концов находимся в больнице, и так уже порядком привлекли к себе не мало внимание. — Размахиваю руками по сторонам демонстрируя наглядно любопытные взгляды в нашу сторону как обычных посетителей, так и врачей. — Вы, — обращаюсь сразу к маме и к Самире тыкая в них пальцем, — можете сколько угодно здесь стоять и всячески оскорблять Александру, но факт остаётся фактом Карим ее любит, как и она его. Ради неё именно ради неё он пошёл против воли отца, ради неё от готов был отказаться от собственной семьи. И сейчас мама хочешь ты этого или нет, но Александра зайдет в эту палату.
Подошёл к маме, взял её за предплечье с обеих сторон и насильно отвел ее от двери усадив рядом Самирой на скамейку. Где они сразу же обнявшись начали вместе и с новой силой обе плакать.
— Александра заходи. — Открыл я для неё дверь палаты. Только врачи рекомендуют не больше пяти — десяти минут говорить с ним.
— Хорошо. Я поняла. Спасибо вам Марат Муратович, за всё спасибо. — Улыбнувшись ему сквозь бежавшие тихо слёзы я вошла в палату, где увидела самую страшную картину в своей жизни.
Закрыв плотно дверь в палату за Александра я в какой-то степени выдохнул. Но главный бой оказывается меня и нас всех ждал впереди.
— Что здесь происходит. — Услышал я голос отца.
— Отец? — Произнёс я удивленно будто его приход сюда является чем-то не обычным.
— Я спрашиваю, что здесь происходит? Почему вы в таком состоянии? — Указывает рукой на маму с Самирой.
— Мурат…
— Мама, — перебил я её, — позволь мне все объяснить отцу.
И получив молчаливое согласие мамы я начал рассказывать всю историю с самого начало…
****
Ноги подкосились, как только я оказалась в палате и услышала, как за мной закрыли дверь. От увиденного перед глазами словно пелена образовалась из-за которой на секунду мне показалось, что я перестала видеть все вокруг себя. Облокотившись рукой о стену, я протерла глаза напрочь наплевав на то, что еще больше размажу тушь, которая и без того очернила все моё лицо из-за бесконечных слёз, которые текли не переставая. Найдя в себе силы, я кое как на ватных ногах дошла до Карима и тут уже упала на стул, который стоял рядом с его кроватью. Как же было ужасно видеть его таким бледным, видеть все эти трубки, многочисленные провода, которые были присоединены к нему видимо для того, чтобы те самые приборы, которые стоят вокруг кровати, отслеживали его состоянии. Но все равно смотреть на него такого беспомощного было выше моих сил. Взяв его за руку, я прикоснулась к ней своим лбом и выплакала остатки свои слёзы. Когда я немного успокоилась, я вновь подняла свой взгляд на него и первое что я заметила, что под слоем густой щетины практически перестало видно быть моей любимой родинки, которая когда-то, словно как магнит манила меня для того, чтобы я ее целовала, и целовала. Вспоминая этот момент связанной с этой родинкой чувство будто это было вчера. Но увы с тех пор прошло не мало времени.
— Прости что все это время меня не было рядом с тобой. Прости что упорно не хотела слушать тебя, когда ты приходил ко мне во снах и пытался говорить со мной. Прости что не услышала тебя тогда, когда ты кричал, о темноте и о том, что я нужна тебе. Прости что не верила твоим словам в которых говорилось о том, что ты не бросал меня, и наших малышек. Прости меня любимый. Я так виновата перед тобой. Злость, гнев, обида так окутали меня, что я ничего упорно не желала видеть и слышать. А сейчас смотря на тебя я словно прозрела.
Целую его руку, которую держу сейчас крепко в своих ладонях и чувствую, как с новой силой слёзы текут по моим щекам.
— Смотри любимый, — беру в руку половинку его сердце, — я нашу его как ты и просил. Я берегу твоё сердце, пожалуйста ты только не покидай меня, нас. Ты ведь так радовался тому, что у нас будут девочки. Любимый поверь мне, — кладу его руку к себе на живот, — и наши девочки буду безумно рады, что у них будет такой папа как ты. Ой… — И тут я почувствовала, как малышки начала поочередно меня пинать, только в этот раз почему-то мне было больше приятно чем больно.
— Карим, ты чувствуешь это любимый?! Малышки явно почувствовали любящую руку отца. Прочувствуй как они радуется твоему теплу что излучает твоя ладонь. Пожалуйста вернись к нам, прошу тебя. И теперь моя очередь говорить тебе любимый проснись, пожалуйста проснись любимый.
Прикоснувшись своей ладонью в его щеке, я начала нежно и аккуратно её поглаживает, а второй своей рукой так и продолжала держать его руку на своём животе до тех пор, пока не услышала голос позади себя.
— Значит ради тебя мой сын пошёл против моего слова?!
Услышав довольно-таки грубый тон голоса, я вздрогнула и обернулась назад. Увидев перед собой пожилого седовласого мужчину лет так шестидесяти пяти, я сразу поняла кто перед мной. Глаза, они были так похожи, что мне даже, казалось, будто я сейчас смотрю в глаза своего любимого мужчины, но это был не он, это был его отец.
— Здравствуйте. — Произнесла я почти шепотом.
— Здравствуй Александра. — Отвечает мне в ответ мужчина, присаживаясь на диванчик.
Услышав своё имя, я немного удивилась, и видимо моё удивление отразилась у меня на лице, так как отец Карима тут же ответил на мой немой вопрос.
— Мне Марат только что поведал вашу с Каримом историю. Присядь пожалуйста на стул. Наш разговор будет не долгим, но и не коротким, а в ногах как говорится правды нет.
Он все это говорил так спокойно и монотонно, что меня это начало пугать еще больше. Но на стул без всяких глупых протестов я все же присела.
— Значит ты та самая девушка, ради которой мой сын даже был готов отказаться от своей семьи и от всего что имел?!
Это был вопрос с его стороны или же больше констатация факта?!
— Я если честно я думал,
