и излишней. Даже чванливые аристократы, по крайней мере те кому удалось пережить эту кровавую весну, были согласны с заключением мира. Ее Величество была спасена, но все еще слишком слаба, так что правление страной возглавил Айр Лотеринг, как единственный оставшийся лояльным и живым герцог, а так же Сэра, которая была правой рукой, признанной Ее Величеством.
Но Айру этого было мало. Он знал что другого шанса изменить страну может уже и не быть. А потому после долгих бессонных ночей проведенных в обсуждении планов с Сэрой, Ульмой, Гофардом, Хардебальдом, (и разумеется Ланой, но от нее толку было немного), герцог решил действовать. Две недели спустя завершения войны, все рыцари, бароны и графы королевства, получили приглашение на торжество посвященное победе. Алый праздник начинался.
Собравшуюся аристократию встретил главный пиршественный зал дворца украшенный алыми знаменами с оскаленным золотым львом. Многие графы и бароны вынужденные присягнуть Лейнарду пришли с опасениями в своем будущем. Те же кто отважно сражались на севере и при защите столицы, ожидали почестей и наград.
Герцог вошел в зал под сопровождение фанфар, облаченный в парадные латы сияющие вычурной гравировкой. Оглядев собравшихся, он кивнул назад и лишь затем, в комнату вошла Ее Величество Королева. Элеанор нелегко далось пережитое, в прежде пышной шевелюре прибавилось седых волос, а цепкий и властный взгляд изрядно потух. Но все это компенсировала блистательная фрейлина, которая излучала достоинство и гордость.
Пройдя по пиршественному залу и заняв место на троне, Ее Величество с достоинством кивнула собравшимся и веско начала заранее заготовленную речь, а замерший подле трона герцог Лотеринг внимательно разглядывал собравшихся.
— Этой весной мы пережили самое тяжелое испытание за всю историю нашего королевства. Немыслимой ценой и тяжелейшими усилиями всех здесь собравшихся, нам удалось сохранить нашу родину. Сохранить нашу гордость и честь. Уверена, многих из вас терзают сомнения в нашем будущем. Если член самой королевской семьи, возвышенный над остальными, способен предать, то во что же нам верить? Лейнард восточный дал нам ответ, на что способно коварство лживого человека заполучившего власть… — Элеанор тяжело закашлилась, смахнув с губ пару капелек крови. Ее тело еще не восстановилось до конца после пережитого и столь долгая речь ей далась нелегко.
Айр галантным жестом прижал ладонь к груди и поклонившись Королеве спросил:
— Ваше Величество, позвольте мне продолжить за вас?
— Так даже будет лучше, герцог. Мне бы нелегко дались эти слова, благодарю. — кивнула ему королева и сделав шаг вперед Айр заговорил:
— Я Айр Лотеринг-Дюбуа, наследный правитель земель Юга и сюзерен всех областей крепости Вайрн, а также земель Дикой Чащи, заявляю. Отныне столь огромная власть и ответственность не должна находиться на плечах одного человека. А потому отрекаюсь от всех земель и титулов в пользу Короны и всех ее подданных. — это заявление вызвало недоуменное молчание воцарившееся в зале полном властных господ. Только что, высочайший из них, самолично опустился до простолюдина. И под удивленно-насмешливые взгляды собравшихся, Айр тихо и очень веско добавил:
— Благородство человека определяется не его происхождением, властью и Волей. А его деяниями во славу королевства и его народа. А потому те кто со мной вместе готовы принести эту самоотверженную присягу, докажут свое благородство. Что же до остальных… — Айр холодно улыбнулся оглядев зал. Веселье в глазах постепенно уступала место подозрению, — Я сочту ваш отказ насмешкой и оскорблением. И буду вынужден вызывать вас на дуэль. — просто и буднично заявил рыцарь.
В стране волков взращенных Долгом и Волей право силы значило все. А сейчас сильнейший из них и самый опасный хищник, по своему желанию стал псом Короны. И волки молчали, теряясь в сомнениях. Пока Хардебальд не встал подле, с ним рядом и не воскликнул гулким старческим басом:
— А юноша прав! Благородство это не дар божий, а свойство души. Отдать всего себя за страну, не только наш долг, но и честь. Я тоже отрекаюсь от всех во славу Короны и призываю к тому всех моих офицеров!
Еще ряд людей поднялся из за стола, вставая за спиной юноши с сияющими решимостью, зелеными словно листва глазами. Они сражались рядом с ним и прекрасно знали что этот человек поступает по чести. И сейчас, в эйфории недавно одержанной победы продолжали идти за ним до конца. Сидевшая до сих пор в зале Лана, разглядывая весь этот фарс закатила глаза и поднялась заняв место по правую руку от мужа. Видя это граф Арентейл тоже к ним присоединился, шалея от мыслей о глупости что совершил.
В пиршественном зале были слышно лишь дыхание, да топот шагов подходящих и вставших неподалеку от трона людей. А потом раздался тихий смех Королевы и сухие звуки шлепков ладоней. Оглядывая людей рядом у трона, Ее Величество им рукоплескала, прежде чем произнести:
— Ваша жертва во благо страны будет замечена мной. Пусть вы и лишитесь власти над землями, но должны по крайней мере сохранить право над родовыми поместьями и прочим имуществом, а также, ваша верность не вызывает сомнений, потому вы возглавите войска нашей страны.
Один за одним аристократы поднимались и вставали у трона. Сначала их собралась треть, а потом половина. Самые гордые, жадные и хищные продолжали сидеть до конца, но даже они уже понимали что Тарсфол изменился. И им придется меняться вслед за ним. Кто-то разумеется планировал заговор или мятеж.
Никому не хотелось расставаться с могуществом и властью. Глядя на зал глазами Воздаятеля, Айр их запоминал. Сейчас стране не нужна новая война, на этот раз своих со своими, так что потенциальных бунтовщиков возможно придется убрать. Ничто новое не рождается без крови, но они не хотели проливать ее понапрасну. Потому даже худшим из присутствующих, от одного взгляда на которых герцог крепко сжимал зубы, видя их грехи, он все равно решил дать шанс. Чтобы не быть воздаятелем, или мстительным палачом, а оставаться просто человеком хорошо делающим свою тяжелую работу.
Приходя в сознание, солнцеволосый первым делом привычно прочитал сам себе мантру о том кто он такой. Обычное дело при пробуждении после долгого сна. Цепляясь за свою человечность изо всех сил, Лейнард так к этому привык, что не сразу осознал что ему никто не ответил. Сначала он похолодел, решив что уже проиграл и стал пленником в собственном теле. Но глаза, хотя медленно и непослушно подчинились его собственной воле, открывшись навстречу жарким лучам стоящего в зените, слепящего солнца.
Вновь их прикрыв парень задумался, его тело было очень слабым, слабее
