Эта короткая задержка, давшая возможность англичанам предпринять активные действия в Булони и Кале, была, однако, только одним из последствий контрудара союзников у Арраса. На протяжении последующего периода Рундштедт использует танковые войска почти с такой же осторожностью, какую навязывал в то время немецкий генеральный штаб. Он подсчитывает свои потери: на 23 мая — 50 процентов танков и автомашин, значительные потери в людях. Напомним, что, двигаясь на север, он попал в район, неблагоприятный для действий танков, — путь танкам преграждал канал Аа, проходящий по болотистой, топкой местности, а дальше лежала Фландрская низменность, перерезанная множеством дамб. Все эти факторы оказали влияние на взгляды Рундштедта.
Согласно приказам Гитлера, он должен был подготовить свои силы для последующего удара на юг — в Центральную Францию. Однако он все еще считался (ибо с военной точки зрения нельзя было не считаться) с мощью французской армии. Известно ему было и то, что у французов с самого начала было больше танков, чем у него. Он знал также, что каждая правильно руководимая армия всегда имеет необходимый и надлежащим образом подготовленный резерв. Оценивая обстановку, он увидел тогда, что на севере лежала непроходимая для танков местность, а на юге его ждали новые испытания и новые опасности, поэтому в 18.10 23 мая он задержал танки на линии канала Аа и тем самым предоставил Торту передышку, которая была необходима для восстановления расстроенной и разобщенной обороны.
На следующий день Гитлер утвердил решение Рундштедта. Он утвердил его как раз в тот момент, когда среди германских руководителей разгорелись споры в связи с расхождениями во взглядах по военным вопросам. Браухич считал необходимым продолжать без пауз наступление с целью окружения и предлагал передать Боку командование всеми наступающими войсками.
Гальдер полагал, что подобные действия приведут к трудностям, и поэтому заявил, что умывает руки. Иодль в своей обычной холопской манере отметил, что Гитлер очень доволен мероприятиями, проведенными Рундштедтом. Последний же был убежден, что является хозяином положения, что армии противника окружены и что танковые соединения сделали большое дело. Сам Гитлер считал, что армии союзников будут теперь разбиты между «наковальней» из танков Рундштедта, расположившихся вдоль канала Аа, и «молотом» из войск Бока, наносящих удар через Бельгию. Геринг был убежден, что его военно-воздушные силы справятся с любой задачей.
Однако Бок сам решил изменить направление удара своего «молота». Имея приказ наступать на юг, он вместо этого решил использовать слабый участок обороны союзников, обнаруженный на стыке между английскими и бельгийскими войсками. Его выводы в отношении слабости обороны были правильными, он успешно вбил клин и расширил брешь между позициями англичан и бельгийцев, но не смог развить этого успеха должным образом. Он не смог этого сделать потому, что в ходе быстрого прорыва к Абвилю ставка германского верховного командования вдруг воспылала любовью к новым принципам ведения войны и отобрала у него три танковые дивизии, бывшие в его распоряжении с самого начала наступления[81]. Когда же образовалась упомянутая выше брешь, у Бока не оказалось сил для ввода в прорыв. Но вопрос остается спорным — смог ли бы он ввести войска в прорыв, если бы у него были резервы. Он управлял войсками на всем пути наступления по старинке, медлительно, без огонька и воодушевления. «Молот» так и не ударил по «наковальне». Северные армии союзников не были отрезаны от моря.
Таковы вкратце главные причины неудачи немецкой армии. Однако был еще один фактор, который оказал непосредственное влияние как на Гитлера, так и на его генералов, — это хвастливое обещание рейхсмаршала Геринга разгромить армии Севера силами авиации. Это обещание было оформлено приказом от 24 мая. Гудериан среагировал на этот приказ следующими словами: «Мы были просто потрясены и не находили слов».
Очевидно, так же реагировал и фельдмаршал Кессельринг, которому было поручено выполнение этой задачи. В своих мемуарах фельдмаршал Кессельринг писал:
«Я был удивлен, когда моим соединениям — очевидно в качестве награды за последние подвиги — была поставлена задача по уничтожению остатков английских экспедиционных сил почти без помощи наземных сил».
К 27 мая германские ВВС уже 17-й день вели беспрерывные операции. Помощь, которую оказала тактическая авиация наступлению Рундштедта, операциям по занятию Голландии и по прорыву линии обороны на бельгийской границе, имела очень большое значение. Это было яркой демонстрацией метода действий, впервые примененного против Польши и принесшего свои результаты во Франции. Но успехи достигались за счет значительных потерь в самолетах и летном составе и физического изнурения летчиков фронтовой авиации. Сам Кессельринг считал, что его авиационные соединения были совершенно не в состоянии выполнить задачу, поставленную Герингом. Он считал операцию абсолютно невозможной даже тогда, когда ему была дополнительно придана 8-я авиационная группа. Был ли он прав в своих выводах?
Схема 12. Обстановка в районе Дюнкерка 25—26 мая 1940 года
Доки и портовые сооружения в Дюнкерке были выведены из строя еще задолго до начала эвакуации войск. Едва ли какое-нибудь портовое сооружение или оборудование оставалось уцелевшим и пригодным к использованию после 24 мая. Однако на протяжении всей операции значительная доля усилий немецких ВВС приходилась на город и доки Дюнкерка. Столь же значительная доля усилий была направлена на длинную прямолинейную полосу прибрежных дюн и морского побережья. И все это было почти безрезультатно. В дюнах мягкий песок снижал эффективность разрыва бомб, а в городе были хорошие бомбоубежища. Общие потери в людях были совершенно несоразмерны с масштабом затрат и усилий немецкой авиации. Никакого существенного влияния на эвакуацию войск союзников эти усилия не оказали.
Недостатком немецких ВВС в операциях у Дюнкерка была их неспособность сосредоточить свои усилия с самого начала операций на уничтожении кораблей и других плавучих средств. Сухопутные войска, хорошо окопавшиеся и правильно рассредоточенные в ожидании эвакуации, не могли быть сильно уязвимы для имевшихся в то время средств нападения. Корабли же, частично потому, что в начале войны они были вооружены весьма несовершенными зенитными орудиями, представляли собой весьма уязвимые цели.
Если бы Кессельринг с самого начала операции сосредоточил свои силы против кораблей, он, может быть, и смог бы выполнить хвастливые обещания Геринга. Напомним, что уже к среде 29 мая большие потери в эсминцах заставили англичан внести серьезные изменения в тактику их использования, хотя Рамсей и пытался противиться этим изменениям. 1 июня необходимость таких изменений стала понятной для всех. Сам Рамсей был вынужден отказаться от действий по эвакуации в дневное время. Значение потерь в эсминцах и войсковых транспортах в то серое утро можно было сравнить с проигрышем морского сражения. Если бы это случилось неделей раньше и повторилось бы несколько раз, что было вполне возможно, операция по эвакуации войск была бы поставлена под угрозу провала[82].
Схема 13. Обстановка между Булонью и Дюнкерком с 24 по 29 мая 1940 года
Рамсей не мог бы допустить таких потерь в эсминцах и транспортных судах. Если бы к тому же запруженные судами и плохо защищенные порты Дувр, Рамсгет, Фалкстон и Ширнесс были атакованы с воздуха немцами даже в ночное время, эвакуация войск из Дюнкерка могла бы быть расстроена в первые же дни. А если бы наряду с правильными действиями воздушных сил немцы умело организовали операции своего военно-морского флота, эвакуация вообще провалилась бы.
Причины неудач немецкого военно-морского флота имеют свои исторические корни. В так называемом плане «Z», предусматривавшем восстановление германских военно-морских сил, адмирал Редер намечал создать к 1942 году в Германии мощный современный флот, который к 1948 году должен был превзойти по своим размерам английский флот. В 1939 году германские адмиралы вступили в войну с нежеланием и недобрым предчувствием. Относительные размеры флотов воюющих государств не давали им основания рассчитывать на успех.
К моменту разработки планов наступления на Западе у Германии уже были довольно мощные военно-морские силы, способные играть существенную роль в кампании. Знаменитая директива № 6 указывала, что «морской штаб обязан использовать все свои ресурсы для прямой и косвенной поддержки сухопутной армии и ВВС в течение всего периода наступления».
Директива № 6 была издана в октябре 1939 года. За месяц до начала осуществления плана «Гельб» Гитлер захватил Данию и Норвегию. Все силы военно-морского флота Германии были сразу же лишены возможности осуществлять поддержку правого фланга войск, действующих по плану «Гельб», так как они полностью были скованы действиями в Норвегии. Адмирал Редер, разрабатывавший план действий военно-морских сил, был убежден, что операция в своей основе противоречит всем принципам теории ведения войны на море, так как у немцев не было превосходства в морских силах.
