Дрожащей рукой Люк нажал на пуск и поставил скорость на максимум. Пока он летит сквозь просторный ангар, он должен успеть разогнаться достаточно для того, чтобы, врезавшись в люгер, спровоцировать взрыв.
Черный корпус пиратского корабля стремительно приближался.
Руки дрожали, сердце бешено стучало в груди, горло сжал сильный спазм. Люк отчаянно зажмурился.
«Родителям даже записки не оставил, не попрощался», — мелькнула у него последняя мысль.
Затем маленький флаер сотряс страшный удар.
Оглушенный Люк непонимающе уставился в лобовой экран. В чем дело, почему не было взрыва?
Флаер беспомощно кувыркался в космосе, отскочив от люгера словно теннисный мячик от стены.
Люк нашел взглядом пиратский корабль. Целый и невредимый! Значит, надо повторить. Люк развернул флаер и снова на полной скорости направил его прямо на корабль. Сейчас он его пробьет! Он должен!
И снова страшный удар, и снова флаер отскочил от пиратского люгера.
Люк не думал, не рассуждал и не сомневался. Все мысли, все эмоции остались где-то там, в прошлом. Сейчас он действовал на автомате, бездумно, словно машина. Он снова выровнял флаер, развернул его и направил на пиратский корабль.
Удар, рывок, жуткий скрип искореженного флаера — и он снова отлетает, словно теннисный мячик.
Хрипло чихнув, ожил центр связи.
— Эй, ты кто такой? — раздалось из динамиков. — Ты чего делаешь?
Отчаянно пытаясь выровнять кувыркающийся флаер, Люк поначалу даже не понял, что пират обращается к нему.
— Слушай, кто бы ты ни был — вокруг корабля силовое поле, тебе его не пробить.
В парализованное страхом сознание постепенно пробились слова «силовое поле». Ах, вот в чем дело! Вот почему его так рикошетит при каждом ударе!
С трудом поворачивая разбитый флаер на новый заход, Люк почувствовал, как к нему снова возвращаются эмоции и способность мыслить.
Значит, пиратский люгер окружен силовым полем. Что ж, пусть и не так, как задумывал Люк, но план работал — пираты не зря забеспокоились. До той поры, пока включено силовое поле, никто не может ни войти на корабль, ни выйти из него. Это значит, что пираты не смогут начать погрузку пленников. А до той поры, пока флаер Люка бьется о силовое поле, они не станут его отключать, иначе их люгер просто взорвется при ударе. Ситуация патовая…
Значит, нужно продолжать — до тех пор, пока не прибудут крейсеры галактической охраны. Главное, чтобы покореженный сверх всякой меры флаер выдержал еще несколько ударов.
— Ты что — дурак? Ты не понял? Или ты глухой? — голос в динамике звучал раздраженно. — Хватит! Тебе чего надо?
Люк решил ответить.
— Я хочу, чтобы вы сдались! — сказал он, включив обратную связь.
— А координаты от планеты, где деньги лежат, тебе не надо? — заржал на другом конце пират.
Люк не ответил — он как раз набирал скорость для новой атаки.
Сейчас, когда он знал, что люгер окружен силовым полем, врубаться в него было уже не так страшно, но где-то на самом краю сознания мелькала тревожная мысль: а вдруг вот именно сейчас пираты снимут силовое поле?
— Какой у тебя план, а? — тем временем продолжал допытываться пират. — Ты чего хочешь добиться этими своими наскоками? Запугать нас? Да мы скорее помрем от смеха, уж очень ты похож на муху, бьющуюся о стекло.
Наверное, со стороны это и впрямь выглядело нелепо и смешно. Правда, самому Люку было не до смеха. Разбитый флаер отчаянно мигал аварийными сигналами, и каждый новый удар мог стать последним.
Еще одно столкновение, и снова его флаер отброшен в космос.
— Слушай, может, тебе денег дать, а? — устало спросил голос из хрипящего динамика. — Мозг себе новый купишь.
— Да не нужны мне ваши деньги! — огрызнулся Люк, с тревогой отмечая, как тускнеет подсветка во флаере. Похоже, машина вот-вот развалится. Да где же эта галактическая охрана? Он тут в лепешку разбивается, в буквальном смысле этого слова, а их все нет и нет!
— Какой ты несговорчивый! — раздраженно продолжил пират. — Какой-то плохой у тебя характер.
— Нормальный у меня характер, это у вас нервы слабые, — буркнул Люк, пытаясь хоть как-то управлять ставшим совсем неуправляемым флаером.
— Ну, раз ты — дурак, продолжай биться. Нам то что? Мы подождем, пока ты не взорвешься, нам спешить некуда.
«А вот тут вы здорово ошибаетесь! — злорадно подумал Люк. — Знай вы, что с минуты на минуту тут будет галактическая охрана, вы бы ох как заторопились!»
Флаер снова врезался в силовое поле. Раздался звук удара, жуткий хруст, а потом…
Словно в замедленном кадре, Люк увидел, как прямо перед ним треснул корпус его многострадального флаера и как тот стал расползаться, разваливаться на куски. Люк в ужасе зажмурился, а потом ощутил сильный толчок и почувствовал, что словно парит в невесомости.
«Бестолковая смерть, — с досадой подумал он. — Даже люгер не взорвал!»
И расстроился.
Хотя, наверное, глупо расстраиваться из-за таких вещей, если ты уже умер.
— Прием! Прием! — услышал Люк чей-то голос, вздрогнул от неожиданности и открыл глаза.
Оказывается, он не умер. Он парил в открытом космосе в прозрачной жизнекапсуле — автоэджектор сработал и катапультировал его из флаера за миг до того, как тот раскололся.
Справа от Люка висела громада «Титаника-5». А слева… слева к нему приближались золотистые крейсеры галактической охраны!
— Прием! — снова послышался чей-то голос. — Пилот флаера, вы живы?
— Жив, — отозвался Люк.
— А что это вы такое странное делали?
— Что делал, что делал, — ворчливо пробурчал Люк. — В теннис я играл!
— Да? А больше похоже, что с вами играли, — отозвался голос. — Держитесь, сейчас мы вас подберем.
Люк парил в невесомости жизнекапсулы, наблюдая за приближением золотистых крейсеров и представлял, как сейчас, должно быть, засуетились пираты.
А потом его втащили внутрь спасательного катера, и его измученное сознание отключилось.
Глава одиннадцатая
Настоящая жизнь
— Благодаря моему профессионализму, а также некоторой помощи со стороны экипажа лайнера ситуация разрешилась благополучно и без жертв. Все пираты арестованы службой галактической охраны, — важно вещал дядя Вольдемар перед собравшейся толпой репортеров, поочередно демонстрируя им то свой величественный фас, то гордый профиль.
— Вольдемар Артурович, Вольдемар Артурович, еще несколько вопросов! — галдели одни журналисты.
Другие снимали «Титаник-5» и брали интервью у пассажиров. В одну камеру попал раненый слаломист, который, хоть и пропустил всю эпопею с пиратами, пролежав в медикамере, но все равно гордо заявлял в кадр:
— Это я, это я разбил тот флаер! И это меня везли обратно на медицинском катере, когда его захватили пираты!
«Сомнительный предмет для гордости», — усмехнулся про себя Люк и, перекинув через плечо рюкзак со своими вещами, зашагал прочь от лайнера. Ни дядя Вольдемар, ни пассажиры, ни журналисты не обратили на него никакого внимания.
Не то, чтобы он рассчитывал, что его сделают героем и будут хвалить за храбрость и находчивость. И не то, чтобы ждал какой-то особой благодарности — то, что он спас пассажиров от ужасной участи, само по себе было уже достаточной наградой.
И все же… Именно он сумел передать сигнал бедствия! Именно он задержал пиратов и не позволил им улететь и увезти с собой захваченных для продажи пассажиров! А интервью берут у дяди Вольдемара…
— Эй, куда это собрался? — услышал он чей-то голос.
Люк обернулся и увидел подходящего к нему дядю Брюса.
— А вы-то как здесь оказались? — удивился он.
— Как все — на космическом корабле, — пошутил дядя Брюс, а потом посерьезнел. — Мы рванули сюда, как только ты со мной связался. Но мы работаем в соседнем секторе, так что добрались только сейчас.
Люк кивнул, не очень понимая, зачем все-таки прилетел дядя Брюс и что ему теперь говорить.
— Так понимаю, с «Титаника-5» ты ушел? — спросил дядя Брюс, кивая на рюкзак за спиной Люка. — И как, уже есть планы?
— Нет, — мотнул головой Люк. Планов у него не было, но почему-то сейчас неизвестность его больше не пугала.
— Ну, раз нет, тогда, может, к нам? — улыбнулся дядя Брюс.
— К вам? — вытаращил глаза Люк. — В вашу Службу?
— А почему это тебя так удивляет?
— Ну, у вас такая серьезная работа, вам нужны подготовленные люди, вы же, если что случится, должны корабли спасать…
— Именно, — кивнул дядя Брюс. — А я тут как раз узнал про одного парня, который корабль спас. Вот, прилетел пригласить его к нам. Ну, так как?
— Еще спрашиваете! — обрадовался Люк. — А кем?
— Как это кем? Тем, кем умеешь быть лучше всего.
