Французский броненосец «Голуа» получил два попадания. И если первый снаряд, разорвавшийся на квартердеке, только исковеркал палубу, второе попадание оказалось гораздо более серьезным. 356-мм снаряд ударил в броневой пояс в носовой части с правого борта чуть выше ватерлинии. Сначала повреждения казались незначительными, но потом оказалось, что броневые плиты были вдавлены внутрь корпуса на протяжении 7 метров, в результате чего по нижней кромке пояса образовалась широкая щель, через которую хлынула вода. «Голуа» получил такой большой дифферент на нос и крен на правый борт, что продолжать бой уже не мог. Остановить воду не удавалось, и капитан 1 ранга Бриар поспешно вывел корабль из боя и направился к выходу из пролива.
Течь оказалась настолько сильной, что броненосец был вынужден выброситься на мель у острова Драпано (Кроличьи острова) чуть севернее Тенедоса, только чтобы не затонуть. К 22 марта щель кое-как заделали, корабль сняли с мели, и он через Мальту ушел в Тулон на ремонт в сопровождении «Сюффрена».
Французский броненосец «Голуа». На верхнем фото — корабль незадолго до начала Первой мировой, на нижнем — непосредственно после «столкновения» с турецкими береговыми батареями 18 марта 1915 г.
От огня турецких гаубиц, расположенных вокруг Эрен-Кёя, серьезно пострадал линейный крейсер «Инфлексибл». Их снаряды не могли пробить броню, но прекрасно разрушали небронированные конструкции, и за короткое время в корабль попали 7 снарядов. В посту управления огнем на фор-марсе находился старший артиллерист капитан 2 ранга Вернер и еще несколько человек. Вернер управлял огнем своего корабля в бою у Фолклендских островов, когда была уничтожена эскадра фон Шпее. Тогда все обошлось, но на этот раз один снаряд разорвался буквально над самой крышей поста.
Раскаленные осколки ударили по людям. Три матроса были убиты, а еще четыре ранены. Вернеру изуродовало правую руку, едва не оторвав ее, он получил несколько осколков в голову, левую руку и левую ногу, но все-таки сохранил присутствие духа. Кое-как поднявшись, он добрался до переговорной трубы. «Пост управления огнем вышел из строя. Мы все погибли или умираем. Пришлите морфин».
Однако помощь запаздывала. Дело в том, что еще одно попадание в мостик вызвало сильный пожар и уничтожило радиоантенну. Пламя пожара в носовой части корабля поднялось до фор-марса. Поэтому через несколько минут Вернер повторил, но уже более настойчиво: «Ради бога, потушите огонь, или мы все зажаримся». Наконец старший помощник командира взобрался на фор-марс, обжигая ладони на раскаленном трапе. Вернера и остальных раненых спустили вниз, а капитан 1 ранга Филлимор, видя, что французские броненосцы подходят к фортам, не оставил места в строю, ведя огонь по Хамидие II. Командующий увидел тяжелое положение «Инфлексибла» и приказал ему сменить место. В 13.25 корабль временно отошел, но 14.36 вернулся в боевую линию.
Пожар на линейном крейсере «Инфлексибл». С картины художника Montague Dawson.
Французский броненосец «Буве».
К 14.00 положение на турецких фортах стало критическим, как признает отчет турецкого Генерального штаба. Все телефонные линии были уничтожены, часть орудий разбита, другие просто засыпаны битым щебнем, артиллеристы были деморализованы, что произошло не в первый раз, как мы помним.
Теперь де Робек приказал французским кораблям отойти, а для прикрытия тральных работ и замены поврежденных французских кораблей командующий вызвал дивизию Садлера. Подошли 4 британских броненосца и двинулись дальше по проливу, чтобы не ослаблять давления. Так как дистанция сократилась до 45 кабельтовых, огонь турок стал достаточно эффективным, хотя стрельба велась спорадически.
Французы уже начали отходить, когда случилось первое несчастье. К этому времени «Буве» получил несколько попаданий. На нем была разбита часть казематов, и начались пожары. Вышла из строя носовая башня из-за поломки системы продувки ствола. Как раз в тот момент, когда корабль проходил на траверзе «Куин Элизабет», внезапно над броненосцем поднялся столб черного дыма. Причины гибели броненосца точно не были установлены, так как все видели происшедшее по-своему.
Взрыв и опрокидывание броненосца «Буве».
Французский эскадренный броненосец «Сюффрен» флагман адмирала Геппарта.
В 13.54 отходящий «Буве» получил попадание 356-мм снарядом, который взорвал погреба, хотя это мог быть и подрыв на мине. В любом случае считается, что взорвался погреб правой 274-мм башни. Ежегодник «Джейн-19» даже сообщает, что «Буве» был потоплен торпедой, выпущенной береговым торпедным аппаратом. Когда дым рассеялся, стало видно, что «Буве» имеет большой крен на правый борт. Через 2 минуты он перевернулся и затонул, капитан 1 ранга де ла Туш и 639 человек экипажа погибли, пришедшие на помощь эсминцы спасли только 48 человек. Причем даже в самых последних изданиях эти цифры различаются, особенно количество спасшихся, которое колеблется от 48 до 64 человек.
Капитан Аракаян: «Бой продолжался с неослабной яростью. В полдень французские корабли второй линии прошли сквозь строй первой линии и открыли ужасный огонь. Наши батареи эффективно отвечали. Под их огнем „Буве“ начал отходить, потом облако красного и черного дыма поднялось над кораблем. Вероятно, он налетел на мину. Сразу после этого произошел второй, более сильный взрыв. Мы решили, что снаряд с „Меджидие“ взорвал погреб. Корабль сразу накренился, и экипаж начал прыгать в воду. Обе стороны прекратили огонь. Эсминцы бросились спасать экипаж».
С «Агамемнона» это выглядело так: «В 13.55 французские корабли начали отходить, и 3-я бригада двинулась им на смену. „Буве“ получил снаряд в погреб и затонул в течение 2 минут. Мы не видели никаких взрывов, когда он полным ходом шел вниз по проливу. Он начал все больше крениться на правый борт и наконец перевернулся, затонув кормой вперед. Эсминцы и катера бросились спасать экипаж, но нашли лишь несколько человек. Они сказали, что взорвался погреб».
Кстати, сам «Агамемнон» к 18 марта за три боя получил 26 попаданий, но самое серьезное имело место 18 марта.
Снаряд попал в броню задней 234-мм башни правого борта, и осколок повредил лейнер левого 305-мм орудия кормовой башни. Разбитый кабестан, исковерканный шельтердек и 2 подбитых 76-мм орудия к серьезным повреждениям отнести сложно.
Экипаж «Голуа» имел свой взгляд на происшедшее: «„Буве“ повернул, чтобы пристроиться в кильватер „Сюффрену“, и налетел на мину. Маленький столб пламени и желтого дыма вылетел из 270-мм башни правого борта. Несколько секунд броненосец шел прежним курсом, а потом начал плавно крениться на правый борт, хотя взрывов не было. Механики даже не успели застопорить машины. Мы видели, как он садится глубже и глубже, не теряя скорости. „Буве“ перевернулся через правый борт и исчез под водой».
Контр-адмирал Поль Эмиль Амабль Гепрат — командир французского соединения союзной эскадры.
Французские броненосцы в бою 18 марта. С иллюстрации к биографии адмирала Гепрата.
Старший артиллерист «Альбиона» капитан 2 ранга Уорсли Гибсон: «Я заметил, что „Буве“ кренится на правый борт и сообщил командиру. Пока я говорил, он кренился все сильнее и сильнее, было очевидно, что он получил тяжелые повреждения. Он двигался все еще достаточно быстро и кренился дальше, пока не лег на борт, а его мачты не ушли в воду. Поднялось облако дыма и пара, но взрывов не было, и он перевернулся вверх днищем в несколько секунд. Я увидел нескольких человек, стоящих на днище, а затем все исчезло. Все это заняло две или три минуты самое большее. Я даже не представлял, что корабль может исчезнуть так быстро. Это потрясло всех нас, я сам на несколько мгновений окаменел, но потом постарался отвлечь всех остальных, находящихся со мной на фор-марсе».
«Сюффрен» получил 14 попаданий за 15 минут, хотя большинство из них не нанесли серьезных повреждений, например, 240-мм снаряд, ударивший в броню кормовой башни, просто отскочил от нее. Но еще один такой же снаряд попал в левую среднюю 164-мм башню, срикошетировал от нее и пробил крышу каземата. Взорвавшись внутри, снаряд перебил весь расчет орудия, горящие обломки полетели по элеватору в погреб, но матросы успели затопить его, и взрыв не последовал. Еще один снаряд взорвался слева по носу от броненосца и сделал пробоину в борту. Через нее вода затопила основание носовой башни. Когда «Сюффрен» проходил мимо места гибели «Буве», с него моментально спустили адмиральский катер — единственный уцелевший! — и он спас нескольких моряков. После этого «Сюффрен» повел поврежденный «Голуа» к месту временной стоянки.
