Такова предыстория.
...Август 1900 года. Небольшой английский карательный отряд после преследования партизан расположился на ночлег среди развалин полу сожженной фермы.
Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалась однообразная, поросшая колючим кустарником степь с разбросанными там и тут красноватыми термитниками. Переводчику отряда, вольноопределяющемуся Холлу не спалось. Мысли возвращали его к событиям прошедшего дня. После утреннего боя буры оставили на поле сражения нескольких убитых. Как переводчик, Холл должен был тщательно изучить найденные при них бумаги и документы и доложить о результатах командиру отряда. Одно из писем, написанное по-голландски, сразу привлекло внимание Холла. Некто Питер просил незамедлительно уведомить К., что ценный груз, отправленный по приказу «папаши» из Претории, был погружен на известное К. судно, которое, выйдя из бухты Делагоа, 21 июня затонуло недалеко от берега, примерно в 100 милях южнее. Зная, что «папашей» в Трансваале называли президента Крюгера, и сопоставив текст письма с данными о пропавшем золоте, Холл предположил, что, вероятнее всего, в его руки попали весьма важные сведения. Он не мог заснуть всю ночь. А утром, докладывая о захваченных документах, Холл ни словом не обмолвился о письме Питера. Уже в сентябре он распрощался с армией и, не теряя времени, приступил к поискам призрачных сокровищ.
В январе 1901 года Холл прибыл в Лоренсу-Маркиш. Выдавая себя за страхового агента, он вместе с проводником-зулусом отправился вдоль побережья на юг. Вскоре ему удалось выяснить, что в июне 1900 года небольшое торговое судно, зафрахтованное бурами в Лоренсу-Маркише, действительно перевозило военный груз в Дурбан. В ночь на 21 июня сильнейший шторм бросил судно на рифы, и оно затонуло в районе Кейп-Видал, чуть южнее бухты Делагоа. Местные жители охотно показали Холлу место разыгравшейся трагедии. Когда-то Холл плавал матросом на голландских торговых судах и в общих чертах представлял себе, насколько сложны работы по подъему затонувших грузов даже с небольших глубин. И ему сразу стало ясно, что достать золото может только хорошо оснащенная экспедиция. Холл начал ее готовить, но средств не хватало, и в дело пришлось вовлечь разбогатевшего в Трансваале золотоискателя из Англии, жаждавшего выгодно поместить свой капитал.
Прошло несколько лет.
В марте 1904 года из бухты Делагоа вышла в море легкая шхуна под названием «Виктория». На ее борту, помимо команды, находились Холл, инженер по организации подводных работ и два водолаза. При содействии местных рыбаков водолазы быстро обнаружили затонувшее судно. Вскоре выяснилось, что над останками судна возвышался огромный холм из песка и камней. Попытки пробиться к корпусу оказались бесплодными. Серьезной помехой в работе были частые в этом районе штормы. Через месяц инженер прямо заявил Холлу: «Имеющимися средствами расчистить песчаный завал невозможно. Нужны мощные помпы, необходимо вдвое увеличить число водолазов».
Услышав такое заявление, компаньон Холла отказался от дальнейшего участия в сомнительном предприятии. Распродав имущество лопнувшей фирмы, ее основатели расстались недовольные друг другом. Холл отправился в Дурбан в надежде вовлечь в свою авантюру какого-нибудь процветающего бизнесмена и еще раз вернуться к заветному месту.
К тому времени слухи о тайном захоронении золота на территории Трансвааля просочились в прессу. Подогреваемую газетчиками кладоискательскую лихорадку умело использовали мошенники. За крупные суммы начали продаваться «секретные» и «совершенно секретные» карты с указанием мест захоронения золота, по рукам ходили «предсмертные письма» погибших бурских командиров и безвестных партизан, где подробно указывались места заложенных тайников. Однако именно шум вокруг золота рождал недоверие к предпринимателю. Напрасно Холл обивал пороги богатых домов в Дурбане и Претории, опутывал заманчивыми предложениями директоров крупных и мелких компаний. На письмо неизвестного Питера смотрели как на очередное надувательство. В конце концов Холл продал его за бесценок какому-то американскому путешественнику и смирился со скромной ролью учителя в частном пансионе в Дурбане.
1907 год. В Претории с заявлением о судьбе золотых запасов Республики Трансвааль выступает ближайший друг президента Крюгера Питер Ноумен. Он заявляет, что никаких тайных операций с золотом президент не проводил, а весь золотой запас республики истрачен на военное снаряжение и фрахт судов для беженцев. Однако от такого категоричного заявления Ноумена интерес к поискам бурского золота нисколько не угасает. «Секретные карты» с указанием тайников по-прежнему охотно раскупаются на черных рынках Европы, Англии, Южной и Северной Америки. Одну из карт перед выездом в Преторию покупает в Копенгагене датчанин Никелькер. Он отправляется в Южную Африку для сбора материалов об англо-бурской войне и решает ради интереса проверить подлинность купленного «путеводителя». Местом клада на карте значится район севернее железной дороги, связывающий промышленный район Ранд с Лоренсу-Маркишем. В примечании к карте наряду с другими ориентирами указывается могучее дерево, в ствол которого вбито семь больших гвоздей. Как это ни удивительно, но Никелькеру с помощью буров удается разыскать обозначенное на карте место и даже увидеть шляпки семи гвоздей, вбитых в ствол действительно гигантского дерева, вокруг которого все буквально было перекопано. Золота поблизости, естественно, не оказывается, ведь обладателем аналогичной карты наверняка был не один Никелькер.
Проходит почти 60 лет!
В 1965 году в ЮАР из Федеративной Республики Германии прилетают два самоуверенных студента. Они не делают секрета из своей миссии и гордо заявляют корреспондентам, что намерены положить конец истории с бурским золотом, поскольку располагают совершенно достоверными сведениями о месте, где спрятаны сокровища Республики Трансвааль. И показывают карту, которую приобрели у 80-летнего немца, участника военной кампании на рубеже веков.
По воспоминаниям старика, ящики с золотом он лично прятал недалеко от железнодорожного моста на реке Нильструм. Однако уже первая разведка показывает, что нарисованное на карте русло реки не совпадает с реальной конфигурацией, а первый спуск юных искателей приключений под воду убеждает их, что найти сокровища в многометровой толще грязи значительно труднее, чем отыскать иголку в стоге сена.
И все же... Среди множества самых невероятных версий о судьбе бурского золота имеется одна, заслуживающая определенного доверия.
В 1935 году одна амстердамская газета поместила подборку материалов, посвященных англо-бурской войне. Среди них была короткая заметка Карла Гейнца. С 1896 года по 1904 год автор жил в Трансваале и в качестве младшего командира принимал участие в войне против англичан. По словам Гейнца, в мае 1900 года он, находясь в Лоренсу-Маркише, вместе с другими бурами грузил ящики с золотыми слитками на борт немецкого парохода «Кёниг». Грузоотправителем золота значился управляющий датского банка в португальской колонии. Приятель Гейнца, работавший в том банке мелким клерком, по секрету сообщил ему, что действительным собственником золота является правительство Трансвааля. Спустя год сообщение Карла Гейнца неожиданно нашло подтверждение уже в Претории, где достоянием гласности стал дневник умершего Питера Ноумена, который при жизни пытался объявить пустым вымыслом все слухи о тайном захоронении бурского золота. Записи в дневнике недвусмысленно указывали, что лично Ноумен руководил отправкой золота в Германию на немецком пароходе «Кёниг» и что в дальнейшем все операции с золотом осуществлялись бурами через немецкую торговую фирму «Вольф и Аккерман». Тесные связи Крюгера с кайзеровской Германией не составляли тайны. Еще в период образования бурских республик Германия вынашивала планы присоединения Трансвааля к своим колониальным владениям. В 1895 году, когда особенно обострились отношения между бурами и англичанами, император Вильгельм II послал Крюгеру поздравительную телеграмму, полную теплых слов и откровенных намеков, что в трудную минуту Германия не оставит в беде «народ Трансвааля». Крупные берлинские банки владели значительной частью акций в горнодобывающей промышленности Трансвааля и оказывали правительственным кругам республики различные финансовые услуги. Во время англо-бурской войны Германия открыто не выступала на стороне буров, но помогала им оружием, боеприпасами, снаряжением. В штабах буров работали немецкие военные советники, а действующее в Трансваале представительство «Вольф и Аккерман» было гнездом немецких шпионов и диверсантов, которые руководили тайными операциями против английских войск. Когда в 1904 году в Швейцарии умер Крюгер, его многочисленное семейство в Претории получило из Европы около 20 миллионов швейцарских марок. И посредником между родственниками и банком стала фирма «Вольф и Аккерман». Поэтому вполне вероятно, что она имела отношение к тайне золота.
