одним таким же юным шукшей изо всех сил оттирал пригоревший котел.
- Кто тебе показал такое плетение, которое ты установил на хвост скакуна Геды?
- Это не я, - пискнул Риззак.
- Я не собираюсь тебя ругать, или, не дай Создатели, бить. Мне просто интересно, где ты такое увидел, и как собирался использовать?
- Я хотел знать, в какую сторону вы поедете, - начал объяснять парнишка, бросая косые взгляды на своего товарища, который с открытым ртом вслушивался в разговор. – А потом догнать вас и попросить, чтобы вы взяли меня в Школу магии. Здесь мне не будет житья. Управляющий постоянно придирается ко мне, все норовит нагрузить какой-то работой, а порцию еду постоянно урезает.
- Я поговорю с ним, - немного подумав, сказал Баэль. – Сейчас посовещаюсь со своими товарищами, и мы решим, как быть с тобой. Понимаешь, мы едем в необычное место, и там нас может ожидать опасность. Подвергать же тебя этой опасности, мы не имеем права. Найди меня вечером, и я тебе скажу, что мы решим.
Риззак благодарно закивал головой, а Баэль, взъерошив его непослушные грязные волосы, пошел на поиски Геды. Нашел он ее в зале, где она вместе с Марком и еще одним шукшей водили пальцем по большой карте, чтобы определиться с будущим маршрутом. Выслушав краткий рассказ альва, Марк высказал свое мнение:
- Возвращаться через Серый Стан мы не будем, если конечно мы сможем вернуться. Поэтому если решим забирать паренька в Школу магии, то нужно это делать сразу.
- Риззак – сирота, - вымолвил шукша-следопыт, теребя свой амулет. – Управляющий его постоянно задирает, и жизни тут у него не будет. Это великое чудо, что ребенка Серого Стана появились способности к магии. Только полукровки могли магичить. Заберите парня с собой, пожалуйста. Я за ним в дороге присмотрю.
- В таком случае, я иду к магистру Рэмиусу, чтобы он разрешил пойти парнишке с нами, - сказала Геда. – А по дороге я его попробую инициировать.
- Тут либо рунная магия, либо что-то индивидуальное, - предположил Марк.
- Рунный маг, да еще и шукша. Линни будет в восторге, - предположил Баэль.
Разрешение от магистра Рэмиуса получили быстро.
- Я догадывался, что кто-то еще магичит у меня тут. Два оставшиеся полукровки владеют только магией разрушения. А следы необычной магии постоянно витали в воздухе. Такие тонкие следы, даже, я бы сказал, призрачные. Не ошибся, - радовался магистр своим способностям. – Забирайте парня. Может чего-то научится. А уж старина Экон как обрадуется! Ему всегда нравилось работать с необычными случаями в магическом искусстве.
Вечером все члены отряда собрались в зале, где была разложена карта. Еще раз обсудив маршрут и обозначив фронт работ для Брайса, который оставался в Сером Стане для начертания и установки руны перемещения.
- Ты уже не раз делал такие руны, - успокаивал заметно нервничающего парня Линни. – Тут немного другой масштаб. Но мы с Тириэлем все-таки не зря в тебя столько времени и сил вложили. И магистр Экон хвалил тебя. Так что, дерзай.
- Одно дело камушек перемещать, другое дело – руны перемещения для больших предметов.
- Я тебе больше скажу. Тут в чертеже сделаны изменения, позволяющие перемещать и живые организмы, - глаза у парня полезли на лоб, потом он уткнулся в рисунки и чертежи, изображенные на листах пергамента. – Так что все этапы мы будем проходить вместе. Это будет первый алтарь в нашем мире, позволяющий делать такое.
- А это не безрассудно поручать такую работу юнцу? – спросила Геда, когда они шли с гномом по своим комнатам.
- У него талант, - горда сказа Линни. – Магистр Экон неоднократно говорил об этом. Да и мы с Тириэлем многократно будем проверять все чертежи, прежде чем запустим алтарь.
Геда кивнула головой и вышла на балкон, а Линни потопал дальше в свою комнату. Взирая на ночной город, который был столицей Иерарха Акхорна, она думала о том, как все хрупко и непостоянно стало в их мире с уходом Создателей и приходом магии. Когда-то чудеса могли творить только Иерархи, магистры или Стоящие-с-Богами. Теперь вот маленький шукша, предки которого напрочь были лишены магических способностей, проделывает с Абсолютом непонятные фокусы. А завтра они отправятся к загадочному барьеру в поисках ответов на вопросы, о которых совсем недавно даже и не помышляла дочка кожевенника, ставшего каких-то пятнадцать лет назад вождем людей в городе Лок-Райдхани.
МакКус накинул на себя иллюзию крестьянина и вошел с обозом с металлом в Ревез. Город, как обычно, встретил его запахом дыма из труб печей кузнецов, сменявшимся запахом пекарен и таверн. За что уважал магистр вождя Хосога, так это за то, что тот всегда поддерживал в городе чистоту. На улицах не было видно ни бытового мусора, ни фекалий животных, которые в большом количестве перемещались по улицам. Еще магистр обратил внимание на озабоченность и напряженность в лицах жителей города. Если в предыдущий его визит, а это всего каких-то пару лет назад, люди выглядели умиротворенно, на лицах были улыбки, а во дворах слышался смех женщин и радостный визг детей, то сейчас всего этого магистр не увидел и не услышал. Мастеровые передвигались в деловом ритме, сохраняя смурое выражения на лицах, детей вообще практически не было видно. Несколько раз МакКус видел, как подмастерье нес отрез ткани, да другой паренек вел за повод пони.
«Нужно зайти в таверну. Хоть еще и утро, но все-таки там кто-то будет. Послушаю, о чем гомонит люд».
Ожидания не подвели его. В одной из таверн, стоящих недалеко от замка вождя, магистр заказ кружку эля и сел в углу за столбом, подпирающим крышу. В зале сидели в основном караванщики, пригнавшие скот на продажу, два гнома, распродавшие свой товар и спешащие побыстрее закупить провизию и отправиться домой, да несколько охранников, сменившихся после ночного дежурства и попивающих эль перед заслуженным отдыхом. К их-то разговору МакКус и начал прислушиваться, применяя небольшие магические усилия.
- А я тебе говорю, что он всех оборотней убивает. И детей, и взрослых, - громко шептал самый молодой охранник. –Сам вождь иногда к нему заходит, когда тот режет бедолаг. Что-то они там делают, а потом вождь выходит. Радостный какой-то, с глупой улыбкой на лице. Потом, правда, берет себя в руки.
- Ты бы помалкивал, если жизнь дорога, - сквозь зубы
