остается от самого напитка. После первого глотка лица пассажиров вытягиваются, после второго они вопросительно смотрят друг на друга, после третьего начинаются выпады в адрес авторов этого пойла, не имеющего ничего общего с благородным напитком.
Я достаю из. портфеля чистый лист бумаги. Вверху пишу: «На что больше, по вашему мнению, похож кофе в автомате?» Делю лист надвое. Левый столбец — «на кофе». Правый — «на воду». И прошу пассажиров ответить на мою импровизированную анкету.
В результате левый столбец остается девственно чистым. Чего не скажешь о правом.
В конце дня, управившись с основными делами, звоню в городской отдел торговли. Веду разговор о качестве вокзального кофе, а про анкету из тактических соображений умалчиваю.
— Быть того не может! — заявляют мне. — Механики по наладке автоматов при всем желании не могут занизить дозировку кофе: не позволит автомат. Если, скажем, вместо полагающихся сорока граммов сгущенного кофе отпустить тридцать восемь, то датчик не сработает и моментально остановит автомат. Скорее всего вы субъективны в своей оценке. На вкус и цвет товарищей нет.
И опять я умолчал об анкете. А пообещал устроить опрос на другой день. И, конечно же, на другой день качество кофе резко улучшилось. И это свидетельствует о том, что не изобретены еще такие датчики, которые нельзя было бы обвести вокруг пальца.
Одна женщина поделилась с редакцией не очень-то оригинальным фактом. У нее сломался кран горячей воды. Явившийся по вызову слесарь был пьян и поэтому вместо ремонта сломал еще один кран.
Наивная женщина!
Ей кажется, что второй кран уцелел бы, приди слесарь к ней в трезвом состоянии. Вот я, например, уже около года с маниакальным постоянством вызываю слесарей, и все они являются в мою квартиру трезвыми как стеклышко. Тем не менее сливной бачок с таким же маниакальным упорством время от времени фонтанирует через край, держа в напряжении все мое семейство и соседей снизу.
Выходит, трезвость слесаря еще ничего не гарантирует. Такой вывод я делаю, разумеется, не для оправдания пьяниц. Дескать, все равно от вашего слесаря мало проку, пусть себе попивает, если это ему так нравится. «Пьянству — бой!» — громогласно провозглашает автор. Но, согласитесь, многое зависит и от умения, от мастерства, от профессионализма.
Возьмем профессию портного. К сожалению, далеко не вся клиентура в восторге от продукции пошивочных ателье. В иную поделку такого ателье может вырядиться только человек исключительного мужества. И то не во всех случаях. Например, на собственную свадьбу не наденешь костюм, чем-то напоминающий клоунский. Невеста в последний момент, чего доброго, сбежит с каким-нибудь денди, имеющим более элегантный вид.
Кстати, о свадьбе. Не так давно вступал в законный брак Игорь Котик. По загсовскому талону в местном ателье «Радуга» ему и соорудили нечто похожее на костюм. Плечи у пиджака свисали, пуговицы были пришиты так низко, что в застегнутом виде сковывали движения, а штанины брюк напоминали перевернутую Эйфелеву башню.
На это клоунское одеяние в «Радуге» ухлопали массу времени. Вручили его Игорю, когда он уже не успевал обзавестись жениховским обмундированием через торговую сеть.
Извлек жених из шифоньера ранее сшитый костюм. В другом ателье, но с тем же результатом. Брюки этого костюма вызывали большие сомнения у окружающих, ибо штанины ни на что не были похожи, и меньше всего походили они на штанины. А пиджак большого протеста не рождал, хотя и любоваться им не приходилось. В этом-то пиджаке и в брюках, одолженных у соседа, Игорь отправился в загс. И только благодаря тому, что и невеста не вполне была довольна своим нарядом, свадьба не расстроилась.
Как вы думаете, отчего портновское дело у нас, прямо скажем, не на высоте? Откуда берутся в ателье портные, шьющие так, словно впервые взяли иголку в руки? И почему жэковский слесарь озадаченно чешет в затылке, будто его просят не самый рядовой сливной бачок или кран-смеситель отремонтировать, а по меньшей мере решить алгебраическое уравнение третьей степени?
Только не подумайте, что мастера иглы и гаечного ключа, фигурирующие здесь, либо случайные люди, временно подменяющие асов своего дела, которых вдруг уложил в постель грипп, либо неискушенные новички, только что освоившие азы специальности. Ни то, ни другое. Все они когда-то прошли курсы соответствующих наук и трудятся на своих местах по многу лет.
«Ага, — смекнете вы, — значит, эти профессионалы, не владеющие секретами профессии, просто бездарные люди. В этом суть».
Отчасти, скажу я вам, отчасти. Конечно, талант во всяком деле не помеха. Но, во-первых, специалисты утверждают, что людей вовсе бездарных природой не предусмотрено. Во-вторых, оказывается, и при наличии большого таланта можно всю жизнь заниматься одним делом и толком не освоить его. Все зависит от того, как мы относимся к работе. Один труженик, проснувшись ночью, целый час обдумывает, как бы ему обточить деталь с наименьшим выходом стружки, а другой, пребывая на службе, то и дело вытаскивает зеркальце, как бы прихорашиваясь, а на самом деле ловя им настенные часы. Для такого каждый трудовой день — невыносимое испытание.
А без службы ему нельзя. Все-таки набегает кое-чего: оплачиваемый отпуск, стаж для пенсии, зарплата, а частенько и премии.
Скажите, всегда ли мы тормошим своих коллег, дремлющих на работе, всегда ли мы задаем им нескромные вопросы: «По какому, собственно, праву, дорогой товарищ, вы тут прозябаете? Почему не совершенствуетесь, застыв на уровне курсов кройки и шитья, законченных еще в период запуска первых спутников? Почему вы, товарищ слесарь, добрый десяток лет не расстаетесь с гаечным ключом и до сих пор не разобрались в премудростях сливного бачка?»
Увы, так мы вопрошаем далеко не всегда. И слесарь, по безрукости которого залиты две квартиры, и портной-неумеха, омрачивший свадебное торжество, исправно получают свою зарплату. Нередко такую же точно, как их более искусные коллеги.
Давайте же помнить, что исправное хождение на работу, пусть даже в абсолютно трезвом виде, еще не самое большое достижение. О достижениях можно говорить лишь тогда, когда труженик, овладев всеми премудростями профессии, приносит действительную пользу своему предприятию, потребителю, клиенту.
ГДЕ ЭТА УЛИЦА, ГДЕ ЭТОТ ДОМ
Даже не верится, что в Москве были такие озера — Черное и Постылое. Впрочем, когда-то эти названия вполне соответствовали окружающим их достопримечательностям. Озера находились неподалеку от Симоновой слободы. А в то время Симоновка — это хилые деревянные домишки, с десяток керосиновых фонарей, трактиры, кабаки, винные лавки, грязные улицы, городская
