общем Александра теперь у тебя есть мой номер телефона, у меня твой. Если вдруг тебе что-нибудь понадобиться звони мне в абсолютно в любое время. Даже если за окном будет ночь. Хорошо?
— Хорошо, — смеюсь.
— Александра я серьёзно, — смеётся в ответ, — когда Карим очнется…
Услышав вновь о Кариме, моя улыбка и смех тут же испарились в воздухе.
— …Эй, Александра ты чего за грустила?! — Взял ее за руку чтобы немного подбодрить. — Прости, я не хотел тебя расстраивать, но поверь мне мой брат очень сильный и я просто уверен в том, что скоро он вернётся к нам. И когда он придет в себя ему будет чертовски приятно знать, что моя семья тебя приняла и что все это время мы заботились о тебе и о малышках.
— Но это ведь ни так. — С грустью ответила я. — Ваша мама…
— Послушай Александра то, что мама сегодня тебе наговорила кучу гадостей в этом она была не права и я перед тобой извиняюсь как за неё, так и за Самиру. Ей просто нужно немного больше времени чтобы осознать, что это выбор Карима и его можно не принять можно вечность отрицать, но уважать его мы обязаны.
— Спасибо Марат за вашу поддержку, но вот извиняться не нужно. Я понимаю вашу маму, я и вправду виновата и заслужила услышать сегодня все эти слова от нее.
— Глупости Александра. И в чем же твоя вина мне интересно?
— В том, что однажды я полюбила её сына, безумно полюбила.
— И я он тебя, как ни странно. Хотя я должен признаться, что всегда думал, как и Самира, что мой брат просто не способен на такое чувство. Но я так рад что это ни так, и что в его жизни есть ты и есть смысл бороться за эту жизнь.
От слов Марата я вновь почувствовала, как слезы покатились с моих глаз. Молча улыбнувшись ему я его обняла крепко и перед тем, как попрощаться с ним еще раз сказала ему огромное спасибо за всё.
Зайдя домой, я сразу же наткнулась на удивленный взгляд мамы.
— Доченька, а почему ты одна вернулась? Где Ваня? — Интересуется мама, находясь в некой растерянности.
А я вместо того, чтобы ответить ей на вопросы, молча не взглянув на неё прошла к себе в комнату.
— Доченька, ты меня пугаешь своим поведением? Что-то случилось? Где Иван?
И тут мы обе услышали, как открылась, а затем и захлопнулась входная дверь и на пороге моей комнаты появился Иван.
— Александра, слава Богу, — произнёс он, тяжело дыша будто не на машине все это время ехал, а бегом бежал. — Почему ты не дождалась меня в больнице? Почему уехала ничего не сказав, да еще и телефон отключила?
— Александра, как это понимать? — Влезла в разговор мама с очередным своим вопросом.
— Как понимать?! Вы у меня спрашиваете оба, как это понимать?! А у меня к вам тот же вопрос дорогие мои.
— Александра, что это все значит? — Грубо спросила мама.
— А то и значит мамочка. Что перед мной стоят как я думала всегда два самых родных и близких человека. Но увы я ошибалась.
— Александра думай, что говоришь? — Вставил своё слово Ваня.
— А ты думал, когда говорил мне всю ту чушь на протяжении этих полгода? А??? — Долбанула я ладонью по столу. — Я тебя Ваня спрашиваю. Ты думал? Или так походу дела сочинял очередную лапшу на мои уши, а после наблюдал как я её ем с огромным аппетитом.
— Я не понимаю тебя Александра. — Обратился он ко мне сделав шаг в мою сторону, но я вытянула руки вперёд и закричала на весь дом…
— НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ! Стой там, где стоишь. — Сказала я уже не много тише, но мой взгляд, которым я пылала яростью, говорил о том, что мои слова вполне серьезны.
— Хорошо, хорошо я стою. Ты только успокойся и объясни нам с мамой, что происходит? Откуда вдруг взялась эта злость по отношению к нам?
— А я объясню, с огромной радостью объясню. Скажи мне мой лучший друг, когда Амина писала тебе, звонила и плакалась из-за своего горя, ты хотя бы немного ей посочувствовал?
Увидев испуганный взгляд Вани, я поняла, что иду по правильному пути начав свой разговор именно с этого.
— Вижу, что нет, а знаешь я даже не удивлена ведь ты бесчувственная тварь не умеющая сострадать, любить, ценить. Ты ничтожество в мои глазах, ты эгоистичная сука, которая все это время думала только о себе и о своих желаниях. Ты знал, — не выдержав я и начала плакать, слёзы предательски текли с моих глаз и остановить их было уже невозможно. — Ты знал, что я нужна ему, ты знал в каком он находится состоянии и ты всё это время молчал, пытаясь в меня вселить ненависть к нему. Но у тебя ничего не вышло, как бы ты не старался. Это сердце, — стучу себя по груди, — всегда любила только его, но, а теперь в моём сердце помимо любви к нему будет еще и лютая ненависть к тебе. — Тыкаю в Ваню пальцем.
— Александра, — вышла мама, вперёд глянув при этом на бледного моего уже бывшего лучшего друга, который все это время стоял молча, меня слушал и трясся как последний засранец. — Доченька что за ерунду ты сейчас говоришь? Кто он? Кого ты любишь? Ваня ведь твой жених, будущий отец…
— ОН НЕ ОТЕЦ. -Закричала я вновь. — И никогда им не был, я просто доверила этому предателю свою судьбу и судьбу своих детей. О чем сейчас сожалею.
— Как не он? — Шокировано спрашивает мама, глядя то на меня, то на Ивана.
— А вот так мама. Все это время мы врали тебе, родителям Ивана, потому что настоящий отец этих детей находится в коме после аварии. Но благодаря стараниям этого человека, — брезгливо показываю на Ваню, — я ничего об этом не знала. Все это время мне внушали что я не нужна ему, что мною попользовались и выбросили как не нужную вещь и что меня никогда не любили. Но знаешь
