Причины столь неудачного для русской стороны исхода боя очевидны. Дело не в самой личности капитана 1 ранга В.Ф. Руднева, а в существовавшей системе отбора претендентов на должности в русском военном флоте. Чем дольше плавал офицер, тем выше он котировался системой морского ценза{671}. Об эффективности такого отбора офицеров красноречиво свидетельствует анекдот, приписываемый адмиралу М.П. Лазареву. «Мой сундук сделал со мной семь кругосветных походов, но так сундуком и остался», — отвечал седой адмирал{672}. Наряду с этим отсутствовали меры поощрения лучших офицеров в мирное время, так как наградная система Российской империи в основном выделяла офицеров за боевые отличия и длительные сроки службы во флоте в целом. Инициативу в командирах подавляли всячески. Отсюда нелепые обращения В, Ф. Руднева к советникам. Доходило до того, что на 1-й Тихоокеанской эскадре к починке вещей команды приступали только после специального указания адмирала О.В. Старка{673}. Учебные стрельбы не проводились в должном объеме. Нехватка снарядов в данном случае не аргумент, так как для учебной стрельбы существовали стволиковые стрельбы с заменой орудийного снаряда пулей{674}. Оптические прицелы на орудиях отсутствовали потому, что Главное управление кораблестроения и снабжения не могло выбрать из 4 различных систем оптических прицелов{675}и принять один из них на вооружение, а дальномерные станции «Варяга» вышли сразу из строя в начале боя{676}. Отсюда низкая результативность стрельбы. Другим тактическим просчетом в действиях В.Ф. Руднева явилась постановка системы артиллерийского огня. На эту ошибку указывает современный автор В.Д. Доценко{677}. В рапорте командира крейсера приводится расход боеприпасов: 152-мм — 425, 75-мм — 470, 47-мм — 210, всего 1105.{678} Скорострельность поражает даже по современным стандартам: 1105 снарядов/60 минут = 18,4 выстрела в минуту. Японская сторона выпустила всего 276 снарядов{679}. Количество выпущенных «Варягом» снарядов равно количеству снарядов, выпущенных всей русской 1-й Тихоокеанской эскадрой в бою 27 января в Порт-Артуре. В Цусимском бою во флагман японцев «Микаса» было до 36 попаданий крупного и среднего калибра, и японцы открыто говорили о тяжелых повреждениях этого броненосца и даже опасались за жизнь вице-адмирала Того Хейхатиро, находившегося на нем. Возникает вопрос о том, куда попали 425 снарядов крупного калибра, выпущенные с «Варяга»? Сосредоточенным, по одной цели, огнем можно было нанести существенный вред неприятелю, переключаясь последовательно от одного корабля к другому. Именно таким образом в Цусиме были разгромлены новейшие броненосцы, составлявшие ударную силу русской эскадры{680}. Удивительно отсутствие концентрации огня на одной цели, ведь на «Варяге» была установлена система оповещения всех орудий и торпедных аппаратов. Учились русские моряки не стрелять, а покидать корабль, то есть разыгрывали шлюпочное учение{681}. Матрос крейсера «Рюрик», как и «Варяг», входившего в 1-ю Тихоокеанскую эскадру, М. Сливкин вспоминал, как одного из офицеров списали на берег после не столь удачного шлюпочного учения{682}. Чему в мирное время учились, тем в военной обстановке и пользовались. В.Ф. Руднев разыграл образцовое шлюпочное ученье, перевез оперативно весь личный состав на иностранные суда. Даже в рапорте отметил, что опыт боя показал преимущество железных лодок{683}.
БОЙ ПРИ ЧЕМУЛЬПО В КОНТЕКСТЕ БОРЬБЫ НА МОРЕ В РУССКО-ЯПОНСКУЮ ВОЙНУ 1904-1905 ГОДОВ
Если рассматривать Чемульпинский инцидент как миниатюру всех существовавших боевых операций военных флотов обеих сторон конфликта, то можно выделить ряд общих положений и схожих характеристик. Очевидно превосходство японцев в артиллерии и подготовке экипажей. Русские урезали свою потенциальную скорость за счет включения в состав устаревших кораблей. В бою на рейде Чемульпо — это «Кореец». В случае с вице-адмиралом З.П. Рожественским такую роль сыграли броненосцы береговой обороны{684}. Цель японцев в обоих случаях — уничтожение противника. Перечисляя все эпизоды Русско-японской войны, такие как Чемульпинский инцидент, бой в Желтом море Порт-Артурской эскадры, сражение З.П. Рожественского при Цусиме и бой Владивостокского отряда крейсеров, нетрудно заметить, что целью русской стороны во всех случаях был прорыв, и бой с противником сам по себе считался вынужденным шагом. Целью японцев во всех перечисленных операциях являлось решительное сражение с задачей уничтожения противника. В «Описании военных действий…» по поводу боя с Владивостокским отрядом говорится: «Ожидали момента встречи, и вот теперь, когда наконец увидели неприятеля, дух каждого, начиная от адмирала до матроса, воспрянул, и все горели желанием одним ударом разбить его…»{685}И в бою на рейде Инчена, и при Цусиме на кораблях горит деревянный декор рубок и кают, в виде исключения на «Корейце» сняли перед боем части деревянного такелажа{686}. При Цусиме сдались в плен 5 кораблей Небогатова, и, как мы уже убедились, в Чемульпо русские моряки бились не до конца и использовали далеко не все ресурсы своих кораблей. Экипажи 1-й Тихоокеанской эскадры вместо решительного прорыва остались ждать смерти от японских осадных мортир в гавани Порт-Артура. И во главе 1-й эскадры (после гибели С.О. Макарова), и во главе 2-й эскадры, и в случае с «Варягом» подбор командиров оказался ошибочным. Из З.П. Рожественского — отличный начальник штаба, из В.К. Витгефта — начальник порта или учебного отряда, а из В.Ф. Руднева — морской атташе, но не командир боевого корабля (недаром же он легко находил общий язык с иностранцами).
Большинство кораблей 1-й Тихоокеанской эскадры были затоплены в гавани Порт-Артура, и так же, как и в случае с «Варягом», основные узлы и механизмы не были уничтожены. Характерные примеры: броненосец «Ретвизан» поднят японцами в сентябре 1905 года и под именем «Хизен» прослужил до 1922 года{687}. Броненосцы «Пересвет», «Победа» также введены в строй как броненосцы береговой обороны: «Сагами» и «Суво». «Сагами», повторяя судьбу «Варяга», был выкуплен Россией у Японии во время Первой мировой войны и под прежним названием по пути на север подорвался на мине и затонул. «Суво» («Победа») служил у японцев до 1922 года{688}. «Полтава» была поднята японцами в июле 1905 года и в 1907 введена в строй под именем «Тако», в Первую мировую выкуплена Россией. Заметим, что «Новик», «Паллада» и другие суда 1-й Тихоокеанской эскадры были подняты японцами.
Говоря о бое «Варяга» и «Корейца» как миниатюрной модели боевых действий на море, нельзя не провести напрашивающихся сравнений между событиями в бухте Чемульпо и действиями Отдельного отряда крейсеров 1-й эскадры флота Тихого океана контр-адмирала К.П. Иессена. Аналогия корректна с точки зрения тактико-технической стороны вопроса, поскольку корабли Владивостокского отряда идентичны по классу «Варягу» — крейсера. Боясь международных осложнений, командиры русских крейсеров открывали артиллерийский огонь по судам, не желавшим останавливаться по первому требованию, крайне нерешительно, каждый выстрел с разрешения адмирала{689}. Английские суда, как, например, пароход «Самара», отпускали без тщательных проверок, даже если он вызывал, по образному выражению контр-адмирала К.П. Иессена, «большие подозрения»{690}. Как и в случае с Чемульпинским эпизодом, окончательное решение военного моряка подлежало ревизии с точки зрения дипломатов и международного права. Инициативным японским командирам юридические нормы не помешали вести боевые действия в нейтральном корейском порту или совершить нападения без открытого объявления войны на 1-юТихоокеанскую эскадру. Все надежды на успешное крейсерство при постоянной оглядке на дипломатический этикет и опасения «как бы чего не вышло» привели к тому, что поставленных задач крейсера «Россия», «Рюрик» и «Громобой» не достигли. В качестве одной из целей ставилась задача: воспрепятствовать перевозке пополнений противником и в принципе не допустить высадку японцев в Корее{691}. Более того, под давлением Англии были отозваны из операций в Атлантике крейсера «Дон», «Урал», «Терек», «Кубань». Аналогично поступили с операциями в Красном море.
Прочной дипломатической основы для боевых действий у русской стороны не существовало. Ситуация труднообъяснима, ведь со времен Крымской войны (1853-1854) российский генеральный штаб планировал операции на обширных коммуникациях Британской империи, которую чаще всего называли в качестве условного вероятного противника. Российская империя половину века готовилась уничтожать торговые связи Англии с Индией и другими колониями. Но в итоге столкнулась с Японией, чей военно-промышленный потенциал несравнимо уступал английскому. Русские военные моряки оказались в состоянии выставить на основном направлении коммуникаций противника за 50 лет подготовки всего 4 крейсера.
