рыцарей.
От грохота копыт дрогнула земля, когда тугой волной они ринулись вперед. Едущий в первых рядах Айр, прищурившись считал метры что оставались до любимой. Его опущенная вниз рука крепко сжимала рукоять бастарда. Он не собирался ждать окончания честной дуэли, раз уж отец решил нарушить все правила. Сгорел сарай, гори и хата.
Поглощенные схваткой бойцы продолжали обмениваться ударами, не замечая приближения рыцарей. Барад наседал на среброволосую, та тянула время ловко уклоняясь от ударов и кружа вокруг врага. Когда рядом мелькнула тень, а отрубленная голова южанина взлетела в воздух, ошеломленная Лана перевела взгляд на сжимающего окровавленный меч, конного мужа. В ее глазах сквозила детская обида и удивление. Айр сухо ей кивнул на круп скакуна позади:
— Забирайся. Пора свергнуть Тирана.
— И принести демократию этим южным дикарям! — саркастично добавила, остановившая лошадь неподалеку, Алая Ведьма.
— Опять Ульма бросается всякими терминами из магии… — грустно покачала головой сереброволосая и схватившись за крепкую длань супруга запрыгнула на коня.
Айр пришпорив своего скакуна, довольно быстро догнал герцога и помчался с ним стремя в стремя. Сквозь лязг металла, крики людей и оглушающий топот, звонкий голос Ланы достиг ушей Сандера:
— Вы изначально делали расчет на подобный исход? — девушка которую лишили законной добычи все еще хмурилась, хотя и понимала что это слишком по-детски. Совсем недавно и барон, и Айр, отчитали ее за подобное, а сейчас вот поступили по-своему, как бесчестные взрослые. Среброволосой это не нравилась, но она понимала что у войны свои законы.
— Планы должны быть гибкими, чтобы не ломаться о непробиваемую тупость окружающих. — устало воскликнул Его Светлость в ответ, скорее Айру, чем Лане. А затем он взмахнул рукой и половина всадников начала уходить к левой стене каньона, а их группа брала ближе к правой. До южан оставалась сотня метров и рыцари подгоняли коней разгоняясь для таранной атаки.
Внезапное появление рыцарей застало Гархада врасплох. Свято поверивший словам герцога, к тому подкрепленным страшной клятвой, он бесценные секунды не мог поверить своим глазам, пока голова его друга не слетела с плеч, бесчестно отрубленная ударом сзади одного из конных бойцов. Лишь затем, скрипя зубами от праведного гнева, он вскочил со своего трона и сосредоточившись начал раздавать приказы глашатаям. Было очевидно что за время боя враг успел изучить его построение и нацелил свой удар по флангам, где были в основном ополченцы с небольшим костяком юмов-ветеранов.
Первым его решением было отвести глубже в тыл заклинателей камня и ветра, они были слишком ценны чтобы погибнуть от безрассудной атаки герцога. А то что рыцари шли на убой, сомневаться не приходилось, два конных отряда готовых обрушится на его войска состояли на глаз лишь из тысячи воинов. Тиран хотел перевести часть ударных элитных отрядов на усиление флангов, но не успел. Оглушительный грохот, усиленный эхом каньона заглушил крики глашатаев и рев сигнальных труб.
Понукая своего жеребца, Айр кинул бастард в ножны и взял в руки притороченную у седла длинную пику. Вслушиваясь в стук копыт, он собрал всю свою решимость и вскинув руку к далеким небесам оглушающе проревел, подобно гиганту:
— За Тарсфол! Смерть южанам! — тут слова были не важны. Важны были чувства.
Ярость бойцов ответивших гулкими криками разнеслась по окрестностям, строй щитов впереди колыхнулся, недавно смотревшие смертный бой дуэлянтов ополченцы дрогнули и начали пятится. На что и рассчитывал его отец выбирая время для атаки. Стук сердца и копыт, слились в сознании графа единым маршем, под аккомпанемент голосов его воинов. Золотая аура Полководца ослепительным вихрем окутала пятьдесят рыцарей бывших на острие их удара. А потом они врезались во врага, прокалывая их насквозь по нескольких в ряд, пока даже усиленные волей пики не ломались под грузом страшной добычи, а лошади не замедляли свой натиск.
Конная атака тяжелой кавалерии это всегда страшно. Единственный шанс уцелеть для пехоты, это сомкнуть щиты, выставить копья и быть готовыми не сдавать ни пяди земли. Любой отступивший в первых рядах, станет смертным приговором для всех. Оглушенные и ошарашенные развитием событий ополченцы, дрогнули и побежали. Одетые в сталь скакуны, усиленные аурой Воли сами подобны живым таранам, ударив в спины бегущим, они топтали и опрокидовали тех кого не настигла сталь самих рыцарей. Небольшие группы поточников-юмов не могли остановить воцарившуюся среди южан панику. Когда основная масса рыцарей достигла южан, их строй уже был проломлен и они поскакали расширяя кровавую прореху.
Первые секунды промедления Тирана и внезапность атаки, стоили ему жизней тысяч бойцов. Белый от гнева и ярости, он отыскал знамя герцога у правой окраины скал и прорычал:
— Данар! Все элитные часть на правый край, ящеров вперед они остановят натиск! Окружите и перебейте глупцов отринувших жест моей доброй воли. Убейте их всех. Этих дикарей нет смысла щадить.
Айр рубил и колол клинком, его пика осталась где-то далеко позади, с нанизанными на ней десятком врагов. Сейчас рыцари рубились молча, прочные латы и щиты их прикрывали от ливня стрел, что осыпали их стрелки из центра, не щадя тех немногих южан что еще оставался в живых посреди страшной сечи. Северяне понесли первые потери, лошади вязли в крови и внутренностях, их поджимали боеспособные части с фланга, а достигнуть задних рядов с отходящими шаманами им пока не удалось. На правом фланге южане продолжали бежать, даже юмы, первоклассные бойцы почти сравнимые по силе рыцарям, поддались массовой панике и уносили ноги с дороги забрызганных кровью коней.
А потом им навстречу, двинулись живые холмы, громадные рептилии, обычно спокойные и мирные, сейчас введенные в боевой транс заклинаниями шаманов ревели, оглушая и пугая коней. Первая тварь, несущаяся на наступающих северян, топча пытающихся убежать пехотинцев, внезапно дрогнула и остановилась, когда к ней на морду, с небес спикировала фиолетовая молния. Чертыхнувшись, Айр оглянулся назад. Ланы в седле уже разумеется не было.
Встав на нос твари, под ошеломленными взглядами погонщиков-юмов, Лана потрепала рептилию по крупной, крепкой как камень чашуе и усмехнулась, вглядевшись в большие, расширенные и сведенные к носу глаза чудовища, в которых плескался первобытный ужас:
— Ну-ну, не бойся милая, убегай лучше. Не хочу чтобы вон тот злюка тебя убил, ладушки? — весело пробормотала девица, а ящер издал леденящий душу вопль, больше похожий на крик испуганного порося которого режут, разве что усиленный эдак раз в сто.
Закрыв уши ладонями, Лана вспорхнула в небо, прежде чем лучники сидевшие на спине у монстра спустили в нее свои стрелы. Наблюдая как ящеры,
