Слышится скрежет кожаного дивана, тяжёлые шаги и недовольное пыхтение. Поворачиваюсь спиной, чтобы снова не стать невольной свидетельницей стриптиза.
Черт! Зеркало!
Зайцев младший абсолютно лишён всякого стеснения. Он выруливает из-за угла, бросает на меня раздражительный взгляд, чертыхается и топает в комнату.
Да. Я опять не закрыла глаза и имела «счастье» лицезреть не только его пенис, но ещё и зад. Может, извращенство передается воздушно-капельным путем и я уже заражёна?
— Валерия, идите сюда!
Как бы мне не хотелось уйти отсюда, но я иду. Прохожу в зал, где босс уже хозяйничает.
— Кофе? Чай?
Мне бы чего покрепче после увиденного, но…
— Кофе, спасибо, — киваю головой, натянуто улыбаясь.
— Присаживайтесь, — произносит, а у меня, клянусь, глаз дергается.
Да я скорее посажу свою задницу на раскаленную печь, чем на этот диван!
Босс оценивает мое дерганое состояние и впечатлительную натуру и отодвигает стул.
С опаской на него кошусь.
Ладно. Не стоять же посреди квартиры, в самом деле!
Делаю несколько шагов, как на что-то наступаю. Смотрю вниз.
О неет. Фуу!
Презерватив. Использованный, мать вашу, презерватив!
Лицо Александра Александровича багровеет. Невооруженным взглядом видно, что мужчине неловко. Он трёт шею и ослабляет галстук, словно тот его душит.
— Вот именно поэтому мне и необходима ваша помощь.
Тут только чудо поможет, право слово.
Однако, я молча киваю головой, переступаю эту мерзость и сажусь на стул, а передо мной опускается чашка кофе.
Хорошего кофе, понимаю, сразу же после первого глотка. В разы лучше, чем на ТК.
— Александр Александрович, вы уверены, что именно я вам нужна?
Знаете, надежда умирает последней. Кажется, меня где-то конкретно надули. Вряд-ли «озабоченный извращенец» тоже самое что и «избалованный». Этому парню нужен кнут. Без какого-либо пряника. А я, знаете ли, садистскими наклонностями не страдаю.
— Конечно. Раз вы ещё не сбежали, то вы определенно точно мне нужны.
Блин. Так и знала, что нужно сворачивать удочки. В конце концов, кто бы меня за это осудил?! Но уже поздно. Поезд, как говорится, ушёл…
Нервно усмехаюсь. Я не верю в эту идею. Сколько этому парню? Двадцать один? Двадцать два? Это уже взрослый, в данном случае не состоявшейся, но, так или иначе, мужчина. В голове вспыхивает неприличная картинка его задницы и ещё кое-чего. Сто процентов мужчина. Не так-то просто его перевоспитать, если вообще возможно. Пока что мне кажется это за гранью реального.
Хлопает дверь, снова шаги и опаляющий мою спину взгляд. Серьёзно, у меня даже в позвоночнике покалывает. Я буквально могу ощутить его ненависть ко мне.
— Что эта стерва здесь делает? — выпаливает.
Немного поворачиваюсь. Ну кто бы сомневался. Он надел штаны, но не потрудился надеть футболку. Если бы этот парень не бесил меня своей надменностью и хамством, возможно, по-женски я бы оценила его привлекательность, но пока он только вызывает у меня желание выплеснуть кофе ему в лицо. Хотя нет. Этот кофе слишком хорош для его тупой рожи.
— Сын, следи за словами, — холодно, но вместе с тем властно изрекает Александр Александрович. — Во-первых, сядь. У меня к тебе серьёзный разговор.
Зайцев скептически выгибает бровь, скользя по мне взглядом, прищуривается и медленно, даже как-то хищно опускается рядом. Точно лев перед нападением.
Невольно ежусь, но заставляю себя выпрямиться и не прогнуться под этими чёрными глазами.
— «Эта» тоже будет присутствовать при разговоре?
— Эту прекрасную девушку, — на слове «прекрасную» Зайцев фыркает, — зовут Валерия. И да. Она будет присутствовать.
— Кто-нибудь скажите, что это кошмар, — бормочет, бесцеремонно хватает мой кофе и в два глотка опустошает чашку.
Нужно было все-таки плеснуть ему в рожу…
— Ты стал неуправляем. Как я и сказал, диплом ты должен написать сам. Своими силами. Денег от меня не получишь ни копейки, но я возьму тебя в штат, как младшего сотрудника и буду оплачивать стажировку.
— Да ты смеешься, что ли? — яростно вскакивает. — Стажировка? Серьёзно? И что я куплю на это? Литр бензина?
— Нет. Проездной на метро, — абсолютно спокойно отзывается Александр Александрович.
Зайцев хватается за волосы и невесело смеется. Проводит рукой по лицу и запускает пятерню в волосы, ероша короткие чёрные как смоль волосы.
— Это просто какая-то гребаная шутка. Я все еще в хлам, наверное… Этого просто не может быть.
Мда, давно я не видела такого отчаяния. Кажется, отказ от средств для него сродни концу света. Между прочим, зарплата у стажёра приличная. Чуть меньше моей ставки, но этого вполне хватит, чтобы прожить. Мне, например, хватило еще и накопить на билеты домой. А они не дешёвые. Шутка ли в другой конец страны-то?
А ему на литр бензина. Золотом плавленным заправляется, что ли?
— Валерия, по моей большой просьбе, будет тебя контролировать и все, — смотрит на него исподлобья, — абсолютно все мне докладывать.
— То есть, ты хочешь сказать, что приставляешь ко мне какую-то девку, чтобы та посла меня? Так получается?
— Валерия не какая-то там девка. Следи за своим языком, щенок! — цедит сквозь плотно сжатые зубы.
Обстановка накаляется. Что может быть более неловким, чем стать свидетелем семейных разборок?
— Она больная на всю голову! — рычит. — Ей самой лечиться нужно! Да она на людей бросается!
— Вчера я все прекрасно видел своими глазами. И уверен, что Валерия прекрасно справится со своей задачей.
Они испепеляют друг друга глазами. И, очевидно, никто не собирается уступать. Слишком упрямы. Слишком похожи.
— Если ты думаешь, что сможешь приставить ко мне няньку и я стану вдруг пай-мальчиком, то сильно ошибаешься. Мне нахрен не сдался этот диплом! Можешь засунуть его себе в задницу, папочка! А мне всегда есть куда пойти! Счастливо оставаться!
Зайцев срывается с места, слышится
