Вернувшись в Женеву я составил план поездки. Едем в Берн, не заезжая в Лозанну, хорошей асфальтированной дорогой. Расстояние тоже, что и через Лозанну — 160 километров. Возвращаемся другим путем, весьма красивым, но на 30 километров длиннее, зато более безопасным, так как это будет внезапный неожиданный проезд. Этим путем я ехал накануне обратно.
В населенные и лесные места выбрасываем по два человека в штатском за счет мобилизации своих сотрудников и сотрудников Короткова. В каждой паре один — знающий французский язык. Полицию на трассе не увеличивать, а выставить в штатской одежде в населенных пунктах по усмотрению полиции Швейцарии. Поездку пока не афишировать и наш точный маршрут никому до последнего момента не давать.
Этот план был доложен В.М. Молотову, который одобрил его с оговоркой, что на пути в Берн он хочет заехать в Лозанну, а обратно — как мы предлагаем.
Выехали мы в 7.30 утра и, несмотря на церемонии в Берне и обед у швейцарского правительства, в 18 часов были уже в Женеве.
Ехали мы тремя автомобилями, четвертая машина была полицейская. Всех членов делегации мы отправили раньше, чтобы не создавать колонны и спутать карты тем, кто нами интересовался. План нашей поездки был удачен, и Молотов отозвался о нем похвально.
Французский журнал «иллюстратьон» по поводу этой поездки поместил такую заметку:
«Кажется, что мирная обстановка в Швейцарии произвела благоприятное впечатление и ободрила господина Молотова, Министра иностранных дел СССР и, действительно, не отказался ли он на время поездки из Женевы в Берн от просьбы перед швейцарскими властями (которые, кстати, не знали, по какой дороге пройдет советский караван) предпринять специальные меры безопасности по время поездки. По пути в Берн, по желанию государственного деятеля России, колонна автомашин сделала небольшой тур по Лозанне».
Несмотря на то, что вся система по организации охраны была построена правильно и в ходе работы мы часто и оперативно перестраивались, нами были допущены и некоторые недочеты.
При выходе охраняемого на прогулки за пределы виллы мы поднимали большое количество сотрудников, создавая плотное кольцо, что можно было бы допустить в ночное время, но не днем. На этом нас и засекли иностранные фотокорреспонденты. Днем нужно было расставлять охрану более рационально и незаметно для окружающей публики, что мы впоследствии и делали.
Наши сотрудники из числа выездной охраны и водители автомашин неправильно себя вели, закрывая лица руками, шляпой, наклоняясь, и в смешном виде попали во французский журнал с пасквильными комментариями. Это было в первые дни приезда. Я разъяснил товарищам, что уклоняться от фотографирования можно разумно, а если нет такой возможности, то не так уж и страшно, если тебя заснимут.
На вилле, где проживал В.М. Молотов, было двое ворот и два поста, телефоны которых были хорошо и удобно спрятаны в кустах. Но некоторые из постовых офицеров расшифровали эту связь, так как вместо того, чтобы, услышав звонок, аккуратно взять трубку и предварительно осмотреться, опрометью бежали к телефону, хотя на дороге в это время стояли прохожие и видели, как проделывается эта операция.
При организации охраны в гостинице «Метрополь», когда там был В.М. Молотов, мы ставили парные посты на улице. Но наши офицеры вместо того, чтобы держать себя непринужденно и переговариваться между собой, и здесь стояли как столбы, долго не могли принять такого положения, чтобы не обращать внимания проходящей публики.
Одним из серьезных недостатков было еще то, что мы, сотрудники охраны, очень много работали за секретариат МИДа, который по сути жил и работал на всем подготовленном нами. В работе по охране они не заинтересованы и считают, что мы им мешаем и ограничиваем их своим режимом и распорядком.
В нашей работе, особенно за границей, есть золотое правило: когда требуют интересы охраны, не стесняться действовать решительно, смело и обдуманно. Не считаться с тем, что кому-то из аппарата или окружающих руководящих товарищей не понравятся наши меры. Мы должны в любой обстановке заставить считаться с нами, с интересами охраны. Этого правила мы придерживались и в Женеве. В.М. Молотов при моих докладах об обстановке всегда был очень внимателен и лично давал практические советы.
Основные продукты мы получали из Москвы самолетом. Часть из них — фрукты, свежие овощи покупали на месте. Все продукты хранились у одного материально ответственного лица, а доступ к ним имели два наших официанта и шеф-повар Молотова.
В среднем ежедневно за столом питались 14–16 человек, и нареканий на еду не было никаких.
В соответствии с указаниями В.М. Молотова мы делали все, чтобы помочь нашим друзьям — делегациям Китая, Кореи и Вьетнама: помогли им подыскать помещения и обработали их нашими людьми. На каждом объекте провели дислокацию охраны. С товарищами Нам Иром, Фам Ван Донгом и начальником охраны Чжоу Энь Лая товарищем Ли мною были проведены длительные беседы о системе организации охраны их делегаций в Швейцарии.
Все руководители дружественных делегаций были очень довольны оказанной им помощью и горячо благодарили нас за это. Поначалу работники охраны стеснялись нас, но вскоре почти ежедневно обращались к нам за советом, консультацией и помощью, вплоть до мелочей, и мы им всегда шли навстречу. Помощь им действительно была нужна, так как во многих вопросах они показали себя совершенно неопытными и даже наивными.
Для успешного выполнения нашей задачи необходимо было держать весь личный состав в мобилизационной готовности, соблюдать строгую дисциплину. Наши агитаторы ежедневно читали свежие сообщения о Женевском совещании и других текущих событиях в нашей стране и за рубежом. Для более подробной информации о женевском совещании мы приглашали помощника В.М. Молотова по информации тов. Ведясова, которого всегда с удовольствием слушали.
Нами регулярно проводились оперативно-служебные совещания по предварительным итогам работы и устранению отмеченных недостатков. При получении ориентировки или малейшего сигнала мы срочно созывали заинтересованных сотрудников и давали конкретные указания, что им нужно делать и как себя вести. Вся эта работа дала свои положительные результаты.
Парижский обозреватель радио 24 мая 1954 года заявил, что «охрана В.М. Молотова держит себя очень скромно, но полна решимости. Вилла по улице Де Ля Пэ ничем не отличается от обычной».
На протяжении всего Женевского совещания основное внимание участников и общественности было приковано к главе нашей делегации. Когда он выступал, в зале стояла абсолютная тишина, все слушали, затаив дыхание, и друзья, и враги.
Достоинство представителя великой державы выражала вся его фигура и все почтительно расступались, давая дорогу, когда он проходил по залам и коридорам Дворца Наций. Мы не раз были свидетелями того, как в перерывах пытались заискивать перед главой нашей делегации Иден, Смит, Било и даже принц Таиландский.
Мы были заинтересованы в том, чтобы местные органы полиции оказывали нам действенную помощь в организации охраны. Для этого мы воспользовались благосклонным расположением к нам шефа женевской полиции Кнешта.
Я и заместитель начальника 1-го главного управления Коротков решили с санкции руководства КГБ пригла-сить Кнешта на обед и попытаться установить с ним доверительные отношения.
Кнешт заявил, что «согласен информировать нас по интересующим вопросам и лицам, за исключением швейцарцев». Через несколько дней мы получили большой список членов организации НТС, находящихся в Женеве. Все наши просьбы по охране Кнешт удовлетворял немедленно и лично сам часто проверял ночью и днем постовую службу внешнего кольца.
Мы передали Кнешту подарок из советских продуктов и двух бутылок водки.
В конце нашего пребывания нашей делегации в Женеве меня пригласил к себе В.М. Молотов и спросил:
— Вы знаете, что здесь неподалеку живет Чарли Чаплин?
— Да, знаю, — ответил я. — Об этом мне говорили Любовь Орлова и ее муж кинорежиссер Александров. Они вручали на вилле Чарли Чаплину Международную премию мира.
Говорят, Чарли Чаплин выпустил очень хороший кинофильм «Огни рампы», — сказал Вячеслав Михайлович. — Нельзя ли договориться с ним, чтобы он дал этот фильм для просмотра нашей делегации? Если речь пойдет об оплате за прокат, мы заплатим.
— Об этом фильме очень хорошо отзывается пресса, я попробую организовать просмотр.
Разговор состоялся в пятницу, а на другой день я вместе с Геннадием Борзовым рано утром выехал к Веве к Чарли Чаплину. В 9.00, поставив недалеко машину марки «Ситроен», мы подошли к калитке и нажали на кнопку. Через несколько минут к нам подошел портье лет пятидесяти с длинными бакенбардами. Мы представились и попросили доложить Чаплину, что представители советской делегации хотели бы поговорить с ним по поручению господина Молотова.
