Временный поверенный в делах Советского Союза в Ливане Юрий Сусликов вручил заместителю председателя Высшего исламского совета страны Шамсэддину послание мусульманских авторитетов СССР. Руководство Сирии договорилось со своими политическими союзниками в Ливане о создании совместной комиссии по спасению захваченных советских граждан. Представителям сирийской разведки в Ливане были даны указания войти в контакт с представителями посольства СССР. Наши разведчики в Бейруте продолжали свой поиск между перманентными артиллерийскими дуэлями и уличными перестрелками противоборствующих ливанских группировок. Одно из интенсивных вооруженных столкновений застало резидента и еще двух сотрудников резидентуры в километре от советского посольства. Прошло более часа, прежде чем им удалось проникнуть в посольство по крайне опасному «коридору», образованному на несколько минут противоборствующими сторонами по обоюдной договоренности специально для проезда советских дипломатов.
Порой казалось, что успех рядом, еще небольшое усилие — и заложники будут на свободе. Но в последний момент что-то мешало довести дело до конца и приходилось поиск продолжать. Поступала информация о готовности террористов освободить заложников, но вдруг следовали данные об ужесточении ими позиции. Некоторые задействованные для получения оперативных данных и осуществления оперативных «игр» с похитителями источники разведки сами оказывались под угрозой, но самоотверженно продолжали работу. Один из них настолько близко был в окружении похитителей, что они даже советовались с ним, как поступать дальше.
Кстати, в те же дни — хотя и не столь интенсивно, как СССР, — Соединенные Штаты, Великобритания, Франция и другие западные державы продолжали проводить в Бейруте консультации для освобождения своих заложников. При этом они не первый раз предлагали за освобождение их соотечественников миллионы долларов. Такие предложения только раззадоривали потенциальных похитителей. Советский Союз такого торга не вел. Более того, через специально созданные каналы до экстремистов доводилась информация о полной бесперспективности ведения дел с СССР таким образом.
В Ливане продолжалась кропотливая работа разведчиков. Выяснив агентурным путем, что похищенные граждане СССР удерживаются организацией «Хизбаллах», резидентура в Бейруте запросила у Центра разрешение на встречу с ее духовным лидером Мухаммедом Фадлаллой. Москва дала «добро». Таким образом, резидент пошел на неординарный и в той обстановке весьма рискованный шаг, ибо шейх никогда не принимал представителей иностранных государств. Он жил под охраной своих боевиков в окраинном районе Бейрута, где европейцы не рисковали появляться. Встреча с ним состоялась при посредничестве руководителя службы безопасности ПСП Абу Саида.
Советскому резиденту было известно, что шейха Фадлаллу высоко чтят в шиитской общине Ливана. Титул аятолла ему присвоил сам вождь исламской революции в Иране Хомейни, сделав его равным себе. Трудно было поверить, что этот внешне благообразный человек, авторитетный теоретик и толкователь ислама, мог стоять за спиной похитителей. И тем не менее это было так! И то, что заложники удерживались именно этой организацией, к тому времени стало несомненным.
Не раскрывая уже известных достоверных фактов, резидент в беседе с Фадлаллой подчеркнул, что удерживаемые заложники страдают, хотя они представляют страну, дружественную арабам. И главное — эта трагедия не изменит политику великой державы. Советский Союз понимает, что похитителями и их вдохновителями совершена ошибка, и поэтому терпеливо ждет ее исправления. Резидент выразил надежду, что шейх тоже понимает это и его авторитет, которым он может воспользоваться, обратившись в адрес налетчиков во время очередной пятничной проповеди, возможно, решит вопрос об освобождении заложников. Шейх Фадлалла внимательно посмотрел на резидента и пообещал, что будет молиться за то, чтобы заложники были освобождены.
С просьбой оказать воздействие на «Хизбаллах» Москва обратилась и к королю Иордании Хусейну. Монарх дал понять, что он попытается использовать свое влияние на фундаменталистов, с тем чтобы облегчить судьбу заложников. В устах короля это означало многое, несмотря на внешнюю неопределенность будто бы вскользь оброненных слов. Аналогичные по смыслу послания были направлены лидеру Ливийской Джамахирии Каддафи и руководству Ирана. Эти страны заверили в «искренней» дружбе и готовности помочь.
В то время как кольцо поисковых работ сужалось, судьба удерживаемых советских заложников усложнилась. Однажды на рассвете их перевезли с повязками на глазах и со связанными руками в небольшой гараж. Там пленников обмотали с ног до головы широкой клейкой лентой, как египетские мумии. В сплошной ленточной поверхности оставили только маленькую щелку для ноздрей.
В таком замотанном виде их поместили в потайной плоский контейнер для перевозки людей и, возможно, оружия, размещенный под кузовом маленького грузовичка. По высоте он с трудом позволял втиснуть «упакованного» таким образом человека.
Маршрут движения лежал вдоль морского побережья, а затем через горный хребет в долину Бекаа. Это чувствовалось по работе двигателя и по характерному воздействию на уши возрастающей высоты. Пленникам стало понятно, зачем их так «запаковали». Без подобных предосторожностей проехать с ними через горы, минуя многочисленные посты ПСП, Сирийской национальной партии Ливана и САР, было невозможно. Заложников обмотали так плотно для того, чтобы они не могли обнаружить себя голосом, стуком или даже шевелением при проезде через эти посты.
В долине Бекаа их выгрузили на перевалочной базе — в каменном ангаре, заставленном ящиками с артиллерийскими снарядами и минами. После этого всех троих загрузили в багажники двух машин и вскоре доставили в большой деревенский дом. Он стоял на отшибе, вдали виднелись горы. Заложников поместили в сарай, пристегнув к ноге каждого по метровой железной цепи, крепящейся на замке к полу.
В конце октября Центр рекомендовал резиденту советской разведки в Бейруте встретиться еще раз с духовным лидером «Хизбаллах». В телеграмме из Москвы было указано, что в беседе с шейхом при необходимости следует даже оказать на него психологическое давление. Получив карт-бланш, резидент заявил в напряженно протекавшей беседе с шейхом Фадлаллой, что в сложившейся обстановке Советский Союз проявил максимум терпения, но от выжидания может перейти к серьезным действиям… Аятолла напрягся, крепко задумался, а затем ответил, что очень надеется на помощь Аллаха в освобождении заложников. После острого диалога сопровождавший резидента руководитель службы безопасности ПСП Абу Саид на обратном пути заметил, что он беспокоился, смогут ли они вообще выбраться из штаб-квартиры «Хизбаллах».
Прошло совсем немного времени. Вечером 30 октября 1985 года пограничник, дежуривший на главном входе в посольство СССР в Бейруте, всмотрелся в телеэкраны, отражающие подходы к советскому дипломатическому представительству. Трое бородатых незнакомцев в спортивных костюмах настойчиво звонили в дверь. Их узнали не сразу — бывших заложников Валерия Мырикова, Николая Свир-ского и Олега Спирина.
Накануне они были привезены с завязанными глазами на пустырь вблизи совпосольства. Похитители потребовали не снимать повязок, пока не утихнет шум отъезжающего автомобиля. Когда гул мотора стих, наши соотечественники, сняв с глаз широкие полотенца, немедленно устремились к посольству.
Заслуживает отдельного внимания тот факт, что вскоре после этого освобождения граждан СССР некоторые западные газеты публиковали домыслы о том, что советская разведка в целях освобождения своих заложников захватывала и пытала связанных с похищением лиц, даже якобы кастрировала одного из них и пригрозила поступить так же и в отношении других террористов. Якобы только после этого экстремисты и освободили советских заложников. Эти слухи не соответствуют действительности. Более того, необходимо подчеркнуть, что советская сторона и после освобождения заложников никаких репрессивных мер против организаторов и исполнителей похищения не принимала. Однако те, кто за этим стоял в то время, поняли, что разговаривать с нашей страной такими методами не только бесполезно, но и в ущерб себе.
Следует также отметить, что политическая и оперативная работа по освобождению советских заложников сопровождалась специальными мероприятиями информационно-пропагандистского характера, проводимыми по линии ТАСС, АПН и советской разведки. В результате коллективных действий «информационная война» против террористов была выиграна. В Ливане и большинстве арабских государств известие об успешном и в самые сжатые сроки освобождении советских граждан было воспринято с большим удовлетворением.
