом на последние три слова.- Так что, выбор у тебя невелик, либо заткнуться, либо... - Она распахнула входную дверь.
-Я, пожалуй, останусь,- хмыкнул светловолосый, небрежно бросив куртку на бежевый диван с песочно-желтыми подушками.- А что, в магловских семьях не принято подавать гостям прохладительно-горячительные напитки?
-У маглов принято по-человечески вести себя с теми, от кого в конечном итоге ждешь помощи, ночлега и пищи. И еще, ни одному маглу до сих пор не удавалось свалить на меня роль прачки или подавальщицы. Ну, это так, чистокровным на заметку...
Слизеринец, скорчив недовольную гримасу, ошарашил Гермиону заявлением:
- Я сам могу о себе позаботиться и о своих тряпках, Грейнджер, мне это ничего не стоит. Где у тебя кухня?
Темноволосая девушка молча ткнула пальцем в сторону пищеблока.
Сероглазый волшебник, величественно кивнув, удалился в указанном направлении.
