— Всё верно, — хмыкнул сенсей.
— А что насчёт расстояний? И зависимых перемещений?
— Малыми считаются расстояния до трёхсот миль, средними — от трёхсот до тысячи миль, большими — до четырёх тысяч миль, всё остальное называют «огромным». А к зависимым перемещениям относят эльфийскую магию и каминную сеть. Сама сеть является магическим проводником для эфирного тела, в дымоходах нет преград, там никто не живёт и ничего не растёт. Эфирное тело движется не напрямую, а по заранее намеченной «дороге», поэтому вход и выход достаточно комфортные и камины разрешены для детей. Но для использования зависимого перемещения нужны в первом случае эльф, а во втором — подключённые к сети камины в точках входа и выхода, а также летучий порох для активации процесса перемещения.
— Получается, что, в принципе, нет преград для изучения аппараций на сверхмалых расстояниях? — спросил я, вспомнив о давней мечте «воскресить» здесь технику отца — «Хирайшин». Пусть только в ближнем бою, но и это может стать огромным сюрпризом для любого противника.
— Ну, она, в принципе, бесполезна, — пожал плечами Снейп-сенсей. — Только ради баловства и объяснения самого принципа изменения состояния и возвращения из него. В каминной сети этому способствует огонь в реакции с летучим порохом, а при аппарации это усилие воли и магии волшебника.
Я сразу отчего-то вспомнил, как делал мой жабий сенсей Фукасаку, когда я проходил обучение на сэннина: сначала мазал специальным жабьим маслом, которое помогало впитывать в тело природную чакру. Это для того, чтобы я начал понимать, как это вообще происходит, — такое «впитывание». А потом со всей своей жабьей дури колотил меня до синяков, буквально выбивая природную чакру из тела, иначе оно разрушалось, трансформируясь в камень. После сеанса побоев, синий я ещё до посинения пытался каким-то образом самостоятельно впитать в себя природную чакру.
Я и до этого ощущал, что в камине происходит какая-то «трансформация», и даже понимал, что это был переход в какое-то иное состояние: не мог же человек реально летать по трубам, — но глубоко об этом не задумывался. Тем более, что все попытки уговорить сенсея насчёт обучения перемещениям проваливались.
* * *
С Грейс Пиквери мы встретились в магической кафешке, втиснутой между двумя кинотеатрами. Нам только принесли заказ после того, как я отправил записку, а Пиквери уже пришла с нашим гордым совёнышем на плече. Если бы не Леон, я бы её вообще не узнал.
За год, что мы не виделись, Грейс сильно изменилась. Или всё дело в одежде? Она вроде женственно округлилась в некоторых местах, впрочем, может быть, всё из-за того, что теперь вместо школьной формы или платья на ней обтягивающий костюм из чёрной кожи: узкие штаны до пояса и короткая курточка до лопаток с «погонами» в золотой бахроме. Грудь прикрывал короткий золотой топ без лямок, волосы подстрижены ещё короче, чем были, почти как у парня, и две полоски сбоку высветлены, в ушах тонкие кольца серёжек, вишнёвая помада, солнечные очки, как у полицейских в фильмах, и на ногах золотые босоножки с множеством ремешков и на высоком каблуке.
— Привет, Грейс, — поздоровался я. — Ничего себе, какая форма у местных авроров…
— Привет, Гарри, — кивнула она, ссаживая с себя Леона и снимая очки. На веках у неё оказались золотые тени или карандаш какой-то, не помню, как точно эти женские примочки называются. — Это не форма. Я ещё только кадет. И у меня выходной.
— А… — я немного растерялся от суховатого тона, но понял, что, скорее всего, это из-за присутствия Снейпа-сенсея, который взирал на Пиквери с плохо скрываемым недоумением. — Ты помнишь профессора Снейпа? Он наш профессор зельеварения в Хогвартсе.
— Здравствуйте, профессор, — кивнула она сенсею. — Твой сопровождающий, Гарри?.. Или вы с официальным визитом?
— Можно и так сказать, мисс Пиквери, — ответил Снейп-сенсей.
— Можно тебя на пару слов, Гарри? — кивнула в сторону Грейс. — Наедине.
Мы отошли вглубь кафе, Грейс неплохо здесь ориентировалась. И через секунду я оказался зажат между стеной и золотым топиком, а Пиквери, которая и до этого была высокой, на каблуках вообще нависала, упираясь рукой в стену.
— Ты зачем сюда прибыл, Поттер? Что хочешь? — с угрозой спросила Грейс. — Снова разбить Чжоу сердце? Или просто хочешь убедиться, что она страдает?
— Ты вообще о чём? — слегка оторопел я. — Я сюда прибыл, чтобы во всём разобраться, мне твой брат письмо написал, и я хотел лично убедиться, что это правда.
— Что «правда»? — моргнула Грейс.
— Что Чжоу теперь встречается с Горди, который её безумно любит, как и она его, и просит меня их простить, — я достал письмо. — Сама прочитай.
По мере чтения лицо Грейс то морщилось, то вытягивалось.
— Ерунда какая-то! — воскликнула она и начала читать повторно.
* * *
Мы втроём вместе с Грейс и Снейпом-сенсеем направлялись в «Ильверморни». В Америке имелся аналог «Ночного рыцаря», и наше путешествие к горе Грейлок завершилось примерно через полтора часа.
По дороге выяснилось несколько вещей: во-первых, о том, что у Чжоу нет родителей и они куда-то пропали, Грейс слышала впервые. Во-вторых, без особого прошения в Конгресс их никто бы не стал искать. В-третьих, у Горди, оказывается, есть девушка, которую он очень любит, и его общение с Чжоу достаточно сдержанное, так как его половинка очень ревнива. А в-четвёртых, Грейс сказала, что я будто бы расстался с Чжоу письмом, Грейс даже лично его читала, так как приезжала навестить брата и бабушку в мае, был американский день матери. Она заходила к Чжоу, чтобы проведать, и застала её всю в слезах. А когда я спросил, как Грейс смогла прочесть «моё письмо», то выяснилось, что написано оно по-английски.
И мне очень хотелось узнать, кто же стоит за всем этим.
Местный «Рыцарь» довёз только до разрешённой границы школьной земли, то есть до того мемориала, который был для обычных туристов. Далее пришлось идти пешком.
Внезапно Грейс резко остановилась.
— Чёртов Уоллес… — сказала она.
— Что?
— Думаю, что это Дюк, — повернулась Грейс ко мне. — Дюк Уоллес. Он… он же продолжал бредить Чжоу. Он заходил ко мне в гости пару месяцев назад, в какой-то выходной. Мне Горди как раз отправил письмо от тебя. Он его видел. Спросил, я сказала, что мы с тобой переписываемся через твою девушку. А потом он ещё заходил, но быстро ушёл. Я не проверяла, но, может, он забрал твоё письмо?
— Для образца почерка? — хмыкнул я.
— Да… Если ты писал Чжоу на другом языке… Всё сходится. Дюк этого не знал. А может, он знал, что Чжоу пишет тебе иероглифами, мало ли — перехватил её письма. Всё же через почту не магов их и заколдовать можно. Но, может, думал, что ты как-то их переводишь или это шифр. Поэтому, чтобы не вызывать подозрений, написал письмо от имени Горди. Его образец почерка можно было достать. Уоллес, когда мы учились, постоянно подделывал записки, прикалывался. Может, сам, может, заклинание какое-то знал или у него артефакт есть.
— Этот настырный парень меня уже достал… — потёр я висок. — Я думал, раз он больше не учится в «Ильверморни»…
— Бабушка говорила, что он приходил в школу и даже хотел устроиться преподавателем, — Грейс взвыла. — Это получается, что я во всём виновата?! От меня он узнал про письма.
— Я бы не спешил с выводами, мисс Пиквери, — подал голос Снейп-сенсей. — Насколько я помню, мистер Уоллес довольно своеобразный молодой человек, может быть, я не слишком хорошо его знаю и могу судить лишь по своим урокам, которые он посещал, но такое маниакальное упорство на него как будто не похоже.
— Ну да, Дюк… часто бросает, если не уверен в успехе, — хмыкнула Грейс. — Мы когда-то дружили… До того, как он бросил меня на том Рождественском балу на Турнире. Когда он приходил ко мне в тот раз, то мне показалось, что он хотел помириться и начать всё сначала, но оказалось, что он пришёл ко мне, чтобы выяснить о письмах…
