Александр Блок в своих бесконечных странствиях по Петербургу нередко бывал на Островах. Их облик запечатлелся в дневниковых записях поэта. «На Островах – сумерки, розовый дым облаков, слякоть, и в глине зеленые листья смешались с глиной. Ветер омывает щеки», – отметил Александр Блок 19 октября 1911 г.
Въезд в парк на Елагином острове. Открытка начала ХХ в.
Стрелка Елагина острова. Открытка начала ХХ в.
Историк П.Н. Столпянский называл Острова жемчужиной старого города, «царственным украшением русской столицы», каким не обладает ни одна из столиц Европы и которое еще не успел испортить «бесконечный в своем умении портить всероссийский обыватель».
К началу ХХ в. Острова стали любимым местом прогулки не только «золотой молодежи» и бомонда, но и людей среднего достатка и низших сословий. Тот же журналист, на которого мы уже ссылались, утверждал, что гуляние на Островах – «единственное удовольствие, которым фешенебельное общество и высшая знать наслаждаются вместе с простыми смертными, даже „мастеровщиной“ и „мещанишками“».
Ночные рестораны на Островах с леденым шампанским «Вдова Клико», со столами, уставленными тарелками с икрой, ветчиной, селедкой, заливным из рябчиков – описал в середине XIX в. французский писатель Теофиль Готье, посетивший северную столицу. В начале ХХ в. уже не только извозчичьи пролетки, но и вереницы «моторов» заполняли Острова, и господам в цилиндрах даже не надо было уточнять адрес, достаточно было просто сказать: «Шофер, на острова!»
Для простого люда на Островах предлагались удовольствия попроще: на бойких аллеях стояли лари, напоминавшие водопойные колоды, которые торговали «сластями и кислыми щами, вроде прохладительных напитков». Известны были существовавший больше полувека Русский трактир на Крестовском острове, а также многочисленные кабачки и портерные лавочки.
Об Островах сказано и написано немало, поэтому мы позволим себе дать лишь несколько дополнительных штрихов к их портрету.
У петербуржцев «средней руки» Елагин остров ассоциировался прежде всего со Стрелкой – знаменитым «пуантом», откуда горожане любовались заходом солнца на фоне Финского залива. И если Острова можно было назвать жемчужиной Петербурга, то Стрелка была, несомненно, жемчужиной Островов…
В старину Елагин остров звался Мишиным. По легенде, так окрестили его солдаты, посланные сюда Петром I. Шведов тут не оказалось, а повстречали солдаты на острове только большого медведя. Впрочем, остров был обитаем задолго до основания города. На старинных шведских и финских картах он отмечен как «Мистула-саари» (Медвежий остров), на нем обозначены рыбачьи поселения и огороды.
Потом остров часто менял владельцев и вместе с ними названия. Когда принадлежал вице-канцлеру Шафирову, звался «Шафировым», графу Ягужинскому – «Ягужинским», сенатору Мельгунову – «Мельгуновским». А свое нынешнее имя получил от екатерининского вельможи Ивана Перфильевича Елагина, устроившего тут парадную резиденцию.
После смерти Елагина остров перешел к графу Орлову, у которого Александр I купил его для своей матери Марии Федоровны. Именно тогда на острове возник сохранившийся поныне дворец. Потом Елагин остров был одним из любимых мест Александра I и Николая I, а после смерти последнего стал резиденцией министров. Кстати, премьер-министр Столыпин жил во дворце со своей семьей после того, как в августе 1906 г. террористы взорвали его дачу на Аптекарском острове…
«Каменный остров – самый красивый, большой и населенный, – писал один из обозревателей столицы в конце XIX в. – Конечно, дачи роскошны, дешевле 400 – 500 рублей за лето нет, при каждой даче – художественные павильоны, изящные сады и прочее. Тут же фешенебельный ресторан „Фелисьен“, взимающий за рюмку водки полтора рубля». Другой обозреватель в начале ХХ в. сообщал, что на Каменном острове «много роскошных домов-дворцов, принадлежащих представителям знатного Петербурга и его финансовым аристократам».
В богатейшей истории этого острова можно найти практически любые эпизоды – от сражений со шведами до пышных празднеств и иллюминаций, от сцен государственных заговоров и измен до тихой загородной жизни петербургских аристократов. Всего через год после основания Петербурга шведский генерал Майдель, закрепившись на Каменном острове, хотел наступать с него на строившуюся тогда Петропавловскую крепость. Русские выстроили редуты на другом берегу. Целую ночь шла пальба, после чего неприятель ушел к Выборгу.
В том же году остров был пожалован Петром I графу Головкину, приходившемуся ему троюродным дядей по материнской линии. Потомки Головкина в середине XVIII в. продали остров канцлеру Бестужеву-Рюмину, а после его опалы остров отобрали в казну, причем особенно он полюбился Елизавете Петровне. Потом Екатерина II подарила остров своему сыну – наследнику престола Павлу Петровичу, для которого был выстроен сохранившийся до наших дней дворец. От времен Павла на острове сохранилась и церковь Иоанна Предтечи, где принимали присягу кавалеры Мальтийского ордена.
По завещанию Павла остров стал собственностью его сына – Александра I. От тех времен на острове сохранилось уникальное кладбище лошадей Александра. Эти надгробия можно увидеть у дворцовой ограды сразу же за храмом Иоанна Предтечи. Правда, как отмечают исследователи, самих захоронений здесь нет: в середине 1960-х гг. их вскрыли с целью грабежа и уничтожили…
В течение всего XIX в. остров был в собственности императорской фамилии, а его дачная история началась еще при Павле I. В начале ХХ в. на острове развернулось элитарное дачное строительство. Именно тогда он украсился дачами в виде скандинавских замков и лондонских предместий – недаром именно на Каменном острове снимали эпизоды из фильмов о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне. Многие из особняков за свой необычный облик даже получили прозвища – «золотая рыбка», «дом-сказка», «сахарная голова» и т. п.
Дача Гаусвальд на Каменном острове – одно из мест, где снимались эпизоды из фильмов о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне. Фото автора, апрель 2007 г.
Если Елагин остров можно назвать островом восхитительных закатов, Каменный – островом аристократии, то Крестовский можно по праву считать таинственным и загадочным, с давних пор окутанным легендами и преданиями. Недаром именно на заброшенной даче на Крестовском острове Алексей Толстой «поселил» лабораторию, где инженер Гарин изобретал и испытывал свой гиперболоид. Даже само название острова связано с легендой – об огромном кресте неизвестного происхождения, будто бы когда-то найденном в этих местах.
К началу ХХ в., по словам обозревателей, четыре достопримечательности прославляли Крестовский остров – дворец Белосельских-Белозерских с фруктовым садом и оранжереями, Императорский речной яхт-клуб, традиционный праздник петербургских немцев «кулерберг» и любимые горожанами «народные гульбища».
«Трактирную» историю острова ведут еще от времен Анны Иоанновны, когда тогдашний владелец острова граф Миних устроил здесь кабак. А потом не было, наверное, такого увеселения, которое не встречалось бы на Крестовском: здесь можно было увидеть и канатоходцев, и акробатов, тут пели «арфянки», устраивались балы, играла роговая музыка, горожане веселились на каруселях, наблюдали за рыцарскими играми, развлекались зимой и летом катанием с гор. В начале ХХ в. в ресторане «Крестовский сад» давались комедии, водевили и фарсы, устраивались феерические зрелища и даже экзотические индусские представления.
Первым хозяином острова был петербургский генерал-губернатор Меншиков, потом остров не раз менял владельцев, пока в начале XIX в. не перешел к Белосельским-Белозерским и принадлежал им до самой революции. В середине XIX в. для них построили дворец, погибший во время блокады. До наших дней сохранились лишь остатки старинной усадьбы – чугунные ворота, кухонный корпус и теплицы, гранитная пристань и фрагменты парка. Проложенные на острове улицы получали имена членов семьи Белосельских-Белозерских – Ольгина и Надеждинская (ныне – Депутатская), Мариинская (Прожекторная), Владимирская (Гребная), Александровский и Белосельский проспекты (соответственно – пр. Динамо и ул. Рюхина). Свои старинные названия сохранили Константиновский проспект, Эсперова и Еленинская улицы.
Центральную часть острова занимали небольшие деревянные домики горожан «средней руки», а в западной части, там, где теперь Приморский парк Победы и был стадион им. С.М. Кирова (ныне он снесен, там строится новый стадион), находился большой лес, который звали «Крестьянским». После революции жители вырубили лес на дрова, и его территория превратилась в огромный пустырь, где организовали одну из городских свалок…
«Из недавнего парка, переходившего отчасти в лес, а отчасти в болото, Крестовский остров превращается мало-помалу в густо заселенное дачное место, – отмечал краевед В.Я. Курбатов про район Песков в своей книге „Петербург: Художественно-исторический очерк и обзор художественного богатства столицы“, изданной в 1913 г. – Красивыми остаются Белосельский проспект с видом на эффектную издали дачу Белосельских, перестроенную в 60-х гг. из классического сооружения в ложное рококо. Вокруг дачи – красивый парк, а со стороны Малой Невы – гранитная набережная. Красива и сама река с Большого Петровского моста, проходящего через небольшой заросший зеленью остров. Вдоль острова около дачи проходят тенистые аллеи. На Мезенской улице прелестная гранитная часовенка стоит среди пустыря и придает пейзажу необычайный для Петербурга и России вид».
