30
В мае был сожжен и разрушен даже Дерпт, а его немецкие жители насильно вывезены в Вологду.
Общий состав — 5 пехотных батальонов, один гренадерский батальон, 2000 драгун, несколько выборных рот и казачьих сотен.
Любопытный анализ ингерманландской кампании 1708 года и упущенных шведами перспектив сделал английский посол в России Уитворт, написавший вскоре после эвакуации Любеккера в очередном донесении в Лондон: «…Я разговаривал с несколькими офицерами; они обо всей этой экспедиции рассказывают самые странные вещи и вполне подтверждают слухи о панике, произведенной письмом вице-адмирала, без которой шведы могли бы стать полными хозяевами края и идти, куда им угодно по открытой стране. Один партизан Кевит с сотней кавалеристов, не пожелав лишать свой отряд коней, перебрался обратно через Неву, не встретив сопротивления. Он увел с собой 400 или 500 лошадей, принадлежавшим офицерам…»
В данном плане в российской историографии наибольшую известность получило столкновение у деревни Раевка, состоявшееся 21 сентября 1708 г., в котором шведские потери Петр I оценил в тысячу человек, однако данными противника эта цифра не подтверждается.
Пушкин в своей «Истории Петра» писал: «Казаки и калмыки имели повеление, стоя за фрунтом, колоть всех наших, кои побегут или назад подадутся, не исключая самого государя».
В отечественной историографии численный состав сторон часто искажается, меняя реальную картину на фантастическую, но приятную для «патриотического» глаза. Многие авторы в петровской армии не учитывают отряд Бауэра, а силы шведов указывают по завышенным русским разведанным, получая, таким образом, 11 500 «наших» к 16 000 «ихних». Любопытен также обоз на 7—8 тысяч повозок. Если допустить, что в походной колонне от «кормы» одной телеги до «заднего борта» следующей приходилось в среднем метров по 6—7 (что вообще-то сомнительно — для этого требовалась просто невероятная дисциплина движения), то общая длина каравана получается минимум километров 45. Каким образом его тогда могли охранять 13 000 солдат? И как переправлять такое количество повозок при саперной технике того времени через крупные реки, где не было стационарных мостов. А уж о качестве дорог в восточной Европе XVIII в. говорить вообще излишне. Сомнительно, чтобы по ним смогли передвигаться 2 повозки в ряд. В подобной ситуации поход даже 2000 телег от Риги до Могилева (по прямой свыше 1000 километров, а по извилистым дорогам значительно больше) кажется транспортным подвигом. Для сравнения здесь полезно вспомнить, с какими трудностями в 1700 г. обоз русской армии из 10 000 телег преодолевал 200 километров от Новгорода до Нарвы.
По русским оценкам всего шведы потеряли до 10 000 солдат.
За что от петровского гнева пострадал генерал-майор Гордон, который командовал русскими войсками, державшими там оборону.
Как написал Пушкин в «Истории Петра»: «Стародубский полковник слабоумный Скоропадский вольными голосами избран в гетмана».
Кстати говоря, это отлично иллюстрирует, как высоко Петр оценивал армию противника.
После этого Петр I издал указ в назидание прочим комендантам: под страхом смертной казни удерживать крепости до последнего человека.
Последней сравнительно крупной стычкой перед полуторамесячным затишьем стал бой у деревни Рашевка, состоявшийся 25-26 февраля. Произошел он северо-восточнее расположения основной группировки шведов, в результате нападения 5 полков из корпуса Шереметева на драгунский полк шведов (полковника Альбедиля), исполнявший обязанности флангового охранения королевской армии. Русские одержали победу, но цена ее оказалась столь велика, что фельдмаршал удостоился выговора от Петра, назвавшего операцию у Рашевки «бездельным торопким поступком».
Вся статистика взята из доклада Меншикова царю.
Документы в архивах указывают на 40 полков пехоты — 37 000, 27 полков и 3 «шквадрона» драгун — 23 000, вопреки общепринятой в отечественной историографии цифре в 42 000 пе-хотинцев и драгун.
Ее русские историки вообще чаще всего не упоминают.
В осажденном городе за это время умерло до 60 000 человек гражданского населения.
В сентябре 1712 г. по соглашению царя с королем Августом Сильным крепость передали саксонцам.
Лучшая иллюстрация этому — победы Евгения Савойского — австрийцы под его командованием громили турок, уступая им в численности в несколько раз.
Датские моряки, прозевав переправу войск Стенбока, все же решили проблему его нейтрализации, сорвав следующую транспортную операцию врага. Конвой с припасами перехватили и разгромили.
Датский флот вновь уничтожил караван шведских кораблей, захватив только как трофеи 15 судов, везших Стенбоку продовольствие с боеприпасами.
Одно из русских донесений сообщало: «…в деревнях ни единого жильца не видали, но все пусты; однако же скота везде было довольно..»,
Из-за экономического истощения страны. У Стокгольма просто кончились деньги на оснащение кораблей и содержание эки-пажей.
Уничтожено 4 городка, 509 деревень, 79 мыз с 4159 дворами, 12 заводов.
Годовой бюджет России в 1721 г. составлял немногим более 8 миллионов рублей, из которых на армию, флот и дипломатию ушло около 90 процентов.
В поздние сталинские времена, когда в стране стала насаждаться идеология национальной исключительности, петровские потери в работах советских ученых начали резко снижаться, приобретя величины от 200 000 до 120 000, вплоть до 30 000 у самых «патриотичных».
Такие, как принц Евгений Савойский, герцог Мальборо или маршал Вобан.
Яркой иллюстрацией превосходства датского флота над шведским являются боевые действия на море во время Сконской войны 1675-1679 гг., в которой во всех без исключения крупных сражениях (у Борнхольма и Эткольма в 1676 г., а также у Кьеге и Ростока в 1677 г.) наголову разгромленными оказывались именно эскадры Швеции.
Для сравнения заметим, что, например, Голландия, сопоставимая по количеству населения со Швецией, в XVII в. обладала флотом в 15 000 военных и купеческих кораблей. Этот факт дает весьма наглядное представление о том, какое расстояние отделяло Швецию от истинно великой морской державы.
Людовик XIV Бурбон — один из самых выдающихся монархов Франции — «Король-Солнце», правивший в 1643—1715 гг. Карл II Габсбург — король Испании (из Австрийского дома), правивший в 1665—1700 гг.
Зависимость русской армии от импорта продолжала существовать долго — даже в год Полтавской битвы в Архангельске выгрузили 35 000 ружей, изготовленных в Европе. При относительно скромной численности армий того века, это очень внушительная цифра.
«Подправил» прошлое в поздние сталинские годы известный писатель Юрий Герман, изобразивший в своем романе «Россия молодая» двинскую перестрелку как крупное сражение. Снятый по мотивам этого произведения в 80-е гг. одноименный многосерийный телебоевик окончательно закрепил в памяти большинства россиян мифические масштабы события.
В течение почти всей первой половины Северной войны местопребывание Петра может служить своего рода компасом. Как правило, там, где он находился, намечались главные события.
В отечественной историографии традиционно именуется просто Воутерсоном.
Повторим: что такое обыкновенная примитивная пила в России до Петра I НЕ ЗНАЛИ. Об этом факте всегда полезно помнить «квасным патриотам», когда они начинают рассуждать о величии родины. И о ее вкладе в прогресс общемировой цивилизации. Более красноречивый пример, характеризующий степень отсталости Московии от Запада, найти трудно.
То есть из одного бревна топорами тесали 1—2 доски.
