Судьба Иоанна Константиновича была ужасной. 18 июля 1918 года вместе с братьями Игорем и Константином, а также сестрой императрицы, великой княгиней Елизаветой Федоровной и инокиней Варварой, сопровождавшей ее, он был сброшен в шахту Алапаевска. 1 ноября 1981 года Русская Православная Церковь за границей причислила всех жертв этого злодеяния к лику святых. В 1992 году Русская Православная Церковь причислила к лику святых и включила в Собор новомучеников и исповедников Российских двоих: великую княгиню Елизавету и погибшую с ней инокиню Варвару.
Храм во имя Св. Алексия Митрополита Московского в Тайцах
Храм в Тярлево действовал до 1937 года. Его настоятелем с 1923 года и вплоть до своего ареста в сентябре 1937 года был протоиерей Сергий Червяковский, пользовавшийся любовью и уважением прихожан. В 1937 году церковную двадцатку и настоятеля церкви арестовали и расстреляли, а храм закрыли. В 1939 году в нем устроили клуб, а после войны закрытый храм передали предприятию и обнесли высокой стеной. Затем, в 1950-х годах храм обезобразили: разобрали колокольню и все пять глав.
Возрождение храма началось в середине 1990-х годов. Из-за многих трудностей дело шло очень медленно. 19 августа 2002 года, в день Преображения Господня, в храме отслужили первый молебен. Первоначальный образ храму вернули только в середине 2000-х годов.
Стоит упомянуть об одной характерной особенности, о которой верующие люди говорят с особым чувством. Старожилы рассказывали, что сколько бы ни закрашивали огромный образ Спаса Нерукотворного на западном фасаде храма, он все равно проступал сквозь краску, вызывая «лишние» разговоры, и тогда его решили сбить молотками и заштукатурить.
Однако когда в начале 2005 года реставраторы, уточняя местоположение на фасаде образа, считавшегося утраченным, сбили штукатурку, то из-под нее показались фрагменты живописи. Когда же цементную штукатурку удалили полностью, то оказалось, что образ Спаса Нерукотворного полностью сохранился. Он не был сбит молотками, не поднялась тогда рука у простых рабочих сделать темное дело!
Увидеть уцелевший лик было настоящим потрясением, и именно так, как чудо обретения утраченного образа, восприняли это событие верующие люди. С тех пор было решено каждый год в первое воскресение после 8 января служить благодарственный молебен перед обретенным образом…
Храмы в память 300-летия Дома Романовых продолжали строить в Петербургской губернии (как и по всей России) и после завершения торжеств 1913 года. Так, храм в Тайцах во имя Св. Алексия Митрополита Московского был заложен 15 июня 1914 года. Строил церковь инженер и архитектор И.В. Экскузович, известный больше как инженер петроградских театров и автор книги «Техника театральной сцены в прошлом и настоящем».
К началу 1916 года храм был вчерне завершен, и на него подняли кресты. Однако из-за начавшихся лихолетий церковь освятили только в 1921 году. Действовал он полтора десятка лет. В мае 1936 года Леноблисполком принял решение о закрытии храма. Верующим удалось отстоять храм, но 11 мая 1939 года его все-таки закрыли и устроили в нем клуб.
Храм вновь стал действовать в 1941 году, после начала немецкой оккупации. Старожилы рассказывали, что простые немецкие солдаты даже оказывали помощь в побелке храма и изготовлении крестов. Многие немецкие солдаты присутствовали и на первом богослужении. Последнее богослужение в храме прошло в августе 1943 года, а после освобождения Тайцев в январе 1944 года храм вновь закрыли и опять превратили в клуб, несмотря на многочисленные просьбы верующих не трогать намоленное место.
Возрождения храма пришлось ждать почти полвека: его вернули верующим в 1990 году, а с 1991 года здесь возобновились богослужения. В 1992 году церковь была восстановлена.
«Остро чувствуется нужда в познании Родины»
Изучая «малую Родину», краеведы сегодня нередко обращаются к опыту своих предшественников – к тому периоду в нашей истории, который исследователи называют «золотым десятилетием» отечественного краеведения. Продолжался он первые десять послереволюционных лет. Последним годом «золотого десятилетия» не случайно считают 1929-й – «год великого перелома». Усилились гонения на интеллигенцию, а надобность в краеведении, казавшемся властям занятием «аполитичным» и не вписывавшимся в идеологические рамки сталинского режима, просто отпала. Краеведение заменили пролетарской дисциплиной – «историей фабрик и заводов»…
В 1920-х краеведы еще не знали, что ждет впереди их науку, только-только становившуюся на ноги. Несмотря на всевозможные исторические и бытовые катаклизмы первых десяти послереволюционных лет, по всей стране возникали краеведческие музеи, общества, кружки и объединения краеведов. Они ставили перед собой единые задачи – всесторонне изучать родной край и распространять знания об Отечестве в народе.
А началась краеведческая деятельность еще до революции, когда отдельные любители истории и старины начинали новое никому еще не ведомое дело – сбор и накопление сведений о прошлом своих родных уездов и губерний. В уездном городе Тихвине в 1914 году, еще до начала Мировой войны, вышел первый номер краеведческого журнала «Тихвинец». Подзаголовок гласил: «Ежемесячный журнал, посвящаемый изучению Тихвина и Нагорного Обонежья».
«Идею нашего журнала мы взяли у немцев, – говорилось в редакционной статье первого номера "Тихвинца". – В Германии есть такие провинциальные журналы-ежемесячники: всего 16 страничек формата "Нивы" в выпуске и обязательно – иллюстрации; больше половины объема отведено беллетристике и поэзии – не только упражнениям местных сил, но и творениям профессиональных литераторов. Заимствовав идею, мы, однако, вносим в журнал свое собственное идейное содержание».
Редакция «Тихвинца» ставила несколько иную задачу, нежели провинциальные германские журналы. «Остро чувствуется нужда в познании нашей Родины; в этом предмете, к стыду нашему, мы все еще изумительно невинны. Остро чувствуется нужда в культурных работниках. Отвечая этим нуждам, наш журнал ставит себе две задачи: всестороннее изучение Родины – не всей Руси великой, а ее малого, но дорогого нам уголка – Тихвина с Нагорным Обонежьем (с уездом. – С.Г.) – и вовлечение деятельных сил в необходимую для Родины культурную работу».
Редакция обещала отводить в журнале много места истории и археологии края, этнографии и фольклору, геологии, флоре и фауне края, вопросам сельского хозяйства. По всем этим направлениям приглашались к сотрудничеству представители деревенской интеллигенции, народные учителя и сельские агрономы. Кроме того, на страницах журнала могли увидеть свет произведения беллетристики и поэтические труды местных авторов. Приветствовались сочинения «деревенских поэтов и бытописателей», однако редакция сразу же предупреждала, что «плохих упражнений» помещать не будет.
Одним из организаторов журнала являлся И.П. Мордвинов, известный в Тихвине любитель и исследователь старины, секретарь местного Общества любителей древностей. Не случайно редакция журнала находилась в собственном доме Мордвинова на Екатерининской улице.
В 1913 году И.П. Мордвинов стал основателем Тихвинского отделения Новгородского общества любителей древностей. В маленькой квартире Мордвинова открылся первый краеведческий музей г. Тихвина. Главными «вкладчиками» этого музея стали местные крестьяне, щедро приносившие старинные предметы быта. «Интеллигентных вкладчиков» нашлось мало. И первое место среди них занимал историк и археолог Владислав Равдоникас, пожертвовавший музею свою коллекцию курганных находок. После революции на основе этого музея Равдоникас организовал уездный музей краеведения.
Известен Мордвинов и своей активной общественной деятельностью. Он – автор множества брошюр о трезвости: «Власть вина», «В сетях соблазна», «От мрака к свету» и т.п., а также различных книжек для школ, посвященных пропаганде трезвого образа жизни. Просветительная деятельность особенно занимала Мордвинова – ему принадлежала идея издания в Тихвине журнала «Наша школа», приспособленного «к потребностям и условиям современной народной школы, преимущественно сельской».
Журнал сразу же, как говорят сегодня, «позиционировал» себя как некоммерческое предприятие. «Коммерческих целей журнал не преследует, доход не получает и стремится лишь покрыть расходы по печатанию, – объявляла редакция. – Надеемся, что сотрудники придут к нам без материальной приманки и будут работать из побуждений идейного свойства».
Журнал предназначался исключительно для продажи в розницу по цене 20 копеек за экземпляр. Однако редакция предлагала всем заинтересовавшимся жителям уезда выписывать журнал через земскую почту.
«Зовем всех к дружной и горячей работе над исследованием нашей Родины, – призывала редакционная статья. – Будем трудиться. Будем копить знания и факты и складывать все накопленное, как наследство для будущего, в наш заветный ларец, именуемый "Тихвинцем"!»
