обычный бажовский огонь. Прекрасно помню, как эта девушка несколько раз посещала больничную палату, в которой я лежал после пошедшего в разнос выпускного экзамена в школе. Да и секрета из этого в тот момент, в общем-то, не делалось… Ведь что значила тогда для полиса моя бета-стихия? Просто появление ещё одного одарённого, пусть и сильного, пусть и с покровительницей в виде кня’жины, но, по сути, бесперспективного, ведь в его клане состоял только он сам.
— С кабиной, пожалуйста, — произнес я, после чего рыжий быстро взял трубку вмонтированного в стол телефона и, покрутив циферблат, вызвал нам сопровождающего специалиста, которой оказалась такая же рыжая, как и он, женщина лет двадцати пяти.
— Следуйте за мной, — с улыбкой попросила она нас, поздоровавшись и направившись прямиком к самостоятельно поднявшейся при её приближении довольно толстой бронированной двери.
Что такое чародейский небоскрёб? Ну, на самом деле это место, которое на некоторых этажах никогда не спит. Не бывало перерыва на ночь и здесь, на полигоне. Всё же если на открытой местности даже большое количество чародеев могло разбрестись в разные стороны и тренироваться, не мешая друг другу, то в Полисе, да ещё и внутри пусть огромного, но здания, далеко не являющегося монолитом Кремля, при большом количестве практикующихся места критически не хватало.
Так что почти все залы, или «стенды», как называли из рыжие, были заняты, да и в коридорах этажа находилось довольно много Бажовых, которые отдыхали в специально оборудованных местах, занимались какими-то своими важными делами или разговаривали друг с другом. Зачастую обсуждая что-то, стоя перед прозрачными бронированными витринами, за которыми другие люди раз за разом наносили удары чарами по выставленным мишеням.
Были здесь и мои ровесники, а также совсем ещё детишки. Такие обычно группами, часто в сопровождении взрослого, толпились перед ячейками, похожими на ярморочный тир. Вот только вместо маломощного пружинного метателя и пулек здесь использовались исключительно простенькие чары. Они работали в пределах школьной программы из трёх обязательных чар, которые ребятня с криком, порой неудачно, пыталась вызвать и поднимала при этом неслабый шум, когда у кого-то успешно получалось поразить цель.
Впрочем, с гордостью можно было сказать, что не абы кто заглянул на огонёк! Так что пусть наш стенд и был занят каким-то молодым клановым гвардейцем, но после небольшого разговора с нашей рыжей сопровождающей, увидев, кто, собственно, пожаловал, он легко уступил тренировочную площадку. Тем не менее я даже извинился за то, что вынужден отвлечь его от тренировок. На что он только махнул рукой, сказав, что сам уже хотел сделать перерыв, потому как обладает не таким уж большим резервом живицы в ядре и как раз занимается в первую очередь её наращиванием.
— Вот здесь ты можешь в безопасности постоять и посмотреть, — произнес я, оставляя Катерину перед широким защищённым стеклом, под которым на уровне пояса было размещено несколько наклонённых мониторов. — А я пойду внутрь. Как поговорить со мной, или что значат цифры, которые будут появляться на этих экранах, тебе расскажет… Эм…
— Валерия, — с неизменной улыбкой подсказала мне рыжая.
— Да! Валерия, — слегка неловко закончил я.
Надо сказать, что в основной своей массе за прошедшее довольно-таки небольшое время бывшие Шнуровски вполне лояльно влились в бажовский коллектив. В первую очередь из-за того, что в их жизни, в общем-то, ничего практически и не поменялось. А с другой стороны, с появлением огромного количества лояльных к этим научникам боевиков с зелёными глазами, отношение и к ним самим в полисе стало куда более уважительным.
Ведь до нашего захвата небоскрёба и присоединения к себе рыжего клана, кем они были? Изобретателями — да. Промышленниками — да. Чародеями — а вот таковыми их другие кланы практически не воспринимали. Шнуровски, по сути, являлись для всех этакими забавными вывертами нового времени, которые большинству были удобны, а потому их не трогали. Но ни о каком уважении можно было не говорить: кланы, даже малые, смотрели на рыжих свысока. Кудесничьи артели люто завидовали и считали удачливыми выскочками. А простецы в массе своей просто игнорировали, если, конечно, не были связаны с ними рабочими отношениями. Но и там ни о какой любви говорить не приходилось. Ибо пролетариат в мягких и покладистых Шнуровски видел разве что угнетателей и эксплуататоров. Да ещё и не из «своей» среды. То есть разбогатевших простецов, которым многое народом прощается, потому как они тоже неодарённые.
А тут… ситуация резко изменилась. И уже не посмотришь криво на рыжего чародея, потому как, если он обидится, в гости вполне может прийти злой зеленоглазый дядя и надавать по наглой морде.
И нет, ни о каком повальном единодушии в лояльности к «захватчикам» речи не шло. Были среди Шнуровски и обиженные, и непримиримые. И даже те, кто пытался поначалу устроить Бажовым какую-нибудь пакость. Но для того, чтобы устроить чародеям пакость… обычно нужно быть лучшим чародеем, чем они… а таковых у рыжих не наблюдалось.
Проблемы были в основном с кликой, ходившей раньше прямиком под отцом Зиновия и старейшинами. В самом же клане бывшего главу недолюбливали, ибо, как я понял, то был не очень приятный человек, который зачастую принимал решения, больно бьющие по самим Шнуровски и приводящие к тому, что самые важные их изобретения часто оказывались в руках конкурентов.
Впрочем, эта группа в данный момент счастливо гостила в нашем тюремном блоке и навредить никак не могла. Старейшины же, как и глава, давно уже кормили червей в Бездне и тоже никак не могли проявить себя, в то время как просто недовольные активно перевоспитывались и постоянно находились под скрытым наблюдением.
— Э-э-э… Меня слышно? — услышал я чуть искажённый защищённым динамиком голос Катерины, когда зашел в бокс полигона и заблокировал за собой дверь.
Чуть наклонившись к переговорному раструбу, девушка, одновременно поправляя свои красивые русые волосы, с любопытством посматривала на меня сквозь стекло.
— Да, я тебя прекрасно слышу, — улыбнувшись, ответил ей я, выходя почти на середину помещения. — Думаю, стоит начать без особых предисловий. Валерия, установите, пожалуйста, ростовую цель.
Вскоре с потолка, где у дальней от стекла стены открылся люк, выехал одиночный манипулятор, на крюке которого была закреплена грубая чушка, созданная из псевдодревесины стихии дерева. Настоящий древесный стихийник, как, например, сама Катерина, для подобного чародейскому клану был, в общем-то, без надобности. Просто кто-то из нас или бывших Шнуровски — и, скорее всего, не один — сумел освоить соответствующе преобразование. Хотя
