молотьбы!
— Это остатки колосьев после молотьбы, — с умудренным видом ответил папа.
— Ну и при чем они тут? — устало спросила Астрид.
Самоуверенностью этот маленький демоненок обладал такой, что хватило бы на десятерых.
— Наша битва была легендарной! — продолжила Астрид, доставая из ведра рака. — Теперь у меня много пленных. Теперь они будут в узилище, пока не очистятся. Телом и душой. А затем я принесу их в жертву.
— Кому? — не понял папа.
— Себе! — ослепительно улыбнулась девочка. — Я же богиня!
Она, кстати, решила проверить, как там поживают ее астридианцы. В последнее время Астрид поутратила к ним интерес, потому что ничего нового они не демонстрировали. Просто жили себе в террариуме, поколение за поколением.
Повзрослевшая Астрид решила больше не опекать их так уж сильно. Она снова выдала им все прежние ценности — металлы, дерево, серу, еще какие-то порошки с кухни и маминой лаборатории.
Если они снова себя уничтожат — значит, так тому и быть.
Но пока не уничтожали. Просто строили деревеньки, городки. Иногда воевали, но скучно. Иногда строили храмы, но уже без лица Астрид, а просто так. Они его почти и перестали видеть.
Мама сказала, что на этот раз у них затянулось средневековье. Наверное, они ограничили себя всякими религиозными запретами и толком не развиваются. Расшибают лоб на циновках по три раза на день, вот и все их достижения.
Но теперь они хотя бы не взрываются. Живут спокойно.
Жалко. Астрид хотелось снова увидеть битвы металлических мутантов.
Ладно. Если астридианцы не хотят драться, Астрид сама будет драться. Она помнила те плохие, но интересные деньки, которые провела среди других демонят. Там она много дралась. Все демонята были злые, а взрослые — еще злее. Хотя казалось, что они вроде как не злее, но один пытался обманом забрать ее зайчиков, а до этого врал, что не может ее никуда отвести.
А потом отвел. И ее, и маму. Обеих отвел. За так. И к маме все время с разговорами приставал, показывал, какой он хороший. А Астрид знала, что он нехороший, и сначала объяснила это папе, а потом, когда папа ее выпустил, то она объяснила это и маме. Папа сам попросил объяснить это маме. Он вообще сидел там в кошеле все злее и злее. Слушал, что наверху происходит, и пил свой любимый чай.
Конечно, вруны никому не нравятся.
А когда Астрид вышла наружу, и они с мамой и рогатым шли через туманы, то рогатый стал говорить, что девочка ничего не поняла и все неправильно помнит, но детям это простительно. Он так хорошо это объяснил, что Астрид ему даже поверила, и ей стало стыдно. Сначала. А потом она поняла, что он просто снова врет. Она сказала ему, что у него рога такие выросли, потому что он все время врет, наверное.
Ну… сказала бы, если бы он давно не ушел. Она это придумала только через несколько дней. Но она это так живо представила, что вроде как и правда.
Но большой и золотой демон был хотя и тоже злой, но немного учил Астрид драться. И он очень хорошо дрался, поэтому у Астрид были смешанные чувства. Он вроде как и вонючка, а вроде как и кудесный.
Он совсем мало успел ее научить. Так, немного проверял, чем у Астрид лучше получается. Интерес вызывал. Показывал оружие разное… ой, как много у них было оружия!.. в основном все простое, не волшебное, но было и немножко волшебного, демонического. Его большой золотой Астрид не показал, а только сказал, что оно есть, и он ей подарит самое лучшее, когда она подрастет.
Ливнитель его звали. Да, точно. Глупое прозвище.
Но волшебное оружие Астрид немножко хотела… а теперь ей его не дадут. Наказать и подвесить успели, а оружие дать не успели… а дома из оружия только папин меч, но папа не разрешает его трогать.
— Непруха!.. — сказала она, пнув табуретку. — Гоблинство!
Ну ничего. У нее есть ее палка. Тренироваться можно пока и с ней.
Астрид спустилась в гостиную и достала коробочку с помни-зерном. Так, сейчас главное — не ошибиться. Надо сломать коробочку, тогда зерно начнет высыхать. Пока оно сохнет — оно запоминает все, что вокруг происходит. И если потом его намочить — покажет заново.
— Блистательная Астрид сегодня продермо… покажет вам высшее боевое искусство демонов! — произнесла девочка, вставая в стойку.
Она принялась скакать и рубиться с невидимым противником. Палка так и свистала. Доставалось мебели, доставалось стенам… а потом досталось дальнозеркалу.
— А-а-а!.. — в ужасе вздохнула Астрид. — Нет!.. нет!..
Оно грохнулось. Оно грохнулось и разбилось вдребезги.
— Моя сила пугает даже меня… — прошептала девочка.
— Астрид, ты что там разбила?! — донесся крик папы.
— Ничего! — закричала Астрид, запихивая осколки под ковер.
Так! Надо срочно найти новое! Или… или… Астрид вылетела в прихожую, где тоже висело зеркало, но обычное. Кряхтя, она подставила стульчик, сняла его со стены и… и потеряла равновесие.
Обычное зеркало тоже разбилось. Причем упало оно прямо на Астрид. Та шмякнулась, ударилась попой и порезалась осколками. А тяжелой рамой прилетело прямо по лбу, где вздулась здоровенная дуля.
Астрид зарыдала.
— Да что там такое?! — снова раздался крик папы. Хлопнула дверь.
Мимо прошел Снежок. Мимо. Он даже не повернул головы. Хлюпая носом, Астрид взмолилась:
— Снежок, помоги!.. мне конец!..
— Помянем, — сказал кот, деловито умываясь.
В прихожую выбежал енот и всплеснул маленькими лапками. В гостиную с террасы тем временем вошла мама и гневно завопила.
— Что с дальнозер… Снежок, твою мать, ребенок весь в крови!.. — закончила она, перейдя в прихожую. — А это что?..
Она держала помни-зерно. Астрид поняла, что на нее еще и остался компромат, и выкрикнула:
— Не-е-ет!..
Она попыталась перевернуться, вскочить, но вокруг были осколки, и она только сильнее порезалась.
— Тихо-тихо, сиди на месте, — велела мама.
Они с енотом собрали осколки. В прихожей и гостиной. Очень быстро нашли спрятанное под ковром, и Астрид снова влетело… после того, как ее подлечил Снежок. Папа плюхнулся на диван и уставился на пустое место, где было дальнозеркало.
— Еще и телика теперь нет, — посочувствовала ему мама. — Как мы Локателли в Добрый День смотреть будем?
— Астрид, придется тебя наказать, — сказал папа.
— Она сама себя наказала, — отмахнулась мама,
