доктрин, и военная несостоятельность не сможет предотвратить того, что эта ситуация станет реальной угрозой миру. Горечь и обида, рожденные поражением, и невыносимые условия жизни, которые должны были бы обратить народную ненависть на Гитлера и нацистов — первопричину всех зол, весьма вероятно, обратится на оккупационные войска. Люди, в особенности молодые, повсеместно винят в своих несчастьях тех, кто находится у власти, а не их предшественников, даже если виновниками являются именно последние.
Те, кто ждет, что большинство немецкого народа смирится с поражением, признает свою коллективную вину и уже завтра утром проснется убежденным членом мирного демократического европейского сообщества, обманывают себя. Они обманывают себя как в отношении национального характера немцев, так и в отношении реакции любого человека, будь то немец или нет, на те условия, которые сложились в Германии. Столь же наивно ждать многого от программ переобучения, внедряемых оккупационными властями.
Немцы должны сами принять судьбоносное решение, порвать с прошлым: с прошлым Бисмарка, кайзера и гораздо более отвратительным прошлым Гитлера. Но, пытаясь порвать со всем, что изуродовало это прошлое, немцы, естественно, будут надеяться найти в своей собственной истории те добрые традиции, которые могли бы послужить руководством в их работе по возрождению. Именно в этом может заключаться ценность свидетельств того, что даже в самые черные дни гитлеровского режима существовали силы добра, которые хотя их и загнали в подполье, и часто они оказывались слишком слабыми, но все же не были до конца уничтожены. Эти силы, в значительной степени опиравшиеся на христианский порыв, были представлены теми немецкими мужчинами и женщинами, которые во имя своих принципов приняли участие в борьбе против нацистов.
Легко критиковать германское подполье за его медлительность, отсутствие единства, колебания и, в конечном счете, провал. Но в полицейском государстве, как то, которое создали Гитлер и Гиммлер, люди едва ли могут сделать намного больше, чем Бек, Гёрделер, Мольтке, Лёшнер и Штауффенберг.
То, что сами немцы внутри рейха сделали попытку избавить мир от Гитлера, рождает определенную надежду на светлое будущее Германии. На их примере, на их идеях немцы — если захотят — смогут построить свой путь к демократии.
Гитлер безгранично доверял Мореллу, который делал ему уколы и давал пилюли, обладающие «бодрящими свойствами». Его медицинские советы внесли свой вклад в физический упадок фюрера, наблюдавшийся в последние месяцы войны. В разговоре с Муссолини 23 апреля 1944 г. Гитлер описал профессора Морелла как «самого передового врача, разработавшего свою теорию бактерий, о которой современные университеты имеют лишь очень слабое представление». Гитлер признавал, что немецкие медики относятся к Мореллу с подозрением, но сравнил их неприятие с тем, как это было с Кохом, и заметил, что «не стоит ждать, что университетский профессор вдруг признает, что все его прежние знания бесполезны». (Здесь и далее примеч. авт., если не указано иного.)
Позднее Гитлер пожалел о своей «снисходительности» в отношении высшего слоя общества. Отто Мейсснер, который был руководителем президентской канцелярии после окончания Первой мировой войны и на протяжении Второй мировой войны, цитировал слова Гитлера о том, что Ленин и Сталин были правы, уничтожив высшие классы России, и что он, Гитлер, совершил ошибку, не сделав того же. После 20 июля 1944-го он попытался исправить эту «ошибку».
Сэр Невил Мейрик Хендерсон — британский политик и дипломат, член Тайного совета Великобритании. (Примеч. пер.)
Свинья, сволочь (нем.). (Примеч. пер.)
В разговоре с Муссолини 23 апреля 1944 г. Гитлер подтвердил этот инцидент, как один из нескольких, где «трудно понять, что же имело место: глупость или безумие». Он признал, что диверсанты нанесли определенный ущерб, но приписал случай с самолетом отсутствию предусмотрительности. «Человек, получивший определенное задание и все соответствующие бумаги, отправился в полет на самолете „Шторьх“ и приземлился в Бельгии. В документах, которые вез этот человек, были планы нашего марша по Бельгии. Похожие случаи имели место и в России, в окрестностях Воронежа и в Великих Луках».
Когда Манштейна спросили, согласен ли он присоединиться к Паулюсу и другим генералам с Восточного фронта и отказаться выполнять приказы Гитлера, он ответил, что не против этой идеи, но сначала хотел бы взять Севастополь. Его больше занимали военные вопросы, поскольку они могли принести ему награды.
Второе (разведывательное) управление сухопутных войск Франции. (Примеч. пер.)
«Красная капелла» — общее наименование, присвоенное гестапо самостоятельным группам антинацистского движения Сопротивления и разведывательным сетям, контактировавшим с СССР. (Примеч. пер.)
Ландбунд (Landbund) — Партия немецко-австрийских фермеров. (Примеч. пер.)
Гражданский корпус охраны природы — добровольная государственная программа помощи безработным, неженатым мужчинам в возрасте 18–28 лет, действовавшая с 1933 по 1942 г. в США. (Примеч. пер.)
Стипендия Родса (Rhodes Scholarship) — международная стипендия для обучения в Оксфордском университете. Учреждена в 1902 г. Сесилем Родсом для студентов из Британской империи, США и Германии. (Примеч. пер.)
Джей Джон — один из отцов-основателей США. (Примеч. пер.)
В своем аффидевите, предоставленном Нюрнбергскому трибуналу, генерал Гальдер заявил, что в 1942 г. на обеде по случаю дня рождения фюрера Геринг во время разговора выкрикнул:
«Единственный, кто по-настоящему знает Рейхстаг, — это я, потому что я поджигал его!» С этими словами он хлопнул себя ладонью по ляжке.
Торглер сделал это вопреки воле руководства партии и в 1935 г. был за это исключен из ее рядов. (Примеч. пер.)
Гейнц Нейман являлся деятелем Коминтерна, в 1932–1934 гг. был инструктором Коминтерна в Испании, после чего переехал в Швейцарию, где был арестован, а затем выслан из страны. С 1935 г. жил в СССР. В 1937 г. арестован НКВД, осужден и расстрелян. Эрнст Реммеле также был деятелем Коминтерна, эмигрировал из Германии в СССР в 1933 г. В 1937 г. арестован НКВД, в 1939-м расстрелян. (Примеч. пер.)
Даллес ошибается. В «Красную капеллу» входил Арвид Харнак, а Отто Харнак, отец Арвида, был профессором, крупным авторитетом в истории литературы и не имел к ней никакого отношения. (Примеч. пер.)
Письмо графа фон Мольтке к его жене Фрее фон Мольтке, написанное в тюрьме Тегель
