Гитлера предательство взбеленило. По его приказу 24 августа немецкая авиация пробомбила Бухарест. Поблизости от румынской столицы находились только зенитные германские части, прикрывали нефтепромыслы в Плоешти. Фюрер велел им двигаться на Бухарест и навести там порядок. Кроме того, Гитлер вспомнил про разогнанную партию румынских фашистов, «Железную гвардию». Ее предводитель Хория Сима за попытки мятежей против Антонеску находился в германском концлагере (правда, содержался с удобствами). Его выпустили, поручили возглавить румынское «правительство в изгнании», поднимать народ на борьбу с «изменниками» и русскими. Но «Железной гвардии» больше не существовало, Сима ничего не сумел сделать.
А военные поражения и потери допекли румын. Они метнулись к новому правительству, предлагавшему достойный выход из катастрофы. Германским зенитчикам выправить положение не удалось. Ведь поблизости находились массы советских войск! Король Михай и его окружение не стали ждать, пока придут немцы и перевешают их. Они громогласно объявили Германии войну и запросили помощи у СССР. В глубь Румынии устремились 50 русских дивизий, а с такой силищей зенитчики предпочли не сталкиваться, повернули прочь.
Еще 34 дивизии добивали окруженных. Это не заняло много времени. В котле царил полный хаос, и 27 августа группировка, зажатая под Кишиневом, была ликвидирована. На следующий день перехватили и уничтожили несколько вражеских дивизий, сумевших выскользнуть из клещей на другой берег Прута. Пленных насчитали 106 тыс., в их числе было 27 генералов! Ну а советские фронты Малиновского и Толбухина после уничтожения этой группировки стали расходиться в разных направлениях. 2-й Украинский фронт поворачивал на запад, на Венгрию, 3-й Украинский углублялся на юг.
Перед ним катилась волна спасающихся немцев. Через Дунай на болгарскую территорию хлынули тыловые германские части, те же зенитчики. Из румынских портов отплывали в Варну и Бургас немецкие подводные лодки, катера, транспорты, битком набитые германскими солдатами. Советское правительство воспользовалось таким предлогом. Послу Болгарии в Москве была вручена нота: указывалось на явные нарушения нейтралитета, и поведение Болгарии квалифицировалось как враждебное.
Болгарские власти заюлили, еще не теряли надежду выкрутиться. 26 августа министр иностранных дел Драганов сделал заявление, что отныне их государство будет нейтральным, а немецкие войска в ближайшее время покинут страну или будут разоружены. 2 сентября регенты отправили в отставку прежнее правительство и поставили премьер-министром либерала Муравиева — он был противником союза с Гитлером, не имел никакого отношения к политике последних лет. Но… за Муравиевым утвердилась репутация «неудачника». Его уже дважды свергали в результате переворотов!
Первый раз его скинули заговорщики Цанкова в 1923 году — он был военным министром в правительстве Стамболийского. Второй раз он лишился правительственного кресла в 1934 году, когда Георгиев и Велчев вынудили царя передать им власть. В третий раз закономерность подтвердилась. Кабинет Муравиева существовал всего неделю. 5 сентября Москва обнародовала еще одну ноту — расплывчатое обещание болгарских властей, что они «больше не будут», признавалось недостаточным. СССР разорвал с Болгарией дипломатические отношения и объявил ей войну. Впрочем, Толбухину заранее подсказали — спешить с наступлением не надо, а планировать артиллерийские и воздушные удары вообще не стоит.
Отечественный фронт Георгиева уже развернул интенсивную подготовку к перевороту, подпольные ячейки возникали в воинских частях, гражданских учреждениях. В селах формировались партизанские отряды. 8 сентября советские части двинулись через границу. Двинулись без выстрелов. Но и болгарские войска не стреляли. Отходили или вступали в переговоры. А 9 сентября Отечественный фронт начал в Софии митинги и манифестации. Их поддержало большинство населения, на сторону повстанцев переходила армия. Клику Филова арестовали. К царю Симеону приставили новых регентов — Павлова, Ганева и Бобошевского. Павлов был коммунистом, сидел в концлагере. Двое других входили когда-то в патриотическое правительство Цанкова. А правительство Отечественного фронта возглавил Георгиев, Велчев стал у него военным министром. Они сразу же предложили Советскому Союзу заключить мир и объявили войну Германии.
Румыны к этому времени уже сражались. Сказалась их жадность. Новые властители, конечно, понимали, что с советскими землями, подаренными фюрером, придется распрощаться. Зато на западе лежала спорная Трансильвания, которую Гитлер отдал Венгрии! Под Кишиневом окруженные румынские части еще погибали и сдавались вместе с немцами, а в Бухаресте даже не стали ждать окончания этих боев. Подняли 4-ю армию генерала Аврамеску из 10 дивизий и кинули наступать на запад, захватить побольше соседних земель.
Однако и венгры уступать Трансильванию не намеревались. Генерал Вереш собрал 30 батальонов пограничников, немцы добавили ему 6 растрепанных дивизий. Румын вместо успехов и триумфов опрокинули, погнали прочь. Малиновский узнал, что новых союзников лупят в хвост и в гриву, приказал 6-й танковой армии выручать их. Она промчалась форсированным маршем 250 км, неожиданно вынырнула перед венграми и немцами, отшвырнула их обратно. Но в Карпатах неприятели перекрыли перевалы. Горючее, продовольствие, боеприпасы приходилось подвозить далеко, через всю Румынию, а осенние дожди развезли дороги грязью. В конце сентября наступление было приостановлено.
От Гитлера отпали не только Румыния и Болгария. Крайне озаботилась Турция. Она ведь тоже являлась членом «Антикоминтерновского пакта» с Германией, в самый тяжелый период войны готовилась к вторжению в Закавказье. Теперь струсила, как бы не поплатиться. Взялась налаживать дружбу с англичанами и американцами, в августе 1944 года объявила, что присоединяется к антигитлеровской коалиции, и прекратила поставки в Германию хромовой руды. А Турция являлась главным ее поставщиком, без хрома было невозможно изготовление высокосортной стали. Министр вооружений Шпеер докладывал, что через полгода германская военная промышленность начнет «голодать», а через год остановится.
Антонеску и болгарские регенты с их помощниками были осуждены в своих государствах и расстреляны. Румынский король Михай приехал в Москву, встречался со Сталиным, согласился со всеми советскими требованиями и предложениями. На родине он предоставил большие права румынской коммунистической партии, выдвигал ее представителей на важные посты, сам появлялся на коммунистических митингах. Михая прозвали «король-комсомолец». А в Болгарии Георгиев в скором времени добровольно уступил руководство коммунистическому лидеру Георгию Димитрову. Остался при нем высокопоставленной фигурой, занимал министерские посты. Его товарищ Велчев из полковников стал генерал-полковником, главнокомандующим болгарской армией, возглавлял делегацию Болгарии на Параде Победы в Москве. Но этот вечный заговорщик не уживался ни с социалистами, ни с либералами, ни с монархистами, ни с фашистами — не ужился и с коммунистами. Покинул родину и доживал век в эмиграции.
В современных прибалтийских республиках принято говорить не об освобождении от нацистов, а о «советской оккупации». Ну что ж, давайте рассмотрим эти события более подробно. Эстония, Латвия и Литва отделились от России в период революции и гражданской войны. Они удержали независимость благодаря покровительству западных держав и некоторым специфическим функциям: Рига и Таллин стали «окнами», через которые Ленин и Троцкий вывозили за рубеж награбленные русские ценности.
В 1939 году, вступив в альянс с Германией, Сталин получил возможность вернуть утраченные владения России. В октябре к правительствам Эстонии, Латвии, Литвы последовали примерно одинаковые обращения: Москва предлагала им заключить договоры о взаимопомощи, разместить на своей территории советские военные базы. Реакция была различной. У Литвы Польша отняла в свое время Вильнюсский край, столицей государства был Каунас. Сталин предложил возвратить его, если Литва примет советские условия, и она ухватилась за такую возможность с превеликой радостью. Эстонцы и латыши брыкались, пытались найти защиту в Берлине. Но Германия четко выдержала договоренности с СССР. Берлинские дипломаты «посоветовали» прибалтам согласиться, и тем ничего иного не оставалось.
Однако договоры о дружбе с Советским Союзом сразу стали нарушаться. Многие представители местных властей были настроены крайне недружественно. Вокруг русских военных баз происходили провокации. Не прекращались тайные консультации между правительствами трех республик, попытки сговориться с немцами. Об этих фактах становилось известно. Советская сторона до поры до времени копила претензии. А в июне 1940 года, когда германские армии крушили Францию и Англию, Литве, Латвии и Эстонии были предъявлены официальные перечни нарушений договоров с их стороны. Они дополнились ультиматумами. Требовалось отправить в отставку правительства, враждебные нашей стране, снять запреты на деятельность коммунистических партий, допустить их в правительства и парламенты.
