В большой игре за власть между возможными наследниками императрицы Екатерины – Елизаветой Петровной и Петром Алексеевичем – Меншиков выбрал Петра и ради собственной выгоды был готов заключить союз с бывшими оппонентами. Но вначале он решил убрать Толстого: даже будучи официально не у дел, тот оставался наиболее опасным противником «светлейшего», поскольку выступал против обручения его дочери Марии с Петром Алексеевичем. В апреле 1727 г. Меншиков приказал арестовать генерал-полицмейстера[205] Петербурга А. М. Девьера[206] по обвинению в заговоре против Петра II. Следственная комиссия добилась от арестованного показаний и против П. А. Толстого, которого также арестовали. «Заговорщиков» лишили чинов, званий и имущества и сослали: Девьера в Сибирь, Толстого на Соловки.
В результате этой специальной операции Меншиков получил значительные политические преимущества: опасный противник был удален из столицы; появилась возможность расставить своих людей в структурах, подчинявшихся ранее Девьеру. Для достижения политических целей «светлейший» пожертвовал даже родственными связями: Девьер являлся мужем его младшей сестры Анны. После успешного раскрытия «заговора» Меншиков стал пользоваться неограниченным доверием Екатерины I. Именно под его влиянием государыня составила завещание, которое некоторые современники считали поддельным, в пользу юного Петра Алексеевича. Ее дочь Елизавета могла претендовать на престол только в случае бездетности последнего.
Днем 6 мая 1727 г. императрица скоропостижно скончалась.
Официально власть перешла в руки внука Петра Великого – Петра II, которому в тот момент было 12 лет. Кандидатуру нового императора поддержали подавляющее большинство членов Верховного тайного совета, Сената и Синода, президенты коллегий и офицеры гвардии. Скорее всего, это было связано с его юным возрастом: каждая из противоборствующих придворных группировок предполагала привлечь юного Петра на свою сторону.
Петр II. Портрет работы И.-П. Люддена
Первоначально опекуном императора стал Меншиков. Он же стал и куратором сыскных дел. 22 мая была восстановлена система географического распределения политических дел. Из ближних к Санкт-Петербургу мест дела следовало посылать в Сенат, из других губерний – в Москву.
Казалось, судьба к «светлейшему» благоволила: он получил звание генералиссимуса, его дочь Мария в мае обручилась с Петром II. Сподвижники Петра I Макаров, Шафиров[207] и Ягужинский были отстранены от реальной власти. Но усиление позиций Меншикова привело к тому, что против него в той или иной мере объединились и сторонники Елизаветы, и представители старых боярских родов во главе с Долгоруковыми. В сентябре Петр II приказал гвардии и членам Верховного тайного совета повиноваться только его личным распоряжениям. Фаворит был лишен всех чинов, званий и сослан в Рязанскую губернию. К его дому приставили часовых, писать письма дозволяли только в присутствии начальника караула. Попытки «светлейшего» вернуть влияние были блокированы его оппонентами. В конце осени 1727 г. его официально обвинили в государственной измене и баснословной растрате казенных средств, последнее, кстати, полностью соответствовало действительности. В апреле 1728 г. Александр Данилович «с фамилией» был сослан в Тобольскую губернию. Конечным пунктом его долгого пути стал маленький населенный пункт Берёзов.
Примечательно, что в Берёзове, где фавориту пришлось доживать свой век, его жизнь приняла аскетический характер. Могилу Меншикова вскрыли в XIX в. и были поражены тем, что тело этого человека почти не изменилось. В конце XX в. появилась угроза разрушения могилы и встал вопрос о переносе праха. Но пока соответствующие инстанции судили да рядили, природа сказала свое веское слово: останки Меншикова были унесены рекой, так как берег обрушился. Образно говоря, в небытие ушло то, что когда-то из этого небытия вознеслось…
Елизавета Петровна. Портрет работы К. Ванлоо
В феврале 1728 г. император со свитой переехал в Москву, где наибольшее влияние на Петра стали оказывать его тетка Елизавета Петровна и вице-канцлер А. И. Остерман. Год прошел в охотах, балах и придворных развлечениях. Остерман, курировавший в числе прочего и политический сыск, пытался привить государю желание участвовать в управлении государством и военными делами, но особого успеха эти попытки не имели.
К началу 1729 г. место Меншикова при императоре заняли князья Долгоруковы, которым удалось оттеснить Елизавету. Новой невестой Петра II стала Екатерина Долгорукова. Возможно, именно под их влиянием весной 1729 г. был упразднен Преображенский приказ. Исполнявшиеся приказом полицейские функции перешли к Сенату, в котором Долгоруковы имели сильное влияние. Мы полагаем, что новые фавориты не просто ликвидировали государеву секретную службу: они предприняли попытку монополизировать контроль над деятельностью политической полиции в рамках своего клана. Нельзя исключать и того, что Долгоруковы намеревались впоследствии устранить Петра II и занять трон.
30 ноября 1729 г. произошло обручение императора с его невестой, свадьба была назначена на 19 января следующего, 1730 года. Однако в ход событий вновь, уже в который раз, вмешался Его Величество Случай. 6 января Петр II простудился и тяжело заболел. По мнению врачей, его дни были сочтены.
Понимая, что со смертью Петра II политические преимущества будут утрачены, 17 января Долгоруковы собрали семейный совет. Глава семьи Алексей Григорьевич, прибывший от постели государя, заявил, что надежды на выздоровление нет, поэтому следует выбирать наследника. Стратегический план заключался в том, чтобы провозгласить наследницей престола невесту государя. Характерно, что подобная возможность не только обсуждалась среди дипломатических представителей, но и была признана возможной. Силовой опорой для поддержки Екатерины предполагалось сделать Преображенский полк, в котором служили И. А. и В. В. Долгоруковы. Однако Василий Владимирович отверг предложение: «Как тому можно сделаться? И как я полку объявлю? Услышав от меня об этом, не только будут меня бранить, но и убьют»[208]. Таким образом, озвученные А. Г. Долгоруковым претензии не нашли поддержки даже в пределах семьи. Не имели успеха и попытки подписать завещание от имени императора либо воспользоваться фальшивым, поскольку Остерман не покидал умирающего Петра ни на минуту. Члены Верховного тайного совета Г. И. Головкин и Д. М. Голицын, многие представители боярской знати и, что особенно важно, офицеры гвардии отнеслись к намерениям Долгоруковых негативно. Наспех подготовленная попытка переворота не состоялась. 19 января 1730 г. (как раз в день, намеченный для свадьбы) Петр II скончался. Российский трон вновь стал вакантным.
Экстренно собравшиеся в Лефортовском дворце представители боярства стали келейно решать вопрос о престолонаследии. В совещании участвовали члены Верховного тайного совета – Г. И. Головкин, Д. М. Голицын, А. Г. и В. Л. Долгоруковы, А. И. Остерман, а также получившие к этому времени права членов совета генерал-фельдмаршалы М. М. Голицын, В. В. Долгоруков и губернатор Сибири М. В. Долгоруков. Таким образом, из восьми «верховников» четверо представляли клан Долгоруковых, двое – клан Голицыных. В результате бурных дебатов решили предложить российский трон Анне Ивановне (Иоанновне) – средней дочери Ивана Алексеевича, племяннице Петра I, вдовствующей герцогине Курляндской. Идея «верховников», предложенная Д. М. Голицыным, заключалась в ограничении самодержавной власти будущей государыни при усилении политических позиций членов Верховного тайного совета. Для этого постановили «послать к ее величеству кондиции»; их подписание должно было послужить гарантией сохранения власти и обеспечения личной безопасности тогдашних олигархов.
Основные положения «Кондиций», а по сути ультиматума, предложенного Анне Ивановне, которые она подписала 25 января 1730 г., были следующие. Герцогиня обязалась без согласия «верховников» ни с кем не начинать войны и не заключать мира; верных подданных никакими новыми податями не отягощать и государственных доходов в расход не употреблять; в знатные чины, как светские, так и военные выше полковника, никого не производить; у шляхетства «живота, имения и чести» без суда не отнимать. Кроме того, государыня обязывалась в брак не вступать и наследника себе не назначать. В случае нарушения этих условий она лишалась короны.
Двойственность документа вполне очевидна. С одной стороны, он является первым опытом ограничения самодержавия в России: в его тексте заложены далеко идущие идеи некоего подобия демократизации общества, сформулированные в понятиях XVIII в. С другой стороны, нельзя забывать, что ограничительными «кондициями» «верховники» готовили почву для реализации совсем других планов. Предложение племяннице Петра Великого занять престол было лишь ширмой, за которой скрывалось желание в ближайшее время передать бразды правления кому-либо из представителей знатных российских фамилий. Не стоит забывать, что Анна была дочерью Ивана, брата Петра, который отказался от своего имени и от имени своего потомства от претензий на российский престол. Так что возможность позднее поднять вопрос о легитимности пребывания Анны Ивановны у власти «верховники» могли. Подобный случай в истории России будет повторен с сыном другой Анны – старшей дочери Петра, но это будет несколько позднее…
