— Ассаламо алейкум, уважаемые, — вежливо поздоровались русские дипломаты. — А как же вы здесь оказались?
— Мир и вам, дорогие шоурави, — прозвучало в ответ. — А мы вас охраняем от недобрых людей, саибы (господа).
И вот после ввода в Афганистан ограниченного контингента Советской Армии (40-й армии) в декабре 1979 года обстановка стала быстро меняться к худшему. Началась долгая и жестокая война, каждая из сторон в которой отстаивала свою собственную правду. А на войне не обходится не только без убитых и раненых, но и без пленных, и без вести пропавших. Их розыском и вызволением занимались с советской стороны практически все наши заграничные учреждения: посольство СССР, торговое представительство, аппарат экономического советника и т. д. Но основная тяжесть в этих сложных и деликатных делах выпадала на плечи органов военной контрразведки, представительств КГБ и МВД СССР и резидентуры внешней разведки. За годы военных действий (1980–1989 гг.) в Афганистане оказались в плену у моджахедов различной религиозно-политической окраски или пропали без вести 417 советских солдат и офицеров. Из них удалось разыскать и освободить 119 человек. Нельзя не отметить, что солидный вклад в успешное завершение этих дел внесли также афганские органы безопасности и ряд официальных государственных учреждений и ведомств Демократической Республики Афганистан (ДРА).
По состоянию на 15 февраля 1989 года, то есть дату начала вывода советских войск из ДРА, оставалась неясной судьба 298 военнослужащих. Их последующий розыск стал обязанностью не только советских государственных структур, но и моральным добровольным долгом различных общественных организаций Советского Союза. Некоторую помощь оказывали и международные гуманитарные миссии, например Красный Крест. Что касается афганской стороны, то ее содействие неуклонно сокращалось, а с падением режима Наджибул-лы и захвата власти талибами полностью иссякло.
Но наша внешняя разведка ни на минуту не останавливала своей систематической работы по вызволению пленных и установлению судьбы без вести пропавших. В этих целях в Первом главном управлении КГБ СССР, а затем в Службе внешней разведки Российской Федерации была создана и функционирует специальная рабочая группа во главе с генерал-лейтенантом в отставке Голубевым Александром Титовичем. Среди ее сотрудников заслуживает особого упоминания полковник Бирюков Леонид Игнатьевич, который за свой самоотверженный труд на этом нелегком поприще удостоился неформального, но уважительного прозвища среди соотечественников и афганцев — Леонид-освободитель. В своей работе наши разведчики поддерживают постоянные тесные контакты не только с соответствующими российскими ведомствами, но и с государственно-политическими и общественными структурами стран — членов СНГ. Наиболее ценными и результативными следует признать контакты группы А.Т. Голубева и в целом СВР с Комитетом по делам воинов-интернационалистов, учрежденным в соответствии с решением саммита глав государств СНГ. Поистине братское взаимодействие осуществляется с белорусскими, таджикскими, туркменскими, узбекскими и украинскими коллегами.
Мероприятия разведки на данном направлении ее деятельности находятся на контроле у Президента России и его администрации.
За последние годы усилиями наших разведчиков удалось вернуть на Родину или установить места захоронения 22 человек. Кропотливая работа по розыску оставшихся 276 бывших военнослужащих 40-й армии продолжается. Среди них русские, украинцы, узбеки, казахи, белорусы, туркмены, азербайджанцы, грузины, молдаване, таджики, армяне. Наверняка кто-то из них еще жив и хотел бы подать весточку о себе своим родным и близким. Так что гуманная миссия нашей внешней разведки еще далеко не исчерпана. Она продолжается.
Достаточно уникальный опыт по вызволению советских граждан из заложников накоплен и другими резидентурами КГБ — СВР. С ним читатели могут ознакомиться в двух нижеследующих очерках.
Похищение в Бейруте
30 сентября 1985 года ближневосточные информационные агентства передали сенсационную новость: неизвестная организация, назвавшая себя «Силы Халеда бен аль-Валида», захватила в ливанской столице заложниками четырех сотрудников советских учреждений.
В этот день на бейрутских улицах были совершены вооруженные налеты на две автомашины посольства СССР и похищены сотрудник торгпредства Валерий Мыриков, атташе посольства Олег Спирин, работник консульства Аркадий Катков и врач Николай Свирский.
Захват иностранцев в этой стране, охваченной тогда многолетней гражданской войной, не был чем-то чрезвычайным. Подобные случаи постоянно происходили на фоне ожесточенных внутриливанских распрей. Государство и его столица оказались разделенными на многочисленные зоны влияния между различными политическими и религиозными группировками. Центральные ливанские власти, включая армию и спецслужбы, были ослаблены. Значительная часть страны находилась под контролем Сирии, а юг был оккупирован Израилем. Кроме того, во внутренние дела государства в то время активно вмешивался Иран, используя в этих целях организацию шиитов «Хизбаллах», в которую входили ливанцы и палестинцы — шииты по вероисповеданию.
Все эти факторы способствовали тому, что похищение противоборствующими сторонами своих противников и иностранцев (главным образом граждан США, Франции, Великобритании и некоторых других западных стран) стало обычным явлением. Многие из таких заложников находились в заключении долгие месяцы и даже годы, другие живыми вообще не возвращались. Одновременно в стране обычным явлением были грабежи, устраивались многочисленные диверсионнотеррористические нападения. Подвергались этой опасности и советские граждане. Однако захват сотрудников посольства и торгпредства СССР был осуществлен впервые и на фоне дружественных арабосоветских связей даже в этих условиях оказался неожиданным.
Для сбора информации об организаторах и исполнителях террористической акции, а также о ее целях и месте нахождения заложников были немедленно задействованы возможности практически всех посольств и спецслужб СССР в странах Ближнего и Среднего Востока. А основная нагрузка легла на сотрудников внешней разведки КГБ в Ливане. Это объяснялось фактическим отсутствием возможности использовать официальные каналы в этой стране для освобождения заложников из-за слабости и раздробленности ливанских государственных структур. Используя накопленный оперативный и информационный потенциал, а также создав в сжатые сроки дополнительные разведывательные позиции, резидентура КГБ в Бейруте сумела уже к середине октября 1985 года установить организаторов и непосредственных исполнителей акции похищения граждан СССР, а также собрать данные о задачах, которые они стремились реализовать в результате этой террористической операции. В последующем была получена информация и о местах содержания заложников.
Анализ добытых сведений дал основание сделать вывод о том, что теракция, объектами которой стали советские люди, не была на-правлена непосредственно против СССР. Экстремисты требовали от Москвы оказать давление на Сирию с целью прекращения военных действий Дамаска против палестинских лагерей и формирований мусульманских радикальных организаций на севере Ливана. В бейрутское бюро агентства Рейтер было подброшено письмо с предупреждением, что в случае невыполнения требований организации «Силы Халеда бен аль-Валида» она приступит к поочередной ликвидации захваченных заложников. К нему террористы приложили ксерокопии с их фотографиями, на которых к голове каждого был приставлен пистолет. Демонстрируя непреклонность своих намерений, экстремисты расстреляли раненого при захвате Аркадия Каткова и бросили его тело близ разбомбленного израильтянами столичного стадиона. В других подметных письмах они также пригрозили взорвать при невыполнении их условий советское посольство в Бейруте и ликвидировать весь его персонал.
Из Москвы пришли шифротелеграммы МИД и Комитета государственной безопасности, настаивавшие на срочной временной эвакуации из страны большинства посольских работников и специалистов, что было незамедлительно сделано. Остались лишь сотрудники, которые могли внести реальный вклад в проведение операций по спасению заложников и обеспечению безопасности совзагранучреждений. К тому времени прояснилось, что судьба заложников во многом зависит от позиции в этом вопросе руководства Сирии и ООП. Было принято решение направить в Дамаск и Тунис ответственных представителей КГБ для непосредственных деловых встреч с президентом САР Хафезом Асадом и лидером палестинцев Ясиром Арафатом.
Первые встречи с руководящими деятелями САР, в частности с вице-президентом Рифаатом Асадом — родным братом сирийского президента, показали, что решение вопроса о прямом участии сирийцев в освобождении заложников зависело лично от Хафеза Асада. Как было установлено, хоть он и был заинтересован в их вызволении, в то же время предпочитал не спешить. Это объяснялось тем, что в октябре 1985 года X. Асад вел очень сложные переговоры с американцами и ливанскими правохристианскими силами по вопросу о признании находящихся в Ливане сирийских войск в качестве международной миротворческой группировки, а не «оккупантов», как писали некоторые СМИ.
