Вот только непросто добиться того, чтобы лес стал местом для погребения. В местных людях сильна вера в бога. Жрецы навязали им традиции погребений, которые сложно сломить, особенно коту. На крайний случай сойдут и жертвы разбойников. Но всё же ему хотелось ускорить процесс. Тех разбойников ещё дождись, а потом и их жертв. Может быть, лет за десять нужное количество материала и наберётся, но это не точно. Поэтому следует брать контроль в свои ветки.
Размышляя над тем, что возможно сделать, он пришёл к мысли забросить в головы людям идею о пользе похорон в особом лесу. Например, сказать, что так поступали их предки. Кто-то, да найдётся. Зная людей, Игорь точно знал, что минимум десять процентов из них будут чем-то недовольны, к примеру, той же верой в их бога. Когда есть недовольные, то будет и поиск альтернативы с их стороны. И из этих десяти процентов найдётся такая же доля желающих пойти наперекор всему, а из них хоть кто-то попробует обратиться к новому веянию. И даже если каждого тысячного человека закопают в лесу, то уже это довольно быстро даст необходимое количество материала.
Идею новой веры в «старые традиции» он хорошо проработал, поскольку заниматься ему было нечем. Все процессы автоматизированы, ничего интересного и нового не происходит, вот и оставалось ему одно — думать. Но осталась существенная проблема — как распространять это учение среди людей, находясь в теле кота?
* * *
Хвост нервно лупил по серым бокам. Игорь в теле кота с напряжением присматривался к знакомому дому. От твёрдо стоящего на ногах хозяйства не осталось ничего. Время как раз такое, что крестьяне должны сажать овощи, ухаживать за огородом, выгонять скотину. Но никакой активности не наблюдалось. К огороду с осени не притрагивались. Поле не засеяно. Ни скотины, ни мелкой брехучей собаки, которой он не раз давал лапой по наглой морде. Сараюшка покосилась, дом лишился окон и будто подвергся нашествию мародёров, которые даже дверь вместе с петлями забрали и начали разбирать одну из стен. Внутри царило запустение и не нашлось ни одного предмета мебели или ценной вещи — неизвестные вычистили всё.
«Неужели всё зря? — с досадой вздохнул он. — Малышка Мэри, что же с тобой случилось? Я же помню, как у тебя пробудился источник. Его должно было хватить для борьбы с заразой».
Наудачу Игорь решил посетить город. Он был сильно изумлён от увиденного. Цветущий мирный город за чуть больше, чем полгода превратился в мрачное и гнетущее место.
Уже у ворот его посетило чувство безнадёги, витавшее над городом вместе с миазмами смерти. Стражники отсутствовали на своём посту, возможно, что стало некому нести службу, ведь чума не щадила никого. Городские улочки опустели. Тишина давила на уши, а дороги стали грязными и неухоженными. Повсюду валялись кучи мусора.
Лишь в районе базара появились первые признаки жизни. Торговые ряды поредели раз в пять. Лишь редкие лавочники без тени улыбок на лицах торговали вялыми и подгнившими, а местами и вовсе гнилыми овощами.
Раньше городские улочки были наполнены детьми и прохожими. В каждом доме можно было услышать голоса людей. Теперь же складывалось ощущение, будто большая часть жителей города вымерла.
Гнетущая атмосфера захватила Игоря с головой. Он медленно передвигался на вялых лапах и с печалью смотрел на некогда прекрасный город, украшением которого были добрые и словоохотливые люди. Выжившим было не до веселья. Заморенный вид жителей и их злые взгляды говорили о голоде, большом горе и нужде.
* * *
«Живая! Она живая!»
Девчонку Игорь обнаружил на третий день обследования города неподалёку от дальних ворот. Посёлок небольшой и обойти его за день можно несколько раз. Но поскольку кот заглядывал в каждый дом и воровал еду в кладовках, где она ещё имелась, времени на обход ушло больше.
Видок у Мэри оказался настолько неприглядным, что первая радость парня сменилась сочувствием. Одежда сильно произносилась и превратилась в тряпьё, которым даже полы мыть побрезгуешь. Её теперь лишь на ветошь пускать. Запах от неё исходил настолько ядрёный, как от бродяги. Она настолько похудела, что ветром снести может. Лицо и руки грязные, под ногтями въелась вековая грязь, щёки впалые и круги под глазами.
Можно подумать, будто она стала беспризорницей и живёт на улице, но это не так. Девочку приютили какие-то родственники. Но именно какие-то, потому что близкие люди так ребёнка не запустят. Жила она у них в сарае на заднем дворе и питалась по остаточному принципу объедками. При этом работала на остатках сил. Крикливая и худая баба, напоминающая воблу с лицом бегемотихи, заставляла её таскать тюки с дровами к кузнецу, живущему на окраине города. Хотя бы тележку выдала, видно же, насколько девочке тяжело носить груз на горбу.
Дрова на телеге привозил к дому кряжистый мужик с грязной седой бородой. Почему он не мог сразу на телеге отвезти дрова кузнецу? Игорь решительно не понимал. По всей видимости, не хотел лишний ехать через весь город и терять время. Один такой приезд парень застал. Мужик выгрузил дрова, после чего поспешил уехать за город. Возможно, если бы не рабский труд, то он бы потратил лишний час на доставку дров кузнецу. В любом случае, это была бессмысленная эксплуатация детского труда.
Без боли Игорь не мог глядеть на девочку. Он решительно сорвался с места, чтобы наведаться в подвал трактира, в котором имелась отдушина для вентиляции воздуха.
Хозяин трактира наивно пытался защитить чесночную колбасу, подвесив её под потолком на верёвках. Но от кота с разумом человека это не помогло. С помощью когтей, ловкости и какой-то там матери, Игорь прихватизировал палку колбасы. Самым сложным этапом оказалась незаметная доставка её адресату. Люди ерунда — от них скрыться несложно. А вот чудом выжившие худющие и вездесущие дворняги сильно осложняли жизнь благородному животному.
— Мяу!
— Мышелов?! — плюхнулась на попу Мэри и ошалелыми выпученными зенками вылупилась на него.
— Мя-а-у! — потыкал он лапкой в свой улов.
Только тут девочка заметила колбасу. Она сглотнула слюну и зашевелила ноздрями, с жадностью вдыхая терпкий чесночный аромат.
— Это мне? — неверующе протянула она, а ручки уже схватили добычу, затем зубы впились в сочное мясное блюдо.
Лишь после уничтожения половины палки колбасы к её взгляду вернулось осознание. Она уставилась на кота, который всё это время сидел рядом и внимательно на неё смотрел, после чего чуть не выронила остатки коляски.
— Мышелов… — перешла она шёпот. — Но ты же умер. Я сама видела.
«Глупая девчонка. Подумаешь, умер. Как умер, так и воскрес. Лучше прожевывай, а то заворот кишок заработаешь».
Мэри испуганно замерла и ещё сильней выпучила глаза.
«Так, и чего это с ней? Я хоть и не ожидал безмерной радости, но и такого шока тоже не было запланировано. Эй! Не пугай меня. Как я буду насаждать новую-старую традицию без помощи человека?»
Хлопая глазами, Мэри хватала ртом воздух.
— Говорящий кот! — медленно она протянула руку к животному, чтобы убедиться, что он ей не мерещится.
«Коты не умеют говорить. Это я могу утверждать как признанный эксперт по котам. Их речевой аппарат не предназначен для воспроизведения человеческой речи. Я могу только мяукать. Мой максимум — мяукнуть матерно, но для этого нужен особый талант».
— Но ты же говоришь…
Рука девочки с осторожностью дотронулась до шерсти кота. Она с нежностью провела ладошкой по его спине.
«Фу, ну и вонища! — поморщился Игорь. — Ты когда в последний раз мылась?»
— Полгода назад. Общественные бани закрылись. Жрец сказал, что Чёрная смерть появилась из-за богопротивных омовений, после этого бани закрыли.
«Так, стоп! — от неожиданности он плюхнулся на задницу. На этот раз Игорь округлил глаза. — Ты действительно меня слышишь?»
— Ты же говоришь, Мышелов. Конечно, я тебя слышу. Или… — уверенности в её голосе поубавилось. — Или у меня начались видения от голода и усталости.
