М. Силина - Музей Родена Париж

Запечатленный жест обретает особую глубину и смысл благодаря авторскому названию — «Руки возлюбленных». Любовная тематика, безусловно, нашла самое полное отображение в творчестве Родена. Каждый зритель, глядя на эту работу, представляет что-то свое: диалог пары, драму ушедшего чувства, незабываемые моменты жизни. Стихотворение «Экстаз» Джона Донна, классика поэзии XVII века, отражает главную мысль скульптора:

Однажды в разговоре Роден сказал своему собеседнику: «Разве скульптор не совершает акта преклонения, когда ему открывается грандиозность изучаемых им форм? Он умеет в путанице второстепенных линий высвободить тот вечный тип, что живет во всем сущем, провидя в глубинах божества незыблемые модели, послужившие основой творения». Данное изваяние — прекрасный пример преобразования холодного камня в человеческую фигуру, аллегорию, живой образ. Перед зрителем — символ, который можно «прочитать» по-разному. Это контраст инертной массы и одухотворенности, мертвой материи и души.

Название данного творения Родена неоднозначно и имеет свою историю. В 1909 мастеру для бронзового портрета позировал знаменитый композитор Густав Малер. Двумя годами позднее, под впечатлением от того знакомства и работы, было сделано представленное произведение. Оно экспонировалось на парижском Салоне — самой престижной ежегодной выставке в стенах французской Академии изящных искусств — как «Человек XVIII века». С 1914 скульптура стала называться «Моцарт».

Изваяние выполнено Роденом в свойственной манере того периода — голова словно появляется из толщи мрамора. Это черта символизма, целью творчества художников данного направления было наиболее выразительное использование материала в синтезе с философскими идеями. Скульптуры символистов передавали типические состояния души и тела человека, который — лишь часть круговорота живых существ в природе и Вселенной. Меняя названия произведения, Роден хочет подчеркнуть вечное движение в окружающем мире, идеи которого будто перетекают из одной тленной оболочки в другую, из прошлого в будущее. Так, Малер становится Моцартом, человек XVIII столетия — современником XX века. Для маэстро этот портрет — аллегория великой души Творца в художественном и религиозном смысле, его образ ваятель воспевал в своих многочисленных работах.

Роден всю жизнь оставался верен красоте и особой силе выразительности античной скульптуры. Почитатели мастера вспоминали, что он на спор делал статуи, практически не отличавшиеся от древнегреческих оригиналов.

Музы — покровительницы искусств и наук, они традиционно изображались молодыми прекрасными девушками. От названия храма, который был посвящен им (мусейон), и произошло слово «музей». Это изваяние «обыгрывает» древние руины, обломки, которые обнаруживали европейцы во время археологических раскопок в Греции. Руки были самой хрупкой частью произведений, они легко ломались. Роден намеренно не вылепил их, воспроизводя «образ» античной скульптуры, привычной современникам. На протяжении XX века мастера прибегали к мотиву руин.

Перед зрителем — большая, в натуральную величину, гипсовая модель скульптуры «Муза с платком». Здесь мастер вылепил ей руки, благодаря своим пропорциям они выразительно энергичны. Маэстро был страстным служителем Красоты, Истины и Искусства, о чем не раз говорил в своих беседах с почитателями и учениками.

Музам посвящено множество поэтических сочинений, трудно сказать, какое из них могло побудить Родена, большого любителя поэзии, создать эту статую.

Роден говорил: «Ничто в ремесле художника не требует такой проницательности, как работа над портретом или бюстом. Некоторые считают, что для занятий искусством техническая сноровка куда важнее, чем интеллект. Достаточно взглянуть на хороший бюст, чтобы убедиться в ошибочности этого мнения. Такая работа стоит целой биографии». Мастер разделял мнение, что внимательное изучение внешности человека может многое сказать о его душевных и духовных качествах. Скульптурный портрет Бернарда Шоу отличается живым, чуть насмешливым, проницательным взглядом, он отражает характер знаменитого писателя. И снова, как это характерно для ваятеля, простота общего силуэта сочетается со сложной трактовкой поверхности.

Ханако — сценическое имя японской танцовщицы, с которой Роден познакомился в 1906 на Колониальной выставке в Марселе. Скульптор стремился узнать особенности пластики и мимику женщин, выросших в совершенно иных культурных традициях. Он создал 53 этюда только одного лица Ханако и множество гипсовых и терракотовых набросков артистки в движении. Мастер вспоминал о танцовщице, что в ней сочеталось очарование маленькой женщины с неимоверной силой, гибкостью и выносливостью тела.

Данная работа выделяется из ряда рассмотренных в альбоме изваяний Родена своей необузданной экспрессией, мощью, драматической трактовкой бронзы. Она передает пафос рождения как человека, так и произведения в творчестве художника. В скульптуре запечатлены порыв, энергия, которые ощущаются даже через данную фотографию. Именно эту сторону таланта великого мастера впитал, развил и довел до совершенства его самый известный ученик — Антуан Бурдель. Он сравнялся с наставником в способности выражать трагизм жизни человека в возвышенных, монументальных образах.

Сюжет о Пигмалионе и Галатее — безусловно, один из самых любимых у ваятелей многих веков. Ведь миф рассказывает о скульпторе, создавшем прекрасную статую, которая ожила по велению богов. Интересно, как Роден трактует персонажей. Мастер показан грузно сидящим, настоящим работягой с мощными, натруженными руками. Фигура может напомнить зрителю «Мыслителя». Лица героя не видно, он — анонимный ваятель, вложивший всю свою душу и талант в фигуру обнаженной женщины. Показан самый главный момент истории — статуя медленно оживает, героиня будто просыпается ото сна. Роден уделяет внимание не любовной составляющей мифа, а творческой, показывает отношения художника с произведением. Ремесло скульптора — это тяжелый труд, а часто и отчаяние, которое познал сам французский мастер.

Роден делился своими наблюдениями о женском теле: оно «может уподобиться декоративной вазе», оно — «зеркало души и источник… величайшей красоты». Мастер сравнивал его с цветочным стеблем, лианой, в которых, как ток, бегут силы природы, с сосудом, где зреет будущая жизнь и горит внутреннее пламя. Ваятель отлил представленную бронзовую работу с совсем молоденькой девушки. Видны еще несформировавшиеся формы, подростковые, вытянутые, немного неуклюжие пропорции. Торс без рук и головы также похож на кусок древнего камня, которому поклонялись как идолу. В произведении видны символистские традиции, нашедшие отражение в творчестве этого скульптора-романтика: тело одновременно символ времени и вечности.

Роден так говорил о созданных им портретах: «Я сделал все, что мог. Я никогда не лгал. Никогда не пытался льстить современникам. Мои бюсты часто приходились им не по душе, поскольку были неподдельно искренними. Их главное достоинство — правдивость. Так пусть она и послужит их красоте».

Перед зрителем — скульптурное изображение возлюбленной ваятеля, его музы, ученицы и коллеги Камиллы Клодель. Их отношения к тому моменту уже закончились, но мастер доверил своему помощнику отлить ее портрет в новой экспериментальной технике — в стекле. Качество материала — его полупрозрачность — добавляет особую таинственность облику молодой женщины.

Роден считал искусство портрета одной из самых важных и сложных задач для ваятеля. Для хорошего скульптурного изображения необходимы интеллектуальная и духовная работа самого мастера, стремление проникнуть во внутренний мир заказчика, искренность модели, ее желание пойти на диалог с творцом. «Природа — всегда прекрасна», не бывает невыразительных характеров. «Даже в самом незначительном лице, — утверждал маэстро, — есть трепет жизни, великолепная мощь, неиссякаемый материал для создания шедевров». В портрете можно выразить все: ум, широту души, аристократизм, привычки, профессию, наконец, пороки человека.