Желавшим поступить в санаторий в Халиле следовало заявить письменно о своем желании в Собственную Его Величества канцелярию с приложением медицинского свидетельства о болезни. Больные, не имевшие средств для внесения в канцелярию установленной платы за содержание и лечение в санатории, должны были приложить к своему заявлению свидетельство о бедности, выдаваемое в полиции.
Полное содержание и лечение больного стоило в Халиле 75 рублей, причем ему полагалась отдельная комната. При размещении в одной комнате двух больных цена значительно снижалась.
На финские курорты петербуржцы, как правило, приезжали полечить ревматизм, ожирение, нервные болезни, пищеварительный тракт, женские болезни и т.д. Жизнь на финских курортах организовывалась так, что здесь каждый мог найти то, что искал, не мешая друг другу.
Те, кто хотел лечиться, пользовались услугами водолечебниц с самыми разнообразными ваннами, массажем, врачебной гимнастикой, минеральными водами, кто приехал просто отдохнуть, могли проводить время на свежем воздухе среди чистой природы, а для желающих повеселиться устраивались танцевальные вечера, прогулки на гребных, парусных и моторных судах, а также предлагались спортивные развлечения – теннис, крокет, футбол, поездки на велосипедах и верховых лошадях.
Реклама курортов и санаториев в Финляндии, начало 1910-х годов
Как правило, сезон на финских курортах начинался в первых числах июня и заканчивался в конце августа. Кроме курортов и санаториев в Финляндии было много «Rekreationshem» (домов отдыха. – С.Г.), где не проводилось никакого курса лечения, но куда врачи посылали своих пациентов для того, чтобы они выздоровели и окрепли.
Реклама курортов и санаториев в Финляндии, начало 1910-х годов
Правда, сохранились свидетельства того, что не всех петербуржцев удовлетворяло лечение в финляндских санаториях. «Приходилось ли вам лечиться в Финляндии? – вопрошал некий репортер на страницах "Петербургской газеты". – Если нет, то я не советую. Во-первых, вас изведут ваннами. Местный врач назначает лечение и первым долгом велит вам брать ванны. И не одну, а три-четыре в день. Затем массаж. Чем бы вы ни хворали, массаж считается необходимой вещью, с которой начинается лечение. При этом, вероятно, нигде в мире так энергично не массируют. На вас буквально наваливается здоровенный мужчина и катается по вашему телу, как по катку…»
Еще одним популярным курортом, куда любили ездить петербуржцы «средней руки», был Гунгербург близ Нарвы (ныне это город Нарва-Йысуу в Эстонии, недалеко от границы). «Гунгербург давно излюблен петербургским обществом как место летнего пребывания», – замечал в начале 1910-х годов столичный репортер.
До 1870-х годов Гунгербург представлял собой небольшую тихую деревушку, заселенную по большей части рыбаками и лоцманами. Все переменилось, когда голова Нарвы А.Ф. Ган начал здесь постройку дач. Его примеру последовали многие состоятельные горожане не только из Нарвы, но и из Петербурга, после чего пустынные прежде земли на побережье Финского залива довольно быстро оживились.
Нарвское городское общественное управление разделило полоску земли на участки, прорубило дороги, прорезало через дюны выходы к морю и пригласило желающих брать участки в «вечную аренду» по полторы копейки за квадратную сажень в год. Так началась дачная и курортная история Гунгербурга, куда сразу же потянулись петербуржцы «средней руки». В 1876 году тут построили заведение «теплых ванн», спустя два года появился дачный водопровод, а в 1881 году воздвигли «кургауз» с рестораном и меблированными комнатами.
Правда, в августе 1886 года все начинания едва не пошли прахом – в Гунгербурге произошел сильный пожар, в результате чего большая часть курорта сгорела. Однако современники замечали, что, как когда-то Москве, пожар способствовал Гунгербургу к украшению: «Из лабиринта прежних переулков и закоулков вышли прямые улицы и площадь с недурными домами».
К концу XIX века в Гунгербурге стояло уже около трехсот домов. «Врачи, аптека, морское купание, водолечебница, почтово-телеграфное сообщение, некоторое количество необходимых магазинов, музыка утром и вечером, играющая поочередно в кургаузе и на берегу моря – все это довольно необходимые для курорта подспорья, – замечал автор одного из путеводителей. – Устраиваются также красивые экскурсии – вдоль по берегу моря, к нарвскому водопаду и его колоссальным, образцово устроенным мануфактурам. Для любителей охоты и рыбной ловли здесь раздолье…»
Среди курортников Гунгербурга преобладали петербуржцы. Однако бывали и семейства, из года в год приезжавшие сюда из Москвы и даже из еще более отдаленных городов. Бал молодежи в кургаузе обычно каждый год совпадал с приходом эскадры Морского корпуса, заходившей в Гунгербург во время учебного плавания.
Бывали тут и зарубежные гости. «Дети сербского короля Петра I, наследник сербского престола князь Георгий Петрович, 15 лет, воспитанник Александровского кадетского корпуса, и младший королевич Александр, воспитанник Императорского училища правоведения, на днях прибыли в Гунгербург, – сообщал в июне 1903 года "Петербургский листок". – Оба королевича живут в небольшой даче в самом курорте. Во время прогулок в курзале в сопровождении своего воспитателя офицера Александровского кадетского корпуса и казака для поручений, королевичи приковывают к себе внимание массы курортной публики. Скромность и безусловная корректность юношей при симпатичной их внешности вызывают среди публики не только любопытство, но и искреннее восхищение».
* * *
Среди русских курортов той поры были популярны Кисловодск, Старая Русса, Липецк. Но петербуржцы давно лелеяли мечту иметь курорт рядом с Северной столицей. И на рубеже XIX-XX веков их мечта осуществилась: энергичный предприниматель, председатель правления Общества Приморской железной дороги, связывавшей Новую Деревню с Сестрорецком и Озерками, Петр Александрович Авенариус взялся за устройство Сестрорецкого курорта.
«Мысль об устройстве курорта меня давно преследует! – рассказывал Авенариус столичному журналисту. – Лет пятнадцать тому назад, когда мои ноги были помоложе, я пешком исходил всю местность от Лахты до финляндской границы. Этот уголок мне особенно понравился. Местные жители мне говорили, что здесь теплее и меньше дождей, чем в Петербурге».
Власти пошли навстречу Авенариусу, и в 1898 году Министерство земледелия и государственных имуществ передало в бесплатную аренду Обществу Приморской железной дороги участок казенной земли на берегу Финского залива с тем, чтобы общество устроило тут образцовый курорт. Согласно договору, через 60 лет курорт и его постройки должны перейти в казну.
Прошло немного времени, и уже 4 ноября 1899 года состоялось торжественное освящение построенных зданий. А еще через полгода, 8 июня 1900 года (по старому стилю), состоялась церемония открытия курорта. В тот день из Петербурга в Сестрорецк отправилось несколько экстренных поездов с почетными гостями. Из Кронштадта, Лахты, Петергофа, Терпок и Куоккалы пришло множество яхт и лодок. На паровом катере «Рыбка» из Кронштадта прибыл главный командир порта вице-адмирал С.О. Макаров, а по железной дороге из столицы приехали министр земледелия, петербургский губернатор, директор Ботанического сада и многие другие. Ученый мир представляли профессора-медики Лебедев, Павлов, Бехтерев. Присутствовали также представители уездного земства и гласные городской думы. Все происходило, как водится в таких случаях: молебен, поднятие флага, окропление святой водой, затем – праздничный обед. «Шампанское лилось рекой. По окончании обеда гости прослушали концертное отделение», – сообщала столичная хроника. Торжествовавший удачу Авенариус удостоился шумной овации. Его даже качали на руках… Спустя два дня, 10 июня, курорт открылся для петербуржцев.
Он включал в себя курзал с концертным залом, гостиной, столовыми, салонами для дам, водолечебницу с ваннами, банями, гимнастическим залом и бассейном, а также пансионат. Водолечебница – самое крупное сооружение курорта. Ее устроили по последнему слову медицины и строительной техники. Состояла она из двух отдельных зданий, соединенных стеклянной галереей. В одном из них помещались лаборатория, электрическая станция, аппараты для приготовления искусственных минеральных вод, лечебные кабинеты с ваннами, русские паровые и римские бани и гимнастический зал, а в другом – бассейн для плавания. Он был таким большим, что, как отмечали репортеры, на нем можно даже кататься на яхте. «Подобного бассейна у нас нет нигде в Петербурге!» – восторгались они. Перед курзалом сделали широкую гранитную эспланаду и пляж, поднятые на 11 футов над уровнем моря, а на берегу поставили скамейки с подвижными спинками. Вдоль пляжа от курзала шла стеклянная галерея.
