От 22 марта 1890 г.
Осведомившись, что день отправления ее величества греческой королевы в Россию назначен окончательно на 15 марта, я 12-го числа к 6 ч вечера перешел из Пороса в Пирей и на другой же день с утра приступил к погрузке угля и пополнению некоторых необходимых запасов, предполагая, как я имел честь доносить телеграммой от 12 марта, проводить ее величество до Дарданелл и затем продолжать плавание по Архипелагу и далее, согласно представленному в Главный Морской штаб маршруту. По приходе в Пирей на рейде застал лодку "Черноморец" и греческий военный транспорт "Sfacteria", а затем к ночи того же дня из Саламина прибыл греческий крейсер "Menul".
К вечеру 1 3-го числа погрузка угля на фрегате была окончена, и на следующий день команда, разбитая на несколько смен, успела вся вымыться в бане, которую не без затруднений приходится нанимать в самом Пирее у одного частного предпринимателя. Казенная русская баня, находящаяся в так называемой русской бухте пришла ныне в полное разрушение, и через это команды русских судов, как ежегодно переходящих через Пирей, так и находящихся там на станции, лишены большого удобства, которым они так широко пользовались в прежнее время.
Для перехода ее величества королевы из Пирея до Одессы предназначен был греческий военный транспорт "Sfacteria", в 1885 г. купленный в Англии, но затем временно уступленный одной частной компанией для пассажирской службы. В последнее время этот транспорт был снова возвращен правительству и находился разоруженным в Саламинском адмиралтействе. При водоизмещении в 1000 тонн, "Sfacteria", построенный из стали и имеющий машину в 1 700 индикат. сил, свободно развивает полную скорость хода в 14,5 узлов.
15 марта их величества король и королева, должны были выехать из Афин с поездом, прибывающим в Пирей в 6 ч 30 мин вечера, а потому к означенному времени фрегат имел пары во всех 6 котлах и, ошвартовавшись у стенки, находился в полной готовности сняться с якоря и следовать по назначению. На предстоящее плавание я смотрел как на благоприятный случай сделать испытание как наибольшей скорости фрегата, так и степени подготовленности машинной команды в настоящих практических условиях. Приехав на "Sfacteria" ко времени прибытия туда королевской семьи и удостоившись чести откланяться их величествам, я тотчас же снялся с якоря и вышел за маяк Фемистокл. Следом за мной, по съезде на берег его величества короля, снялся с якоря и "Sfacteria".
В 7 ч 12 мин 15 марта, когда вышли на простор и фрегат занял место против правой кормовой раковины транспорта, в расстоянии от него 3 каб., машинам был дан полный ход.
В рапорте моем в главный морской штаб от 25 февраля я доносил, что, предполагая выйти в плавание по Архипелагу 18 марта, я имел в виду на пятой неделе поста дать команде и офицерам фрегата посменно отговеть и причаститься. Намерение это, вследствие выхода из Пирея ее величества королевы тремя днями ранее предположенного времени, пришлось отложить и всю первую часть маршрута изменить таким образом, чтобы дать удобно отговеть на 6 неделе. Принимая это во внимание, я решил от входа в Дарданеллы следовать на о-в Хиос, где за трехдневную стоянку дать отговеть одной вахте, а потом перейти на Милос, где точно так же дать исполнить этот обряд второй половине команды.
Весь переход фрегат держался правой раковины парохода "Sfacteria" и 16 марта в 11 ч утра, находясь у самого входа в Дарданеллы, фрегат, с поднятым на брам-стеньгах сигналом, выражавшим пожелание счастливого плавания, прошел вдоль левого борта "Sfacteria" и, удостоившись при этом милостивого прощального привета ее величества, повернул обратно в Архипелаг. Пользуясь почти совершенно спокойным состоянием моря и находясь в такой близости от Безикской бухты, я решил употребить это время на выполнение вертикального согласования орудий с индикатором и кренометром — работу, для которой необходимо было иметь открытый горизонт и которая не могла быть выполнена за время стоянки в Пирее, а потому, ставя пары лишь на половинном числе котлов, дал машинам малый ход и отошел на простор. В 2 ч 40 мин окончив сказанную работу для орудий левого борта, дал машинам полный ход и, взяв курс на Безикскую бухту, в 6 ч вечера стал там на якорь.
17 марта, в 11 ч утра, снялся с якоря для следования на о-в Лемнос и в тот же день, в 4 ч 45 мин дня, обойдя сказанный остров с северной стороны, стал на якорь на рейде главного города и порта Кастро, расположенного в глубине небольшой и малозащищенной бухты, вдающейся в западный берег острова. Удостоверившись, что на салют мой будет отвечать батарея, расположенная в замке старинной крепости, я произвел национальный салют по уставу и тотчас же получил ответ равным числом выстрелов.
Утром 18-го числа, обменявшись визитом с губернатором острова и собрав на берегу все намеченные по программе сведения, я в 1 ч 30 мин пополудни снялся с якоря и, обогнув остров с юго-западной стороны, в 4 ч дня стал на якорь в бухте Мудрое. В 9 ч вечера 18 марта снялся с якоря из Мудроса и пошел на о-в Хиос, в 7 часу утра 19-го числа подошел ко входу в Хиосский пролив и отдал якорь на рейде Кастро, главного города острова. Время стоянки в Хиосе посвятил обозрению острова со свободными от церковных служб офицерами 2-ой вахты; вся же 1 — ая вахта, со своими офицерами, до середины 21-го числа успела отговеть, а в среду, за обедней, причаститься.
21-го числа в 3 ч пополудни снялся с якоря с Хиосского рейда и пошел к малоазиатскому берегу, в находящееся в 7 милях от Кастро турецкое местечко Чесме (Чесма), с коим связаны столь дорогие и славные для флота воспоминания. В 4 ч 45 мин пополудни фрегат бросил якорь в глубине Чесменской бухты — и с мостиков и палубы офицерам и команде представилась возможность окинуть взглядом и запечатлеть в своей памяти всю ту местность, в пределах которой 1 20 лет тому назад совершилось столь великое общее дело и оказано было столько отдельных славных подвигов.
На другой день, 22 марта, в 6 ч утра снялся с якоря и пошел на о-в Милос, куда прибыл в тот же день в 7 ч вечера, и стал на якорь в превосходной со всех сторон якорной бухте. Все переходы от Дарданелл до о-ва Милос сделал под тремя котлами. С 17-го числа фрегат все время сопровождали свежие северные ветры, с ясными погодами.
Здоровье офицеров и команды вполне удовлетворительно.
25-го числа полагаю, выйдя отсюда, следовать прямо в Яффу.
От 14 ноября 1890 г.
В Порт-Саиде фрегату предстояло принять морскую провизию и судовые запасы, заказанные там, с расчетом получить (перед дальним плаванием на Восток) те продукты и материалы, которые по более выгодным иенам и лучшего качества можно было пробрести с места производства; так, парусина и тросы, нужные для замены выслужившего свой срок такелажа и в запас на 6 месяцев, были выписаны из Одессы, оттуда же выписаны провизионные продукты: соленое мясо, квашенная капуста, коровье масло, сахар, мыло и пр. В тот же день по прибытии, 10 ноября, приступил к приемке всех означенных запасов и временной укладке их таким образом, чтобы возможно менее загружать корму фрегата.
11 — го числа в 11 ч утра в Порт-Саид прибыла и ошвартовалась у набережной германская эскадра под флагом контр- адмирала Шредера, состоящая из казематированных броненосцев: "Кайзер" (флаг адмирала), "Дейчланд" "Фридрих Карл" и башенного — "Пройсен". Эскадра плавает в Средиземном море с воспитанниками морского училища и зашла в Порт-Саид на пути из Александрии в Смирну. В тот же день с моря пришел английский минный крейсер 3 класса "Скаут", под командованием принца Луи Баттенбергского, следующий в порт Суаким. Явившись к германскому адмиралу и получив его ответный визит, обменялись затем визитами со всеми командирами вышеназванных судов, прибывшими на фрегат тотчас же вслед за адмиралом.
К вечеру 12-го числа фрегат был в полной готовности следовать каналом. Для достижения возможно меньшего углубления кормой, приняты были следующие меры: оставшийся от перехода уголь, общим количеством до 200 тонн, находился в четырех передних угольных ямах, пятый и шестой (задние) котлы были опорожнены от воды, а носовые междудонные отсеки обшей вместимостью 222 тонн заполнены водой. При всех указанных условиях, фрегат углубился носом 20 ф 9 дм, а кормой 25 ф 3,5 дм.
Не имея никакого опыта относительно условий следования каналом, я, во избежание каких бы то ни было случайностей, решил так же, как и фрегат "Память Азова", взять два буксирных парохода; но впоследствии мне пришлось убедиться, что один из этих пароходов, — по правилам канала, следует позади судна, — совершенно бесполезен, а в другом встречается надобность лишь в немногих, самых узких частях канала, где, во избежание возможностей задеть винтами грунт, приходится стопорить свои машины и где при этом трудно было бы управляться без буксирного парохода. На всем протяжении небольшой части канала, имеющей ширину достаточную для того, чтобы без всякого риска работать своими винтами, буксирный пароход только затрудняет управление судном. Несмотря на это, в силу только что указанной необходимости в услугах буксирного парохода при переходах узкостями отказываться от него вовсе невозможно, и при настоящих условиях плавания по каналу фрегат не без риска мог бы следовать по нему вполне самостоятельно.
