Мухаммада во время битвы при Ухуде, и говорят, что Абу 'Убайда был самым пригожим человеком из «всех, у кого нет передних зубов»![228 Ибн Кутайба: с. 248.]
Хотя воина называли Абу 'Убайдой ибн ал-Джаррахом, его настоящее имя было 'Амир ибн 'Абдаллах ибн ал-Джаррах. Хирургом (ал- Джаррахом) был дед Абу 'Убайды, однако, как это бывает у арабов, он был известен скорее по своему деду, чем по отцу. Как мусульманин, он принадлежал к самому высокому слою и был очень любим Пороком, который однажды сказал: «У каждого народа есть люди, на которых можно положиться, наш народ может положиться на Абу 'Убайду».[229 Там же: с. 247.]
С тех пор Абу 'Убайду начали называть Тем, На Кого Можно Положиться, — амйн ал-умма. Он был одним из Благословенной Десятки.
Таков был человек, которому было приказано поступить в распоряжение Халида, и новый командующий армией с уважением наблюдал за приближением прежнего командующего армией. Халид хорошо знал Абу 'Убайду по Медине и любил и уважал его за его величайшую добродетель и глубокую религиозность. Абу 'Убайда любил Халида потому, что его любил Пророк, и видел в нем оружие, избранное Аллахом для того, чтобы сокрушить неверие. Улыбка на лице Абу 'Убайды успокоила Халида. Подъехав ближе, Абу 'Убайда начал спешиваться, ибо Халид по- прежнему стоял на земле. «Оставайся в седле», — сказал ему Халид, и он остался в седле. Халид подошел к нему, и два действовавших в Сирии полководца обменялись рукопожатием.
«О Отец Сулаймана, — начал Абу 'Убайда, — Я с радостью получил послание Абу Бакра о том, что ты поставлен командиром надо мной. В моем сердце нет недовольства, ибо мне известно твое военное искусство».
«Именем Аллаха, — ответил Халид, — если бы не необходимость повиноваться приказам халифа, я никогда бы не согласился стать твоим командиром. В Исламе ты стоишь значительно выше меня. Я — сподвижник Пророка, но ты — тот, кого Посланник Аллаха называл Тем, На Кого Можно Положиться Нашему Народу». И на этой радостной ноте Абу 'Убайда поступил в распоряжение Халида.
И вот мусульмане осадили Буеру. Римский полководец утратил всякую надежду, ибо знал, что большинство из потенциальных резервов были переведены или находились в процессе перевода в Аджнадайн и что едва ли к нему придет помощь. Через несколько дней, прошедших без каких-либо событий, он сдал крепость без боя. Единственное обязательство, наложенное Халидом на Буеру, состояло в том, чтобы город платил джизью. Крепость капитулировала примерно в середине июля 634 г. (в середине месяца джумада-л-ула 13 г. хиджры).
Буера стала первым важным городом, покоренным мусульманами в Сирии. За два дня сражений, предшествовавших победе, мусульмане потеряли 130 человек. Сведения о потерях среди римлян и арабов-христиан не сохранились. Затем Халид написал Абу Бакру, сообщая ему об успехах своих действий с тех пор, как он вошел в Сирию, и отправил ему пятую часть трофеев, захваченных в течение нескольких последних недель. Не успела Буера капитулировать, как вернулся посланный Шурахбйлем лазутчик, который сообщил мусульманам о продолжающейся концентрации римских легионов. Вскоре в Аджнадайне должна была оказаться армия численностью 90 000 имперских воинов. Это напомнило Халиду о том, что ему нельзя терять времени.
Иазйд все еще находился южнее реки Иармук; 'Амр ибн ал-Ас все еще был в Долине 'Араба, а несколько отрядов корпусов Абу 'Убайды и Шурахбйла были разбросаны в регионе Хаурана. Халид написал всем командирам, чтобы они немедленно выступали в поход и шли на соединение к Аджнадайну; и мусульмане двинулись в путь, ведя за собой своих жен, детей и большие отары овец, которые выполняли роль самоходных запасов продовольствия. При Аджнадайне должно было разыграться первое из крупных сражений между Исламом и Византийской империей.
Глава 29
Битва при Аджнадайне
На третьей неделе июля 634 г. мусульманская армия выступила из Буеры, и выступление этой армии представляло собой удивительное зрелище, которое немедленно вызвало бы неодобрение со стороны дисциплинированного солдата регулярной армии. Вид войска не имел ничего общего с тем, как должна выглядеть обычная армия. Его наступление больше напоминало движение каравана, нежели военный марш.
У солдат не было никакой формы, и одежды они носили самые разнообразные. Мужчины могли быть облачены во все что угодно, в том числе в захваченные персидские и римские одежды. Не было никаких знаков различий, никаких признаков, по которым можно было бы отличить командира от подчиненных. На самом же деле в этой армии не было офицеров, если говорить о званиях. Офицерство не было рангом, на офицерские должности назначали. Человек, который сегодня сражался как простой солдат, завтра мог быть назначен командиром полка или даже более крупного подразделения. Офицеры назначались на командные посты на период сражения или военного похода, а когда операция завершалась, они могли вновь оказаться рядовыми. Армия была построена на основе десятичной системы, которую ввел Святой Пророк в Медине. Были командиры десяток, сотен и тысяч, причем тысяча соответствовала полку. Полки могли группироваться в более крупные соединения в произвольном количестве, в зависимости от ситуации.
Единообразия в армии не было даже в вооружении и снаряжении. Люди сражались тем оружием, которое у них было, и им приходилось добывать себе оружие либо покупая его, либо забирая у поверженных врагов. У них могло быть любое оружие, которое только использовалось в эти времена, — короткие и длинные пики, метательные копья, мечи, кинжалы и луки. В качестве лат воины носили кольчуги и кольчужные шлемы. И они могли быть самых разных цветов и фасонов, на самом деле, многие из них были захвачены у персов и римлян. Большинство воинов ехали на верблюдах, те, кто имел лошадей, образовывали конницу.
Одной из примечательных черт в движении великой армии было то, что она не зависела от наличия линий связи. За ней не выстраивались линии, по которым подвозились боевые и продовольственные припасы, поскольку у нее не было тыловой базы. Ее пища брела вместе с армией, а если мясо заканчивалось, мужчины, женщины и дети могли неделями существовать на простом пайке из фиников и воды. Эту армию невозможно было отрезать от складов, потому что таковых у нее не было. Ей не требовалось дорог, чтобы передвигаться, потому что у нее не было обозов и все свое добро она перевозила на верблюдах. Поэтому такая армия могла идти куда угодно и по любой местности, если только на ней был проход, по которому могли двигаться люди и животные. Легкость передвижения обеспечивала мусульманам колоссальное преимущество над римлянами в мобильности и скорости.
Хотя мусульманская армия передвигалась как караван и производила впечатление неорганизованной орды, она была практически неуязвима с точки зрения военной безопасности. Во главе армии шел мобильный авангард, состоявший из полка или имевший более крупные размеры. Далее шла основная часть армии, а за ней — женщины и дети с поклажей, навьюченной на верблюдов. Колонну замыкал арьергард. Во время длинных переходов лошадей вели в поводу, однако если во время марша возникала угроза вражеского нападения, воины седлали лошадей и эта кавалерия выступала в качестве авангарда или арьергарда либо действовала на флангах, в зависимости от того, с какой стороны возникала угроза. В случае необходимости за какой-то час армия могла передислоцироваться и отойти на безопасное расстояние по местности, которую не смогла бы преодолеть ни одна другая крупная армия. Вот каким образом мусульмане выступили из Бусры.
Хроники не сохранили информации о пути, по которому двинулась армия, однако он, несомненно, проходил севернее Мертвого моря, ибо армия прибыла к Аджнадайну до подхода корпуса 'Амра ибн ал-'Аса. Если бы армия шла южнее Мертвого моря, то 'Амр ибн ал-'Ас, все еще находившийся в Долине 'Араба, присоединился бы к ней на марше. Скорее всего, армия прошла через Джарш и Иерихон, затем обошла Иерусалим, в котором находился могучий римский гарнизон, и пересекла Иудейские горы, тянущиеся южнее Иерусалима. Миновав эту цепь, она спустилась на равнину Аджнадайн, выйдя на нее 24 июля. На следующий день 'Амр ибн ал-'Ас, двигаясь по приказу Халида со стороны Долины 'Араба, прибыл к Аджнадайну, и его радость не знала границ. В течение нескольких недель он пребывал в постоянной тревоге, подозревая, что в Аджнадайне римляне готовят бурю, которая в любой момент может обрушиться на его голову.
И вот мусульмане разбили лагерь, что было довольно сложным делом, учитывая размеры армии — 32 000 человек. Никогда еще мусульмане не готовились бросить в сражение столь многочисленное войско. Лагерь находился примерно в миле от римского лагеря, который был еще больше и тянулся вдоль дороги из Иерусалима в Байт Джибрйн. Лагеря неприятелей тянулись двумя параллельными линиями, разбитые таким образом, чтобы армии могли без лишних движений пойти в бой по первому сигналу.
