— Он что-то замышлял, — сказал Гарри, кивая. — Но я, эм, кое-что увидел в кабинете Дамблдора сегодня и решил немного подышать свежим воздухом.
Гермиона скрестила руки, награждая Гарри суровым взглядом.
— И где же ты дышал свежим воздухом?
— Дома, — ответил Гарри, теребя одеяло. — А затем еще кое-где. В любом случае Хвост — Петтигрю — нашел меня и аппарировал туда, где прятался Волдеморт.
— О, Гарри, — сказала Гермиона, вцепившись пальцами в свой свитер. Рон тихо сидел рядом, но внимательно слушал их.
— Это был тот дом, который мы уже видели раньше. Снейп бывал там, и научил меня ориентироваться внутри. У меня есть способ связаться с ним в случае опасности, так что я позвал его.
Гарри наблюдал, как на лицах его друзей сменялись эмоции по мере того, как он пересказывал им случившееся, и заметил, что Рон позеленел, когда он упомянул о порезе и крови, которую Хвост добавил в зелье. Гермиону же очень заинтересовала та часть, где Снейп объяснял о подмене костей, а Рон даже был немного впечатлен его описанием огненного шара, посланного Волдемортом в Снейпа.
Гарри не рассказал им о встрече с родителями в “Дырявом котле”. Они и так были расстроены тем, что Гарри едва не умер (опять), да и ему пока хотелось оставить это при себе.
— Но теперь со мной все в порядке, — тихо сказал Гарри. — И все это благодаря Снейпу.
Гарри дал Рону и Гермионе минуту, чтобы переварить услышанное. Он проверил свою руку, проведя большим пальцем по коже в том месте, где Петтигрю рассек ее, но мадам Помфри проделала замечательную работу, и на руке не осталось никаких следов.
— Тогда почему он всегда ведет себя, как засранец? — наконец спросил Рон, скрещивая руки.
— Я не знаю, — ответил Гарри, пожимая плечами, но не поднял взгляда на своих друзей. — Он таким родился. Как и Перси, и Дадли.
— О, да ради же… — пробормотала Гермиона, вставая со стула и отходя к окну. — Рон, он только что спас Гарри от Ты-знаешь-кого. Если Гарри не против, чтобы Снейп был ему опекуном, то какая разница? Может, Снейп не такой злой, когда… рядом нет других людей.
— Перси порой бывает придурком, — уступил Рон, совершенно проигнорировав Гермиону.
— Правда? — сказал Гарри, натянуто улыбнувшись. — Послушай, Рон, он не твой папа, но стал отцом мне. И я думаю, он доказал, что у него это получается, так что… Да, я не хочу ничего менять.
— Я думал, он просто помогает тебе подготовиться ко всему этому, — ответил Рон. Судя по голосу, он все еще был сбит с толку. Гарри немного забавляло, что друга больше беспокоило то, что Снейп стал его опекуном, а не то, что он едва не сразился с Волдемортом в одиночку.
— Нет, — ответил Гарри, опуская взгляд на свои руки. Татуировка перестала пульсировать, но она все еще была здесь, на его пальце, и останется там навсегда, чему Гарри был рад. — Ну да. Но я думаю, он хотел, чтобы наши отношения длились и дальше.
Рон кивнул, но уставился на одеяло, и Гарри понял, что его другу, вероятно, нужно было самому увидеть, что Снейп мог быть добр, прежде чем согласиться с подобным стечением дел. Гермиона, которая удивилась куда меньше, чем Гарри ожидал, все еще стояла у окна и смотрела на улицу из-за шторы.
— Ты собираешься и дальше хранить это в секрете? — спросил она.
— Некоторое время, — ответил Гарри, поворачиваясь к ней лицом. — Мне еще нужно рассказать Сириусу.
Гарри испугался, когда услышал внезапный смех, и резко обернулся, увидев, что Рон прикрывает рот рукою.
— Я и забыл о Сириусе, — ухмыльнулся Рон. — О, ему это точно не понравится.
— Рон, это не смешно. Гарри будет трудно рассказать обо всем Сириусу, — фыркнула Гермиона, закатив глаза. Она подошла к кровати, и Рон поспешил с нее встать, отойдя из зоны досягаемости.
— Ага, но если он сделает это в присутствии Снейпа, то картина может быть очень забавной, — заметил Рон. — Ох, Снейп ведь теперь сделает из тебя слизеринца, да?
К концу предложения на лице Рона появилось почти комичное выражение ужаса, и Гарри усмехнулся.
— Нет, — ответил Снейп, стоявший в дверях. — Потому что где бы Поттер ни оказался, вы двое не замедлите последовать за ним, а я не хочу отдуваться за вас троих до конца вашего обучения в Хогвартсе. Пусть уж Гриффиндор теряет баллы за ваши выходки.
— Мы сами никогда не ищем неприятностей, — сказал Гарри, скрещивая руки на груди, зеркально повторяя жест Снейпа.
Тот приподнял бровь в саркастичном неверии, в то время как Гарри и Рон сердито уставились на него.
— Ну, дело, скорее, в невезении… — вставила Гермиона.
— Ни слова более, — сказал Снейп, поднимая руку и закатывая глаза. — Поттер, у тебя встреча с директором через десять минут. Твои друзья смогут поговорить с тобой позже.
— Ладно, — сказал Гарри. — Мне же не нужно будет сюда возвращаться, так?
— Нет, если только по дороге до кабинета директора с тобой опять что-нибудь не приключится, — с сарказмом ответил Снейп. Рон раскрыл рот, а Гермиона уставилась на профессора большими глазами. Снейп же поднял руку и указал на них пальцем. — Ничего, что было сказано в этой комнате, не должно обсуждаться за ее пределами, пока вы не получите на то разрешение. Это ясно?
— Да, сэр, — согласилась Гермиона. Рон просто кивнул.
Гарри подождал, пока дверь закроется, а затем ухмыльнулся.
— Он и, правда, не так уж плох, — сказал он. — У него даже есть коллекция старых игрушечных машинок.
* * *
В кабинете Дамблдора был установлен довольно большой стол, вокруг которого стояло несколько стульев, а посреди него красовался чайный сервиз. Снейп сидел в ближайшем к дивану кресле, слушая, как директор мерит кабинет шагами и бормочет себе под нос.
— Ты использовал кость василиска? — спросил Дамблдор с весельем во взгляде. — И ты ведь не знал о крестражах, когда подменил ее?
— Домашний эльф как раз поместил ее в могилу, когда вы рассказали мне с Поттером о крестражах, — подтвердил Снейп, наблюдая, как Гарри обходит стол, выбирая себе стул.
— И из всех возможных вариантов ты выбрал это животное… — задумчиво произнес Дамблдор, поглаживая бороду.
— Это была не удача, — ворчливо произнес Снейп. — Мне нужна была кость, достаточно отличающаяся от оригинала, чтобы вызвать проблемы в регенерации. Учитывая, что больницы не спешат раздавать части тел, мне пришлось обратиться к единственной груде костей примерно нужного размера. Я распрямил пару из них, чтобы они походили на человеческие, и поместил яд в костный мозг.
— Тайная комната, — выдохнул Дамблдор. — Мой мальчик, время от времени я забываю, насколько ты умен. А затем ты впечатляюще напоминаешь мне об этом.
— Спасибо, директор, за оскорбление и за комплимент, — буркнул Снейп. Дверь открылась как раз в тот момент, когда он уселся на свое место. В кабинет зашло несколько человек в таких же красных мантиях, что Гарри видел на кладбище, а также Корнелиус Фадж, Министр Магии.
— Прессы не будет, Корнелиус? — спросил Дамблдор, приветствуя всех улыбкой.
— Их никогда не бывает на подобных встречах, — ответил Фадж как всегда с улыбкой, однако приятной ее назвать было нельзя.
Гарри чувствовал себя совершенно лишним на этом собрании, но Снейп сидел рядом с ним со скучающим видом, что его немного успокоило. Он радовался уже тому, что здесь не было этой ужасной Скитер.
— Значит, мы можем подтвердить, что величайшая угроза для волшебного сообщества двадцатого века официально мертва? Без шанса на возвращение? — спросил Фадж, усаживаясь на стул, в то время как авроры начали делать записи.
Дамблдор мельком оглянулся на Снейпа и Гарри, а затем кивнул.
— Я счастлив сказать, что это правда, — согласился он. — Хотя мне кажется, что эту историю лучше выслушать с начала.
Гарри расслабился, слушая Дамблдора. Он был весьма впечатлен той историей, которую тот изложил. По большей части она была правдой, вот только Дамблдор сосредоточился на пророчестве и обошел мимо тренировки. Было упомянуто и о Великих кругах, и Гарри нашел забавным то, как Дамблдор использовал новизну этого факта, чтобы отвлечь всеобщее внимание от того, что столь юного студента научили аппарировать. Упомянули и о побеге Гарри, но в качестве причины привели стресс из-за приближающегося третьего задания. Тут Дамблдор стал вдаваться в мельчайшие детали и задал Гарри несколько уточняющих вопросов. Директор, похоже, прекрасно представлял, что произошло между тем, когда Петтигрю похитил его и прибытием Снейпа на кладбище, но сам Гарри не стал вдаваться в детали. Он помнил насмешки и порез на руке, но не стал ничего говорить. Аврорам и министру не нужно было знать, как он был напуган.
— Ты применял какие-нибудь заклинания, Гарри? — спросил Фадж после того, как немного все обдумал. Гарри был немного ошарашен, увидев эту строгую, профессиональную версию Фаджа, поскольку она совершенно не походила на ту картинку, что министр демонстрировал прессе.
