— «Морская звезда».
— Позвольте! — он приподнял брови, ничуть не играя удивление. — Вы же швартовались с нами рядом в Тиксоне…
— Я ваш кораблик тоже помню, — кивнул Кацуба.
— Что случилось? Тут кое-кто доказывает, что слышал взрыв…
— Вот то-то, — сказал Кацуба. — Был взрыв…
— Кто-то еще мог спастись?
— Сомневаюсь. Мы чудом вынырнули. Даже если кого-то и выбросило взрывом в воду, он уже…
Как показалось Мазуру, на лице у капитана мелькнуло облегчение:
— Да, третий помощник тоже заверяет, что никого больше не обнаружил. И сигналов нет… Понимаете, у нас очень ответственный рейс…
Вежливо улыбаясь в ответ, Мазур представил, с каким удовольствием отвесил бы пижону в белом кителе добрую плюху.
— Вы, стало быть, гарантируете, что дальнейшие поиски бессмысленны? — бесцеремонно вклинился господин Белов.
— Гарантирую, — скучным голосом сказал Кацуба.
— Прискорбно… — сказал капитан, на миг придав лицу соответствующее выражение мимолетной скорби. — Теперь нужно подумать, что нам с вами делать…
— Назад, надеюсь, не выбросите? — поинтересовался Кацуба.
— Ну что вы… Понимаете ли, господа офицеры, «Достоевский» принадлежит «Шантар-круизу», и в лице господина Белова мы имеем здесь представителя владельца…
— Программа расписана наперед и тщательно, — сумрачно сообщил господин Белов. — До вечера будем плыть на север, ночью будет ночной бал, и к рассвету повернем назад, в Шантарск вернемся по реке. Такая диспозиция. Три четверти клиентов — иностранцы, платили валютой, народ серьезный, не пенсионеры и не пролетарии. Скажу вам по секрету, рейс презентационный. Если все пройдет гладко, получим хорошую рекламу и новые заказы. Посему мы крайне заинтересованы, чтобы все прошло без сучка, без задоринки…
— И что эта преамбула должна означать? — бесцеремонно вклинился Кацуба.
— Повернуть в Тиксон мы, естественно, не сможем. Придется вам поплавать с нами сутки.
— Помилуйте! — воскликнул Кацуба. — Мы вовсе и не собираемся настаивать, чтобы из-за нас, сирых, меняли столь серьезную программу. Иностранцев нужно ублажать, оне валютные…
— Вот и отлично. Коечки мы вам найдем в отсеках для экипажа, на довольствие поставим. Придется вам сутки поскучать — а там и высадим в Тиксоне. Конечно, придется вам довольствоваться отведенной для экипажа частью судна, сами понимаете…
— А может, у меня полный примус валюты? — спросил Кацуба.
— Простите, не понял? При чем здесь примус?
Мокрый пистолет неприятно холодил кожу. Мазур втянул живот, переменил позицию — не помогало, влажная сталь по-прежнему прижималась к животу, в штаны поползли капли.
Кацуба, похоже, был поглощен теми же проблемами — он вдруг полез под тельняшку, вытащил пистолет, положил его на стол, нагнулся к господину Белову:
— Простите… — и бесцеремонно выдернул у него из нагрудного кармана красный в мелкую белую крапинку платочек. Как ни в чем не бывало, принялся обтирать им свою пушку. Непринужденно сказал Мазуру: — Володя, вытащи ты его оттуда, я сейчас тебе платок отдам…
Мазур после секундного колебания последовал его совету. Лицо у господина Белова было такое, словно он по нечаянности заглотнул «Тампакс» вместо «Сникерса». С обалделым видом потрогал карман, словно надеялся, что платочек туда волшебным образом вернется, побагровел:
— Слушайте, что вы себе позволяете?
— Да я потом отдам. Лично постираю, — небрежно сказал Кацуба, не поднимая глаз от пистолета, который обтирал с заботливостью вылизывающей щенят собаки. — Вы извините, я от этого крушения и от всех переживаний стал какой-то отмороженный…
Господин Белов растерянно взглянул на капитана. Тот тихо, сочувственно вздохнул, сохраняя на лице олимпийское спокойствие. Майор, полюбовавшись делом рук своих, встряхнул пистолет и, увидев микроскопические капли воды, упавшие на светлую полировку стола, удрученно покачал головой:
— Бесполезно, тут нужно разобрать и смазывать… Капитан, у вас не найдется, на худой конец, машинного масла?
— Конечно, в машинном отделении можно спросить… — растерянно протянул капитан, подрастерявший уверенность в себе.
— Отлично. Значит, для начала — машинное масло, ветошку, все, что полагается… — он передал Мазуру платок. — Договорились? Теперь, покончив с мелочами, перейдем к главному… Милейший господин Белов, мы прекрасно понимаем все тонкости и сложности вашего нелегкого бизнеса. Приток валюты, в самом деле, дело стратегическое… Ничуть не собираемся вам препятствовать. Но вот место, которое вы нам отводите, нас категорически не устраивает. Тысяча извинений, но мы не можем киснуть в отсеках для экипажа. Нам как раз необходимо обратное…
— Подождите! — вскинулся Белов. — Вы что, собираетесь болтаться по кораблю?
— Удивительно тонко подмечено, — поклонился Кацуба. — Именно этим мы и намерены заняться. Задание такое. В подробности посвящать вас не считаю нужным. Чай, иногда полистываете детективчики? А наши удостоверения внимательно прочитали?
— Слушайте…
— Нет, это вы слушайте! — отрезал Кацуба. — Нам нужна полная свобода передвижения. И никаких препятствий с вашей стороны.
— Игорь Юрьевич! — жалобно воззвал Белов. — Да что ж это такое?
Похоже, он был из тех, кто легко теряется, попав в нестандартную ситуацию. Что до капитана, тот, сразу видно, откровенно радовался из-за того, что избавлен от необходимости принимать решения и брать на себя ответственность. Он попросту сочувственно молчал.
— Вообще-то у нас тут служба безопасности… — Белов хватался за привычные соломинки.
— Ну, это несерьезно, — сказал Кацуба. — Во-первых, заверяю вас, вашу службу безопасности мы с напарником размажем по стенке, не особенно и вспотевши. Во-вторых, вы просчитали последствия? Не выкинете же вы нас за борт, в самом-то деле? Нас видела уйма народа, потом, в Шантарске, не отмажетесь… Я вас серьезно предупреждаю: если попытаетесь фордыбачить, мешать, надоедать — в Шантарске возьмем в оборот вашу фирмочку так, что хрупнет, словно гнилой орех. Я понятно излагаю? Все мне понятно — рыночные отношения, реформы, валюта, но это еще не причина, чтобы списывать нашу контору в тираж. Мы еще можем показать зубки…
— Нет, ну черт знает что…
— Почему же? — неожиданно мирно спросил Кацуба. — Можно подумать, мы собираемся пронестись по вашему кораблику бандой пиратов, лупя иностранные морды направо и налево и задирая импортные юбки через одну… Вы, кстати, много иностранных языков знаете?
— Английский.
— И только? А мы с коллегой — пять на двоих. Так что сможем поддерживать светскую беседу о погоде. Милейший господин Белов, — доверительно наклонился к нему Кацуба, — мы не собираемся устраивать тут обыски и проверки документов, взрывать бомбы и допускать прочие шумные непотребства. Всего-навсего хотим свободно побродить по вашему плавучему дворцу… Держа себя как джентльмены. Что вы смотрите? Ах, да… Ну, ничего, нашу одежонку не так уж трудно как следует просушить и выстирать. И заметил еще в Тиксоне, что большинство ваших пассажиров тоже не в смокингах щеголяют — по-простецки, раскованно… Так что наши джинсы — импортные, кстати — здесь шокинга не вызовут… Ну что, господин Белов, мы договорились или конфронтация продолжается?
— Игорь Юрьевич, я положительно с ума сойду… — пожаловался Белов. — Сначала заявляется уголовка, которой тоже позарез нужно шататься по всему кораблю, теперь эти… У нас что, полигон какой-то? Место встречи изменить нельзя?
— Эти спецслужбы… — философски сказал капитан. — Ничего с ними не поделаешь… вообще-то они же обещают вести себя тихо.
— Ну, а я все еще прикидываю, не вызвать ли ребят из секьюрити…
— Лучше не надо, — посоветовал Кацуба.
Господин Белов, по лицу видно, не без сожаления расставался со своей последней идеей. Махнул рукой:
— Черт с вами. Только предупреждаю: поселить мне вас некуда. Все каюты заняты. Шляйтесь, где хотите, но ночевать будете на койках для экипажа…
— Это уже детали, — сказал Кацуба. — Мы мальчишки шустрые, привыкли к спартанской обстановке… Распорядитесь насчет одежды, чтобы высушили и отгладили. А мы пока пройдемся в чем есть. Да, вот еще что… Списки пассажиров у вас, капитан?
— У третьего помощника, — вежливо сообщил капитан. — Он у нас занимается этими вопросами.
— Посмотреть бы…
— Тетенька, дайте попить, а то так жрать хочется, аж негде и ночевать, да и не с кем… — бросил в пространство господин Белов.
— Капитан?
— Я распоряжусь, — сказал капитан. — Еще коньяку, господа? Я вас убедительно попрошу об одном: в самом деле, не устраивайте, пожалуйста, здесь ковбойских игр. Мирный увеселительный круиз, беззаботные иностранцы… Известный политический деятель на борту.
