во второй половине 30-х годов была предрешена. Заметим, что в смене флотский элиты не было ничего из ряда вон выходящего. Именно так происходила смена военно-морской элиты в России после Крымской войны 1853–1856 годов, так было и после русско-японской войны 1904–1905 годов. Так будет и в будущем, при создании в СССР атомного флота. Другое дело, что смена элиты в 1937–1938 годах совпала с «большим террором», со всеми вытекающими отсюда последствиями…
Понимал ли Сталин, что переломить косность мышления высшего флотского руководства ему будет непросто, мы не знаем. Как не знаем, сколько флотских руководителей действительно искренне прониклись сталинскими океанскими идеями. В том, что оппозиция была реальной, причем ее до конца не уничтожили даже репрессии 1937–1938 годов, можно судить по такому примеру. В октябре 1940 года (когда воплощение в жизнь программы Большого флота уже шло полным ходом!) на совещании руководящего состава Главного Морского штаба и Военно-морской академии, отвечая на вопрос о перспективах строительства ВМФ, адмирал И.С. Исаков неожиданно заявил: «Бывают всякие хотенья, но не все можно реализовать… Мы находимся на революционном этапе большого строительства, строительства большого флота, когда нет ни одного свободного стапеля в Союзе… Пришлось узурпировать все стапеля торгового флота, не строя ни одного торгового судна». Далее И.С. Исаков напомнил присутствующим о том, что «с ремонтом (кораблей) дело (так же) обстоит неудачно». По всей видимости, некоторые сомнения относительно реальности темпов строительства присутствовали и у будущего наркома Н.Г. Кузнецова.
Что касается Сталина, то в том, что создать Большой флот удастся, несмотря на все трудности, вождь был уверен всегда. «По копеечке соберем и построим» – заявил он, по свидетельству Н.Г. Кузнецова, ему в 1939 году. В этой сталинской фразе не только уверенность в правильности своего решения, но и обида на наркома на его непонимание значения океанского флота. Еще раз напомним, что и Н.Г. Кузнецов, и И.С. Исаков свои сомнения высказывали в 1939 и 1940 годах, тогда, когда строительство будущего флота уже шло вовсю. Что касается 1936 года, то, думается, сомневающихся тогда было намного больше.
Впервые о реальных планах по созданию Большого флота было официально сообщено лишь в марте 1939 года на XVIII съезде ВКП(б), когда на советских верфях уже вовсю кипела работа. По всей видимости, до этого момента Сталин извещать мир о своих военно-морских планах считал преждевременным. Больше всего внимания будущему флоту на съезде уделил в своем выступлении председатель Совнаркома В.М. Молотов. Он провозгласил: «У могучей советской державы должен быть соответствующий ее интересам, достойный нашего великого дела морской и океанский флот». В итоговом документе съезде было подчеркнуто, что «задача ускорения постройки и ввода в строй новых кораблей должна стать центральной задачей советского судостроения». Съезд уделил особое внимание и наиболее целесообразному географическому размещению промышленных предприятий, работающих на судостроение, для достаточного приближения судостроительных заводов к местам базирования флота. Этим намеревались, при меньших затратах, получить на каждом театре равное или несколько превосходящее число кораблей основных классов по сравнению с вероятным противником. Выступая на съезде, нарком судостроительной промышленности И.Ф. Тевосян вынес окончательный приговор и «молодой школе» и ее представителям, заявив в духе времени: «Враги народа – агенты фашизма Тухачевский, Орлов и Муклевич и прочая мерзость – старались доказать, что нам не нужен мощный надводный флот».
В 1939–1940 годах нарком судостроительной промышленности СССР.
В одной фразе Тевосян смог сказать о многом: о врагах народа, о провале концепции «молодой школы», о будущем Большом флоте и о том, что все, кто выступит против программы этого Большого флота ждет участь вышеперечисленных врагов народа. Думаю, что речь наркома судостроения заставила многих задуматься. Что касается Сталина, то я уверен, что выступление Тевосяна ему понравилось. Высказанные наркомом мысли полностью совпадали с мыслями самого Сталина, а ясность и лаконичность он всегда ценил особо. Что касается Сталина, то в своем выступлении на съезде, относительно будущего флота он опять промолчал. При этом отметим, что информация о начале создания Большого флота и в данном случае была доведена только делегатом съезда, т. е. тогдашней партийной элите.
Только 24 июля 1939 года в передовице газеты «Правда» о строительстве современного ВМФ было, наконец-то, сообщено всему советскому народу, хотя и без какой-либо конкретики: «Центральный Комитет ВКП(б) и советское правительство неустанно заботятся о росте военно-морского могущества нашей родины. Огромное внимание уделяет этому делу лично товарищ Сталин. Под непосредственным руководством которого разработана и осуществляется программа нашего военно-морского строительства».
* * *
Следует отметить, что по историческим меркам политическое решение о грандиозном строительстве океанского военно-морского флота было принято очень быстро. По существу, Сталин сразу же вслед за коллективизацией и индустриализацией, замыслил совершить еще один стремительный рывок – на этот раз именно в военно-морском направлении. При этом он потребовал от разработчиков не откладывать создание тяжелых кораблей в долгий ящик, а начинать их строительство практически немедленно. Замысел был таков, что к моменту модернизации военно-морских флотов ведущих мировых держав, СССР будет иметь не менее сильный и современный флот.
Вначале, как обычно, Сталин вынашивал новые мысли в себе – много читал, собирал справки, советовался по отдельным вопросам со специалистами флота и кораблестроения, затем обсуждал вопрос будущего флота в узком кругу с членами Политбюро, что и заняло несколько лет. Только после этого он поставил задачу главе военно-морского ведомства В.М. Орлову подготовить и представить ему перспективную программу создания будущего флота. Состав будущего Большого флота, по приказу Сталина, одновременно прорабатывался, как Управлением ВМС, так и Генеральным штабом РККА.
Вместе с В.М. Орловым подготовкой предварительной кораблестроительной программы занялись первый заместитель начальника Морских Сил РККА И.М. Лудри, инспектор Морских Сил П.И. Смирнов-Светловский и начальник Главморпрома Р.А. Муклевич. Одновременно в военно-морской академии были проведены предварительные необходимые расчеты и выполнены тактическое обоснование «крупного артиллерийского корабля» стандартным водоизмещением в пределах 26 000 тонн, вооруженного 305-мм орудиями. Фактически корабль, разработка которого была доведена до уровня предэскизного проекта, являлся быстроходным линкором умеренного размера, вполне сопоставимым с тогдашним новейшим германским линкором «Шарнхорст».
Другой разработкой флота и промышленности стали тяжелые крейсера типа «Х», предназначенные для борьбы с, т. н. «вашингтонскими крейсерами» (крейсерами водоизмещением в 10 тысяч тонн и вооруженных 180-мм артиллерией). Одновременно началось и проектирование и огромных суперлинкоров с артиллерией калибра 400–450 мм.
Пока готовились предложения по будущему Большому флоту, И.В. Сталин, совместно с другими членами Политбюро, одобрил предложение наркомтяжпрома Г.К. Орджоникидзе, начальника Морских Сил СССР В.М. Орлова и начальника Главсудпрома Р.А. Муклевича по увеличению количества строящихся
