Активировала защиту, чтобы та не пропускала Северуса наружу никаким образом. И хотя в своих чарах Гарри не сомневалась, подстраховаться не помешает.
В груди клокотал гнев, густой, тягучий. Не тот, с каким она набрасывалась на профессора Снейпа, и не тот, с каким рвалась в бой в битве при Хогвартсе. Нет, он оставлял голову холодной, а разум чистым и спокойным. Но сбивалось с ритма сердце, и гнев распространялся по венам, как ледяной яд, вымораживая внутренности.
Чудовище, просто чудовище, не способное понять и принять дитя. Если бы Эйлин могла уйти от него, но магический брак никогда не позволит подобного. В книжках писали глупость несусветную, мол супруг умирал после смерти своей второй половинки. Ничего подобного, иначе аристократы никогда не стали бы пользоваться подобным. Магический брак служил гарантией сильного, стабильного потенциала будущего ребенка. Он давал ребенку сильное наследие, лучшее от обоих родителей. После этого аристократы могли жить в разных концах замка и не встречаться до конца дней своих, но вот уехать друг от друга или изменить супругу не могли. Заключая подобный союз, аристократы обрекали себя на верность одному человеку. И одновременно — на сильного, одаренного наследника, который возьмет все лучшее от двух людей. И многие считали верность малой платой за потомство.
Гарри остановилась за пару домов от Паучьего тупика, накинула на себя отвлекающие чары. Вот когда пожалеешь о Мантии-невидимке, но чего нет, того нет. Она передала ее Карлусу Поттеру вместе с Джеймсом.
Дом Снейпов встретил ее беднотой и запустением, с которыми не могло справиться даже маленькое волшебство. Эйлин все же колдовала, тайком от мужа. Гарри видела чары от сквозняков на окнах, наколдованную смазку на дверные петли, обновленную заклинаниями краску на стенах.
Тобиас Снейп нашелся на кухне, лежащим на полу в окружении бутылок из-под пива и виски. Грузный, неопрятный мужчина, в молодости он наверняка притягивал взгляд неправильными, грубоватыми, но откровенно мужественными чертами лица, однако сейчас… как же он опустился. Гарри прикрыла глаза, усмиряя свой гнев. Нельзя поддаваться эмоциям. Эйлин вернется сюда, и все начнется с самого начала. И Северусу придется все время дрожать перед отцом. Кто знает, что выкинет в следующий раз одурманенный алкоголем разум.
Поэтому Гарри взмахнула рукой, накидывая на Тобиса темное проклятие. Через пару дней мужчина скончается от инсульта. Кровоизлияние в мозг, магловские полицейские не обнаружат ничего подозрительного, у Эйлин будет стопроцентное алиби. Да и чрезмерное употребление алкоголя — лучшее объяснение ухудшения здоровья. Авроры подобным не заинтересуются, но даже если неожиданно появятся, проклятие выветрится через два часа после остановки сердца. И искать его нужно тщательно, знать, что искать.
Уходя незамеченной из дома, Гарри не ощущала никаких угрызений совести. Она сделала то, что должна была. Убийство? Она стала убийцей в одиннадцать лет, когда сама, по доброй воле, прыгнула на Квирелла, заставляя того извиваться от адской боли. Директор Дамблдор провел отличную, продуманную подготовительную работу со своей основной фигурой. Каждый год Гарри сталкивалась со смертью, с каждым годом она использовала все более и более серьезные заклинания, не только убивая, но и пытая врагов. Сектусемпра для Малфоя, Круциатус для Беллатрикс. Пока, наконец, это не стало для нее естественным. Поэтому она даже бровью не повела, когда развеяла Тома Реддла. Пусть и ужасного человека, но все же живое существо. И в кошмарах она видела не Реддла, не его убийство, не Седрика, а Снейпа, слышала его слова. Да, ее отлично натренировали, а род Блэк закрепил результат. Свои интересы Гарри умела отстаивать в любой форме.
— Миссис Снейп? — спросила Гарри.
Эйлин сидела на кровати, держа в руках какие-то бумаги. И даже не отреагировала на появление посетителей. Северус тут же забрался на постель, заглянул в лицо матери.
— Мам? — голос дрожал.
Эйлин вздохнула со странным всхлипом, вытерла слезы с глаз. И робко, слабо улыбнулась.
— Наш папа умер, Северус.
Известие не произвело на мальчика должного впечатления, его больше интересовало состояние матери, к которой он ластился, как котенок. Поэтому объясняла Эйлин, в основном, для Гарри.
— Вчера утром он не вышел на работу, коллеги навестили его вечером, открыли дверь, так как запасной ключ всегда лежал за косяком. Тобиаса нашли в гостиной, вызвали врача. Инсульт, кровоизлияние в мозг. Он даже не мучился. Его кремировали, так как нам не на что устраивать похороны, — она говорила короткими, рублеными фразами. — Приходили полицейские, они мне все и рассказали. Вот… вот свидетельство о смерти… — Эйлин всхлипнула.
Северус тут же бросился обнимать мать.
— Мам, ты не плачь, слышишь, не плачь! — затараторил он, обнимая ручонками за плечи женщину, заглядывая в лицо. — У тебя же еще есть я.
Эйлин кивнула.
— Да, милый, у меня есть ты, — она прижала сына к себе, уткнулась носом в волосы на макушке. Северус не протестовал, хотя обычно ершился, ласкался исподволь.
Гарри хладнокровно смотрела на происходящее. Все получилось так, как она и планировала.
— Вы можете вновь вернуться в магический мир, миссис Снейп, взять девичью фамилию.
— Нет, — Эйлин затрясла головой, категорически отказываясь. — Я не собираюсь просить милостыню у отца. Я что-нибудь… что-нибудь придумаю. Надо только выписаться, вернуться домой….
Гарри разрывалась. Хорошая женщина, в чем-то даже очень, но уж слишком не приспособленная. Она пропадет без поддержки, ее не научили бороться, цепляться когтями и зубами. Что будет с Северусом в том бедном доме, с матерью, которая сама еще не осознает своей свободы?
Гарри в очередной раз осознала, что гриффиндорское начало в ней неистребимо.
— Собирайтесь, миссис Снейп, мы выписываемся!
Эйлин расположилась в гостевой комнате, Северус ни на шаг не отходил от матери, рассказывал, какие зелья сварит, чтобы поставить ее на ноги, как догадался усовершенствовать некоторые составы. И обязательно, обязательно будет помогать ей.
Гарри спустилась вниз, взяла зеркало. После короткой заминки в нем отразилась недовольная мина Гиппократа Сметвика.
— Артефактор Певерелл! — зычно рыкнул он.
— Целитель Сметвик! — улыбнулась она. — Я не отвлекла тебя?
— Нет, — мужчина отмахнулся и тут же забеспокоился. — Что случилось?
Вот, за что она его особенно ценила: никаких лишних вопросов, треволнений и криков с заламыванием всех доступных конечностей. Гиппократ шел вперед, его интересовало только то, что можно сделать, чтобы получить положительный результат.
— Мне нужна твоя консультация. И врачебная помощь на дому.
— Сейчас буду.
Гарри не успела даже поблагодарить, как зеркало погасло. А через пару минут в дверь постучались. Гиппократ был единственным человеком, которого защита пропускала несмотря ни на что. Гарри не сумела найти никаких лазеек, Источник, сама ее родовая магия воспринимала целителя адекватно. Оставалось только смириться.
— Эйлин Снейп, тридцать лет. Сломана рука, несколько ребер, — после приветствия сообщила волшебница.
Гиппократ кивнул и взлетел по лестнице наверх. И вскоре оттуда донесся его зычный голос, опрашивающий пациентку о самочувствии. Ему противостоял тоненький, звенящий голосок Северуса и растерянное мяуканье Эйлин. Гарри улыбнулась, пошла ставить чайник.
— Споил нужные зелья, написал рецепты, — Гиппократ появился в кухне, направился к рукомойнику. — Через пару-тройку дней от ран и следа не останется. Могли бы справиться и быстрее, но травмы слишком запущенные, стоило сразу обратиться.
— Извини, сразу не получалось.
— Ничего, — отмахнулся Гиппократ, разворачиваясь к подруге, опираясь спиной на разделочный стол. — Что планируешь делать с ней дальше?
— Заставлю поискать место в магических аптеках, хотя бы помощника.
Гиппократ свел брови, что-то обдумывая.
— Она хороший зельевар? — неожиданно спросил он.
— Из Принцев.
— О! — оценил волшебник. Действительно, род Принцев славился своими алхимиками, Мастерами ядов. — Есть у меня одно предложение. Мистер Берби из аптеки при Мунго ищет помощницу. Его племянница, которая работала раньше с ним, вышла замуж и уехала в Ирландию, к мужу. Думаю, он с радостью примет к себе Принц.
Гарри благодарно улыбнулась, с души как камень свалился.
— Ты сможешь договориться с ним о собеседовании?
— Не волнуйся, — сильные пальцы отвели прядь волос за ухо. — Как ты узнала, что с ними случилось?
— Северус живет со мной этим летом, — странная, почти интимная атмосфера. Гиппократ так близко, она может рассмотреть каждую его ресничку, если поднимет глаза. Голос сам понижался до шепота. — Мать написала ему, когда попала в больницу.
