морю, песчаным пляжам…
– Да, что-то такое слышится в звуках, – согласилась она.
– Девушка, может быть, и выглядит это нескромно, но могу я спросить у Вас? – обратился я уверенный, что она ответит.
– О чём, если не секрет?
– А как, Вас зовут?
– Ах вон, Вы о чём… Как я сама-то об этом не догадалась? Наташа, – а сама смотрела куда-то в сторону, не замечая даже, что я рядом.
– Очень приятно, Наташа. Антон, – вежливо обронил я, пытаясь быть самой галантностью.
– Мне тоже, – только теперь, она посмотрела на меня.
– Вы не курите?
– С чего так решили?
– Ну… Ваши подруги, как мне кажется, пошли покурить…
– Возможно и так… – как-то казённо ответила Наташа, почти обрывая с трудом найденную нить.
– Наташа, а не желаете пива?
– К сожалению, я не пью пиво…
– Ну, тогда колу?
– Спасибо…
Я уже сделал шаг в сторону стойки:
– Но только не сейчас… – услышал я.
– Хорошо, как скажете, – обернулся я и краем глаза увидел её подруг.
– Спасибо за беседу.
– Пожалуйста…
Я отошёл, и выпив ещё баночку пива, покинул кафе. Идя по улице города, я чувствовал какое-то щемящее чувство, давно уже не посещавшее меня и несколько даже подзабытое. Подзабытое, да не умершее, не зачерствевшее, иначе с чего бы я понял? Я шёл по улице и уже никакой мороз, никакой ветер мне был нипочём. Набирающее силу пламя любви согревало всего. Я задумывал завтрашний разговор, встречу…
Утром, как всегда, придя на работу, я планировал заняться своим делом, когда секретарша, войдя в мой кабинет, объявила о необходимости явиться к шефу. Но и это не особо огорчило меня. Бывало иной день раз трижды приходилось представать перед ним.
– Доброе утро, – поприветствовал я шефа, едва переступив порог. – Вызывали?
– Доброе, Антон. Да, вызывал. Антон, дело вот в чём, – и он начал подготовительную речь, чтобы после уже приступить к делу, из чего я сразу сделал для себя неутешительный вывод: предстоит командировка.
Рушились мои вечерние планы. Всё о чём я вчера думал, подготовил, всё летело псу под хвост.
– Командировка, надо полагать? – спросил я, едва он закончил свою речь.
– Да. Необходимо съездить и разобраться на месте.
С понурым видом, покинув кабинет шефа, я побрёл в бухгалтерию, посетил отдел сбыта. Правда в последнем меня несколько приободрили:
– Да там ничего существенного. Дня на три, надо полагать. Ну, от силы, четыре.
На следующий день, восход солнца я встречал в поезде «Москва – Новосибирск». А ведь я не знал ни номера телефона девушки, ни адреса, одно лишь имя. Утешало: я приеду вскоре обратно. В командировке мне пришлось работать пару дней, а после не было билетов. И в итоге, вместо четырёх дней, я отсутствовал все десять…
Приехав обратно домой, я распаковал баулы, а вечером приодевшись, уже собирался идти в кафе, когда в дверь позвонили. Вот самое неприятное в жизни, это когда нарушают твои планы внезапным вторжением, чуть ли не вероломством. Надеясь, что всё-таки ошиблись дверью, или ещё что-то в этом роде, я взвинченный направился к двери.
Даже не подумав посмотреть в глазок, открыл дверь. На площадке стоял коллега по работе, несколько хмельной, да ещё с пакетом в руках. Вечер мой рушился, словно карточный домик, и карты разлетались в пространство. Одним из своих недостатков считал и продолжаю считать свою мягкотелость: ну не могу выпроводить человека насильно или отказать в помощи, даже если сам в ней нуждаюсь, как никто другой. Вот и сейчас…
Как у себя дома Витёк прошёл на кухню и начал освобождать пакет: первое это три бутылки «Балтика-девятка», за ними кальмары в пакетиках. На этом я думал, всё. Ан нет. Он водрузил на стол две бутылки водки.
– Антон, у меня событие. Поверишь, сыну пятнадцать лет, – гордо произнёс он, словно запустил первую космическую ракету.
– Поздравляю, от души, – только и промямлил я, без настроения, поскольку оно улетучилось при его появлении. А в голове вертелось: «ну если сыну пятнадцать лет, так зачем нужно тащиться куда-то, нарушая чужие планы, сидел бы дома и пил, перед телевизором, ну или перед зеркалом».
– Спасибо, спасибо, ты настоящий друг, – а сам раскупорил пиво и разлил по бокалам, как бы компенсируя неудобство своим приходом.
Третью бутылку он так и не распечатал, прямо за столом начал валиться в сон. Пришлось проводить его до дежурного дивана. А после уже, подойдя к окну, стал я лицезреть ночной город. Мягко и невесомо падал снег, кружась в свете фонарей, поздние прохожие спешили домой.
«А где-то там, в одном из домов, наверное, Наташа так же смотрит на улицу в окно, или весело щебечет с подругами в кафе», – от этих мыслей стало тяжело и горько на душе, и я уже проклинал Витьку, пришедшего некстати. А оставлять его одного, я тоже не решился.
Время было уже достаточно позднее, когда я тоже, раздевшись, лёг спать. Но не успел я и задремать, до моего слуха донёсся шум со стороны дивана. Пришлось встать и включить свет.
Витёк, проснувшись, сидел на диване. Увидев меня, он удивлённо вытаращил глаза:
– А ты что у меня делаешь?
– Да ты глаза-то разуй. Не я у тебя, а ты у меня дома.
– Как у тебя? – он поозирался по сторонам, выискивая знакомые предметы интерьера. – Подожди… Тогда, это… я домой пойду, – он попытался подняться. Но ноги не слушались, и он снова рухнул на диван, вызвав у последнего жалобный скрип.
– Ладно, отоспись, утром пойдёшь, – я столкнул его на подушку и выключил свет.
На моё счастье, он больше не потревожил мой сон. Утром я уложил оставшееся в пакет и, проводив его домой, начал собираться на работу.
День прошёл в обычных серых буднях. И вот, я уже весь при параде, иду в кафе. Настроение в ожидании предстоящей встречи, было как никогда приподнятым, хотя надо сказать, пришёл я несколько рановато, зал оказался полупустым. Но если пришёл, возвращаться уже нет никакого смысла и я подошёл к барной стойке.
– Привет.
– Привет. Куда пропадал-то?
– Не пропадал, в командировке завис.
– Ясненько. Что будешь? Балтику-девятку?
Стоило ей произнести «Балтику», меня чуть не вывернуло, вспомнив минувший вечер. С трудом удержавшись, я произнёс:
– Нет, «Будвайзер».
Пока она оборачивалась за бутылкой, я невольно залюбовался ею. Но стоило ей вернуться в привычный профиль, я стоял, как, ни в чём не бывало, и даже поинтересовался:
– А Наташа бывала?
– Ну не каждый день, а так с подружками захаживала.
Мы часа два беседовали с ней, но Наташа, ради кого я и стоял здесь, так и
