Три дня занял наш поход. Первый день, с мотором и грузом, увязая в болотах и прыгая среди кочек, покрытых сплошным ковром морошки, мы добрались до Тагенарки и добежали через систему озер до Волочанки. На другой день вернулись назад. Часа три ловили пелядь в глухом омуте на Тагенарке вблизи ее впадения в озеро Баржовое. Пелядь садилась на крючки неохотно, зато от щук отбоя не было.
На третий день я с Василием внимательно прошел трассу волока, делая зарисовки. В балках нашлись ведра, и я вовсю старался наполнить для сына Аксенова ведро морошки. Василий подобрел и, показывая вехи забытого волока, рассказывал походя о своем житье. Для меня, может быть, впервые стала понятна формулировка «местный житель». Родился Василий в Авамской тундре, окончил Норильский геологический техникум. Работал на рудниках Талнаха. Но грамотный долганин требовался в тундре для другой работы. Так Василий стал заведовать красным чумом в Хатангском районе Таймырского национального округа. Нет уголка, где не побывал бы Василий за годы скитаний по родному краю. Женился. Пошли дочери. Осел в Новорыбном, потом в Усть-Аваме. Переквалифицировался на газосварщика. Но прозвище «Культура» от прежней работы по сей день накрепко осталось за ним. О сыне Андрюше он говорит с надеждой, словно собирается передать ему богатства всего Таймыра.
— Человеку всюду побывать надо, а жить дома...
С полными ведрами морошки мы бредем к чуму, где колдует над ухой Виктор...
— Скажи, Иваныч, зачем тебе этот волок? — спросил Василий так, будто вынашивал свой вопрос с самого начала нашего знакомства.— Конечно, место знаменитое, но все же зачем ты его так шибко изучал?
— Понимаешь, пройти надо.
— Так ходим мы, ходим, что ты! С тобой вот прошли, и до тебя было.
— Все верно. Но надо пройти по-другому.
— На веслах, что ли?
— На веслах и парусом. Так, как ходили землепроходцы почти четыре века назад.
— Значит, на кочах.
— Вроде того,— сказал я и сам поверил в возможность такого путешествия...
Василий Галенко / Фото автора
п-ов Таймыр
Когда мавры разбили христиан в битве при Хересе и окончательно завоевали весь Пиренейский полуостров, архиепископ и шесть епископов якобы бежали на отдаленный остров, где основали семь городов. Города быстро достигли невиданного великолепия; там выросли красивые дома в шесть-семь этажей, там жили счастливые и радостные люди...
Так, еще в VI веке, в Испании возникла легенда о счастливом острове. Попав со временем на другую сторону океана, это предание слегка изменилось: поверившие в сказку конкистадоры искали уже не остров Семи Городов, а страну Семи Городов, получившую вскоре изящное название Сивола.
Эрнандо Кортесу, завоевателю Мексики, всю жизнь крупно везло. С небольшим отрядом солдат он покорил огромную страну, захватил баснословно богатую добычу. Конкистадор избавился от множества завистников самого разного ранга, перехитрив, купив или умертвив их. Часто оказываясь на краю пропасти, он все-таки избегал крушения. Самое тяжелое его испытание пришлось на период так называемого Гондурасского похода. Завистники направили сотни доносов в Испанию. Должно быть, и сам король, получив причитающуюся ему по закону пятую часть захваченной в Мексике добычи, не остался чужд зависти — ведь такая же доля досталась Кортесу, и, кто знает, не оставил ли тот себе сокровища ценнее, чем те, что прислал? Недолго размышляя, он назначил вместо Кортеса нового наместника. И в это же время в Мексике объявился знатный дворянин по имени Нуньо Гусман, ставший губернатором провинции Пануко.
Для того чтобы разобрать многочисленные доносы на Кортеса и «восстановить справедливость», повелел король созвать «аудиенсию» — специальную судебно-административную коллегию. Председателем ее был назначен Нуньо Гусман. Запомним это имя, с ним связаны в истории испанских завоеваний в Новом Свете самые жестокие и кровавые страницы.
На совести Гусмана десятки тысяч жизней. Во время его набегов на индейские селения их жителей, в том числе и детей, для забавы и удовольствия травили обученными собаками. Индейцев запирали в хижинах и сжигали живьем. Но это для забавы и устрашения непокорных. А для выгоды Гусман тысячами продавал индейцев работорговцам с Антильских островов, получая немалые барыши. Алчность его не знала границ. И конечно, такой человек немедленно стал одним из самых злых завистников и врагов Эрнандо Кортеса.
А что Кортес? Видно, что-то сумел предпринять, раз король в конце концов милостиво простил ему все прегрешения, даже наградил богатыми поместьями, даровал титулы маркиза и «генерал-капитана Новой Испании и Южного моря». В отличие от великого множества других конкистадоров, Кортес в 1540 году вернулся в Испанию с несметным богатством.
Итак, погубить Кортеса завистнику Гусману не удалось, несмотря на всю пристрастность и изощренность руководимой им «аудиенсии». Что ж, мыслил тот, раз не смог погубить, сослать, разорить соперника, остается одно: добиться большего, чем он. Во что бы то ни стало необходимо найти и завоевать страну, которая превзошла бы богатствами государство ацтеков.
К северу от Мексики лежали жаркие, безводные пространства. Туда редко заходили отряды испанцев. Да и зачем? В пустыне нечем поживиться, там нет селений, из которых можно было бы увести рабов. Но выжженные земли должны же где-то кончиться! Так что же там — моря, города, острова?
Нуньо Гусман настойчиво расспрашивал индейцев. Впрочем, это, конечно, совсем не то слово: по его приказу их подвергали самым жестоким пыткам, стремясь выведать, какие страны расположены за бескрайними пустынями? Индейцы не знали. Но искать новую золотую страну можно было только в этом направлении, на севере, потому что все окрестности были к этому времени достаточно хорошо разведаны.
Наверное, теперь уже никто не узнает, какого происхождения был тот рассказ, которого однажды все-таки добился Гусман. Возможно, индеец действительно знал какие-то легенды о северных странах, передаваемые от племени к племени, а может быть, просто все придумал, прекрасно понимая, что дороже всего на свете ненавистным белым пришельцам. Этого индейца Гусман отпустил: своим чудесным рассказом он заслужил столь щедрое «вознаграждение».
А поведал тот следующее: именно на севере, в сорока днях пути от Мехико, лежит страна. В ней процветают семь больших городов. Каждый из них не уступает богатством и великолепием самому Мехико. На улицах этих городов множество лавок мастеров золотых и серебряных дел. Там живут счастливые, богатые люди. И очень гостеприимные — каждого, кто приходит в их города, они щедро одаривают золотом...
Если эти семь городов были порождены фантазией индейца, то ему исключительно повезло. Ведь число их совпадало с тем, которое обозначено в легенде о Сиволе.
И Гусмана словно молнией пронзило «озарение»: значит, корабль с архиепископом и иже с ним добрался не до острова, а совершил куда более длинный путь через всю Атлантику. На самом деле страна Семи Городов находится здесь, на материке!.. Похоже, что он, Нуньо Гусман, нашел наконец свою собственную золотую страну, которую ни с кем не надо будет делить! У Кортеса была Мексика и несметные сокровища ацтеков, а у него будет страна Сивола, которая должна оказаться еще богаче. Правда, города основаны соотечественниками-христианами... Но совесть не будет мучить завоевателя...
В 1530 году, чуть позже, чем конкистадоры впервые услышали об Эльдорадо, Нуньо Гусман снарядил экспедицию на поиски страны Сиволы. Его отряд насчитывал четыреста испанцев и несколько тысяч индейцев, служивших носильщиками снаряжения и провианта. Солдаты были хорошо вооружены, и, как это всегда бывало, предводитель не сомневался в успехе своего предприятия.
Сорок дней пути? Пусть так, но конечная цель стоит всех мучений и тягот.
Однако экспедиция Гусмана оказалась непродолжительной. Он вел свой отряд вдоль западных отрогов Мексиканского нагорья, направляясь на северо-запад. С каждым днем жара становилась все более нестерпимой. Негде было пополнить запасы воды. В конце концов конкистадоры, дошедшие до отчаяния, стали резать своих лошадей и пить их кровь. Жара оказалась убийственной даже для выносливых индейцев. Они отказывались идти дальше в раскаленное пекло, и напрасно Гусман вместе со своим воинством угрожал оружием — те предпочитали мукам дальнейшего пути даже смерть.
Отряд поднялся лишь до двадцать пятого градуса северной широты. А впереди лежали еще многие дни нестерпимой, убийственной дороги. Наконец Гусман сдался и приказал вернуться... Между тем неудача и бессмысленная жестокость предводителя вызвали протесты и негодование даже среди самых преданных ему людей. Теперь на него самого идут доносы. Пока, правда, Гусмана еще не смещают с занимаемых постов, но ко всему, что он делает, испанское правительство относится с недоверием. О новой экспедиции на поиски Сиволы пока не может быть и речи. Да и существует ли вообще такая страна, если на пути к ней жара возрастает изо дня в день? Если города и есть, то там должны жить не люди, а какие-нибудь саламандры, для которых огонь — родная стихия...
