Прорваться в Смирну было невозможно, поэтому после неудачной атаки миноносец отправился в порт Чесма, куда и прибыл 10 марта в 10.00. Миноносец пополнил запас угля и вечером снова вышел в море, чтобы использовать последнюю оставшуюся торпеду. Около 02.45 были замечены крейсер и пароход. Это был гидроавиатранспорт «Анне» (захваченный в начале войны немецкий пароход «Анне Рикмерс»). Несколько раз «Демирхисар» едва не налетел на сторожевые корабли и, в конце концов, был вынужден отказаться от атаки крейсера. Поэтому он выпустил торпеду с дистанции всего 300 метров по гидроавиатранспорту. Взрыв произошел под фок-мачтой, но даже после этого англичане не встревожились. Миноносец сумел проскочить в Смирну, идя под самым берегом. Англичане отбуксировали поврежденный корабль в Мудрос, где ему пришлось выброситься на берег. После ремонта гидроавиатранспорт снова вошел в строй.
Все это не было известно адмиралу Пирсу. Он мог предполагать, что военные власти не согласны с губернатором. Пирс решил, что его задача выполнена, так как после траления 8–9 марта турки сами затопили на входном фарватере 2 парохода и фактически заблокировали порт. К нему снова прибыл посланец губернатора с просьбой не считать торпедирование «Анне» нарушением перемирия.
Гидротранспорт «Анне», поврежденный торпедой миноносца «Демирхиссар» и выбросившийся на берег.
Войсковой транспорт «Маниту». Во время неудачной атаки транспорта турецким миноносцем «Демирхисар» 15 апреля 1915 года на борту судна вспыхнула паника с значительными человеческими жертвами.
Это было всего лишь проявление недисциплинированности командира миноносца. Переговоры продолжились, и в это время турки затопили еще 3 парохода, окончательно закрыв доступ в порт, по крайней мере, так считали англичане. Поэтому 15 марта Пирс получил приказание вернуть броненосцы в Дарданеллы, сам адмирал должен был возвратиться в Египет. Кажущийся успех операции заставил англичан забыть, что батареи так и не были подавлены. На самом же деле затопленные брандеры никак не помешали немецким подводным лодкам заходить в Смирну. Никаких выводов не последовало, скорее наоборот, эта операция добавила неоправданного оптимизма британскому командованию. В результате англичане закрыли доступ в порт подводным лодкам руками турок, как это ни странно.
В Смирну по железной дороге из Константинополя доставили торпеды и масло. Затопленные турками корабли не так уж надежно блокировали порт, и 22 марта «Демирхисар» снова вышел в море, но тут выяснилось, что принятый уголь ни на что не годен, и кораблю пришлось возвращаться в порт. При этом миноносец задел винтом за грунт, и ему пришлось стать в док на ремонт. За время стоянки «Демирхисар» принял 50 тонн кардиффа, но выход в море пришлось отложить до середины апреля.
Вечером 15 апреля миноносец вышел из Смирны. Незамеченный неприятелем, он вышел в открытое море. 16 апреля около 10.00 в 15 милях от острова Скирос он заметил 2 парохода: один большой, с 1 трубой и 4 мачтами, другой поменьше, с 2 трубами и 2 мачтами. Большим пароходом оказался британский транспорт «Маниту», который перевозил солдат 29-й пехотной дивизии в Дарданеллы. На транспорте находились 20 офицеров, 626 солдат и 615 лошадей. Миноносец сигналом приказал пароходу остановиться. Шкипер решил, что миноносец английский и имеет какое-то приказание, поэтому послушно застопорил машины. «Демирхисар» подошел ближе, и его командир приказал команде в течение 10 минут покинуть пароход. Англичане, впрочем, утверждают, что был дан срок всего 3 минуты. Хотя на корабле находились солдаты с винтовками, они не имели патронов, поэтому не могли оказать никакого сопротивления. Так или иначе, но англичане приказания не выполнили.
Эсминец «Кеннет», один из трех эсминцев типа «Ривер», загнавших миноносец «Демирхисар» на берег.
Тем временем на горизонте показались дымки, и командир миноносца решил больше не рисковать. Он выпустил в транспорт 2 торпеды и погнался было за удирающим посыльным судном «Озирис», но британское судно сумело удрать, еще раз подтвердив плохое состояние машин миноносца. Немцы не заметили никаких следов попаданий торпед, хотя на «Маниту» вспыхнула паника. Солдаты начали спускать шлюпки и бросаться за борт. Несколько шлюпок перевернулись, в результате чего утонуло, по различным данным, от 50 до 100 человек. «Демирхисар» выпустил третью и последнюю торпеду в «Маниту», и опять без какого-либо видимого результата.
«Маниту» по радио вызвал помощь, и в погоню за турецким миноносцем отправились эсминцы «Кеннет», «Джед» и «Виэр». Крейсера «Дартмут» и «Дорис» помчались на помощь транспорту. «Демирхисар» лег на курс SO и полным ходом направился к турецким берегам. Около 15.00 «Кеннет» и «Джед» подошли на расстояние 20 кабельтов. Шедший головным «Кеннет» открыл огонь. Турецкий миноносец обогнул южную оконечность острова Хиос и увидел, что навстречу ему идет эсминец «Виэр». Машины «Демирхисара» окончательно сдали, и миноносец не мог развить более 12 узлов. Командир миноносца решил стать на якорь в греческих территориальных водах, однако опасался, что это не остановит англичан, поэтому миноносец выбросился на берег. Команда подорвала машины и выбросила за борт оба орудия, все это время англичане вели по нему огонь. После того, как команда миноносца высадилась на берег, англичане выслали абордажную партию. Подрывные заряды уничтожили корму миноносца. Команда «Демирхисара» сначала была интернирована греками, но потом была отпущена.
Вдобавок вся эта авантюра вызвала нервную реакцию французов, которые заподозрили англичан в намерении захватить то, на что зарились они сами. Морской министр Оганье заявил резкий протест, напомнив, что операциями у берегов Сирии должен командовать французский адмирал, а не английский. Скандал удалось погасить лишь с большим трудом.
Примерно тогда же англичане затеяли еще более странную авантюру, чем переговоры с губернатором Смирны. Контр-адмирал Холл, начальник Отдела разведки Адмиралтейства, инициировал секретные переговоры с представителем турецкого правительства в Дедеагаче, который тогда был болгарским портом в Эгейском море. Он предложил Турции выйти из войны, открыть Дарданеллы и сдать «Гебен» в обмен на крупную сумму денег. Точная величина этой суммы не известна, но постоянно мелькало упоминание о 4 миллионах фунтов стерлингов. Переговоры с английской стороны вели инженер Гриффин Иди и бизнесмен Эдвин Уиттолл, долго жившие в Турции. Фишер, узнав об этом, сильно удивился, но, тем не менее, сам предложил выделить 4 миллиона, даже не ставя в известность Форин Офис. Но в последний момент Первый Морской Лорд решил сэкономить деньги: по данным английской разведки, у турок кончались боеприпасы, поэтому можно было не тратиться. Англичане покинули Дедеагач 17 марта, как раз накануне решающего удара. Вся эта история выглядит очень странно, не известно даже, кто были эти турки и имели они право вести переговоры или нет.
Кстати, Турция действительно испытывала недостаток боеприпасов, так как Болгария и Румыния оставались нейтральными, поставки из Германии и Австрии прекратились. В результате уже морское командование Центральных держав задумало рискованную операцию. Было решено попытаться организовать перевозки на кораблях австрийского флота. Его командующий адмирал Антон Гаус даже готов был выделить для этой цели новый быстроходный крейсер «Новара». Корабль должен был поздно вечером проскользнуть через Отрантский пролив и на следующий день ближе к вечеру подойти к Смирне. Заход в порт не предполагался, крейсер должен был стать на якорь в заливе, передать на лихтеры боеприпасы и принять с них 500 тонн угля для обратного перехода. Гаус даже обсудил этот план с командиром крейсера капитаном 1 ранга Никласом Хорти, и они пришли к выводу, что в условиях новолуния такой прорыв не слишком рискован. На обратном пути можно даже попытаться день или два поохотиться на морских коммуникациях союзников, чтобы создать им серьезные проблемы. Но план был сочтен непрактичным, заметьте — не нереальным! Маленький крейсер мог взять на борт только 200 тонн боеприпасов, и австрийцы не имели никакой связи со Смирной и потому не могли согласовать необходимые детали.
Вот такой запутанный клубок с участием Англии, Франции, Турции, Германии, Греции, Болгарии и даже Австрии завязался вокруг Дарданелл.
Итак, адмирал Карден сложил командование, и его сменил младший флагман — строгий и властный контр-адмирал Джон де Робек. Чтобы де Робек мог на законных основаниях командовать флотом, он был спешно произведен в вице-адмиралы. «Решительный удар» был назначен на 18 марта, но по планам, подготовленным ранее. Для этого флот союзников был переформирован, и днем 16 марта на борту «Куин Элизабет» адмирал де Робек провел последнее совещание командиров и флагманов, где указал задачи отдельным соединениям.
