В то же время продолжалось строительство кораблей, хотя уже не с той интенсивностью, как в предыдущий год. Тем не менее все лето и осень новые вымпелы вступали в строй. На Олонецкой верфи Геренс сдал флоту самый большой на тот момент русский фрегат — 32-пушечный «Олифант». Там же Шленграф, Корнилисен и Бас завершили работу над второй серией 14-пушечных шняв, названных «Луке», «Фалк», «Снук», «Феникс», «Роза». Олонецкие мастера руководили производственным процессом и в Селицком рядке, где на воду спустили шнявы — 16-пушечные «Адлер», «Бевер», «Флам», 14-пушечные «Крокодил», «Эгель», «Фур» и 14-пушечную тартану (название утеряно). В Сясьском рядке наконец-то достроили заложенный еще в 1702 г. 28-пушечный фрегат «Иван-город»[79].
КАМПАНИЯ 1706 г. Район Финского залива по-прежнему оставался второстепенным театром боевых действий. Но поскольку русское командование ожидало новых шведских атак со стороны Выборга, то вокруг главной базы Балтийского флота ускоренными темпами продолжали проводиться фортификационные работы. На Котлине, в самом удобном для вражеского десанта месте, за зиму построили крепость святого Александра Невского — Александршанц: четыре бастиона, вооруженные 40 пушками. По той же причине 14 мая Трезини приступил к капитальной реконструкции Петропавловской крепости. Ее дерево-земляные форты решили заменить каменными стенами.
Для усиления противодесантной обороны Котлина в Адмиралтействе зимой заложили два первых относительно больших корабля — мелкосидящих прама с крупнокалиберной линкоровской артиллерией. Эти 18-пушечные плавучие батареи, названные «Ноев ковчег» и «Скиния завета», спустили на воду в конце весны.
Петр I приехал в Петербург 12 апреля после 17-месячной отлучки. Сразу же вслед за ледоходом он приказал выводить к Кроншлоту зимовавшие в Неве боевые суда. И подняв свой флаг на «Олифанте», отправился во главе флотилии патрулировать ближние подступы к Котлину. Шведская эскадра адмирала Анкершерны, как и прошлой весной, тоже вошла в Финский залив. Но в эту кампанию особой активности не проявляла, ограничиваясь простой блокадой. За три месяца, в течение которых царь находился в Петербурге, ему только один раз доложили, что дозорные суда заметили отряд шведских кораблей, вскоре отошедших обратно вглубь залива.
12 июня Петр уехал с берегов Невы на Украину, где в это время находилась основная часть русской армии. Во время его отсутствия скандинавы, под командованием генерал-лейтенанта Майделя, предприняли наступление с Карельского перешейка. Атаковали они ограниченными силами и быстро отошли обратно. Тем не менее, это нападение снова напомнило об угрозе, постоянно исходившей от Выборга — не только крупной военно-морской базы противника, но и главного опорного пункта сухопутных войск неприятеля, находившегося рядом с Петербургом. Поэтому, когда в середине сентября Петр I вернулся в Прибалтику, он решил овладеть этой крепостью.
Однако поход на Выборг оказался подготовлен из рук вон плохо. К тому же осада приморских городов без помощи флота — дело «глухое». А Петр так и не рискнул вывести свои корабли из-под защиты котлинских батарей, справедливо полагая, что в открытом море его неопытный флот будет легко уничтожен врагом. От Выборга пришлось спешно отходить, но в эти дни произошел достойный упоминания частный эпизод.
В ночь на 23 октября в Выборгский залив вышли 52 человека на пяти лодках с задачей захватить одно из транспортных шведских судов. Ночь выдалась темная и туманная. Плывя наугад, русские наткнулись не на «купца», а на военный корабль — конвойный бот «Эсперн», имевший четыре пушки и 101 человек экипажа[80]. В завязавшемся бою нападавшим удалось вскарабкаться на палубу, перебить 78 шведов и еще 23 человека загнать в трюм и там запереть. Правда, успех достался дорого. Невредимыми остались только четыре солдата. Еще 14 были ранены. Все остальные погибли.
КАМПАНИИ 1707-1709 гг. После неудачного похода на Выборг война в районе Петербурга вновь замерла. На этот раз пауза затянулась на 20 месяцев. 1707 г. в истории Северной войны вообще ничем не примечателен, если не считать смены российского командования в Петербурге. Адмирала Крюйса и генерала Брюса (не сумевших подготовить выборгскую операцию) сменил генерал-адмирал Апраксин, объединивший в своих руках верховное руководство и морскими, и сухопутными силами района[81].
Боевые действия практически не велись. Хотя шведская эскадра адмирала Анкершерны весной вновь пришла в Финский залив, никаких крупных операций с ее участием противник не планировал, удовлетворившись простой блокадой морских подступов к Петербургу. А Россия все еще не располагала флотом, который был бы способен в открытом море с надеждой на успех дать бой неприятелю.
В 1708 г. Карл XII двинул свои главные силы в поход на Москву, а в районе Петербурга приказал вести отвлекающие атаки. Правда, до наступления лета русское командование оставалось в неведении, куда шведский король нанесет основной удар. Однако никто не сомневался в том, что судьба войны решится на суше. И флоту в этот период противники уделяли внимания несравнимо меньше, чем армии.
За последние два года на Балтике масштабы русского кораблестроения резко снизились. Флот — дело дорогое. Тем более, когда он строится столь непродуманно. Примитивная русская экономика не могла беспрерывно выдерживать подобную нагрузку. Даже малые суда закладывались редко. На Олонецкой и Адмиралтейской верфях по проекту, изобретенному самим царем (и названному им «русским»), собрали 15 гребных бригантин. 10 скампавей построили греческие мастера на Кронверкской верфи. Ну а ввод в строй более крупных единиц вообще можно пересчитать по пальцам. На Свири Геренс закончил постройку последнего фрегата — 32-пушечного «Думкрата», а грек Муц собрал также последнюю большую галеру — «Святую Наталию». В Адмиралтействе англичанин Ричард Броун сдал бомбардирский галиот — 18-пушеч-ную «Надежду». Здесь же отстроили 16-пушечную шняву «Лизет». Ее чертежи разрабатывал опять же сам Петр.
Таким образом, к весне 1708 г. русский Балтийский флот имел 12 фрегатов (два 32-пушечных и десять 28-пушечных), 17 шняв (тринадцать 14-пушечных и четыре 16-пушечных), одну 14-пушечную тартану, три 18-пушеч-ных бомбардирских корабля, 8 больших галер (вооруженных в ту кампанию 8 пушками каждая) и более 200 малых парусных и гребных судов. Общая численность экипажей перевалила за 8000 моряков. Этот состав стал наивысшей точкой развития петровского армейского флота.
Как обычно, с началом навигации 1708 г. шведы направили в Финский залив эскадру адмирала Анкершерны. По русским данным она состояла из 22 боевых вымпелов и имела задачу способствовать корпусу генерала Любеккера в его вспомогательном ударе по Ингрии. В начале мая скандинавские корабли уже стояли в Ревеле. Но тут задул встречный ветер, и шведы не успели вовремя блокировать устье Невы.
Петр I в эти дни как раз находился в Петербурге. Он мгновенно оценил все выгоды неожиданно сложившейся ситуации и приказал командовавшему Балтийским флотом вице-адмирал Крюйсу отправить отряд гребных судов в рейд вдоль финского побережья с целью хоть как-то нарушить планомерную подготовку неприятеля к летней кампании. Русскими галерными флотилиями руководил венецианец — шаутбенахт Боцис. Он и возглавил первый относительно дальний боевой поход петровских моряков на Балтике.
* * *
РЕЙД на Борго. 17—21 мая
Приняв 500 солдат, 9 скампавей и 7 бригантин, взяли курс на финские шхеры. Пройдя вдоль северного берега залива свыше 250 километров, они через 4 дня достигли города Борго и высадили там десант. Неожиданность нападения решила дело. Шведский гарнизон отступил. Боцис разорил городок с округой, сжег полтора десятка торговых кораблей. И потеряв всего 15 солдат убитыми, благополучно вернулся.
Данным эпизодом активные боевые действия на море в 1708 г. и исчерпываются. Сухопутные силы шведов перешли в наступление только к концу лета. Русские войска, не вступая в серьезные бои, укрылись по крепостям. Так как Любеккер не имел осадной артиллерии, то он не стал их штурмовать. 9 сентября его войска форсировали Неву и совершили глубокий рейд по местности, лежащей южнее реки. К концу октября шведы вышли на берег Финского залива в районе Копорья. Туда же подошла и эскадра Анкершерны. В течение нескольких дней она перебросила корпус Любеккера через залив к Выборгу. Русский флот мешать не пытался. Этой операцией скандинавов кампания завершилась. Противники разошлись по зимним квартирам.
1708 г. примечателен решением Петра организовать строительство крупных кораблей в Архангельске на Соломбальской верфи. Туда из Петербурга поехал один из лучших царских мастеров — голландец Выбе Геренс. Осенью он уже приступил к постройке двух 32-пушечных фрегатов. А на Олонецкой верфи и на новом судостроительном предприятии в Новой Ладоге решили попробовать заложить по два небольших 50-пушечных линейных корабля. На берегу Волхова этим занялся Ричард Броун, на Свири — Ричард Бент[82].
